Искатель, 1998 №7
Шрифт:
— Разве это евреи? — вопрошала Сарра. — Это даже не гои. Это просто бандиты. А ты с ними возишься. Ты им помогаешь. Скоро ты станешь таким же бандитом, и тебя посадят. Посмотри на себя! Ты уже больше похож на американского гангстера, чем на мальчика из хорошей еврейской семьи!
Натаниэль украдкой посмотрел в зеркало. Видимо, у его мамы было весьма своеобразное представление об американских гангстерах. И о сорокапятилетних еврейских мальчиках, впрочем, тоже. Натаниэль вздохнул и терпеливо ответил:
—
— Деньги? Ты хочешь сказать — гроши.
— Гроши, — соглашался Розовски. — Но живем мы только на них.
— Мы живем на мою компенсацию от немцев! И на мою пенсию.
— Если я справлюсь с новым делом, — сказал Розовски, — мы неплохо заработаем.
— Ты говоришь это в сотый раз. Ты говоришь это с того дня, как ушел из полиции. Почему у тебя все не как у людей, Натан?
Розовски промычал что-то неопределенное.
Бесконечная дискуссия была прервана звонком в дверь.
— Извини, мама, ко мне пришли, — быстро сказал он. — Потом перезвоню.
Он положил трубку и открыл дверь:
— Ронен? Что случилось?
Инспектор Алон выглядел несколько озабоченным.
— Может быть, позволишь войти?
— Конечно, входи, — Розовски отступил на шаг. — Входи, рад, что ты пришел.
— Я не уверен, — сказал инспектор.
— В чем?
— В том, что ты рад, — он вошел в гостиную, осмотрелся. — Ты один?
— Один, а что?
— Нет, ничего. — Инспектор подошел к креслу, сел. Розовски сел напротив.
Алон молчал, глядя на Натаниэля со странным выражением.
— Ну? — нетерпеливо сказал Розовски. — Что случилось?
Ронен раскрыл папку, которую держал в руках, и положил на журнальный столик ксерокопию какого-то документа.
— Что у тебя есть на этого типа? — спросил он. Розовски заметил, что инспектор не говорит «Шмуэль Бройдер».
— Почти ничего. Кроме показаний Габи. Есть, конечно, общие подозрения. Но я сейчас не смог бы их сформулировать. Лучше ты скажи — что ответили из Москвы.
Инспектор протянул ему письмо.
— Я получил это сегодня. Читай.
Натаниэль прочел:
«На ваш запрос сообщаем, что человек, портрет которого вы прислали, Александр Ведерников, разыскивается органами МВД России как опасный преступник. В марте 1990 года он с женой выехал по туристической визе в Израиль, но назад в Россию не возвращался. После запроса консульства Управление полиции округа Яркой в Тель-Авиве сообщило, что Ведерников и его жена погибли в автокатастрофе 14 июля 1990 года».
— Они передали нам кое-какие подробности биографии господина Ведерникова, — добавил инспектор после того, как Натаниэль дочитал текст. — Этот молодчик — достаточно неприятная фигура.
— А точнее?
— Он подозревается
— Большие суммы? — спросил Розовски.
— Нам бы с тобой хватило на то, чтобы перестать копаться в этом дерьме, — сообщил инспектор. — Во всяком случае, речь идет о цифре с шестью нулями. Долларов, разумеется.
— Пункты обмена валюты… Надо же! — Натаниэль покачал головой. — Но ты говоришь, почти доказана причастность. Что значит: — почти?
— То и значит, — ответил инспектор. — Они уверены, но прямых доказательств нет. Потому сей господин и сумел уехать.
— Деньги не найдены?
— Нет.
— А что с его смертью? Вы проверяли сведения о катастрофе?
— Странный ты человек, Натан, — инспектор Алон покачал головой. — У тебя после увольнения весьма своеобразное представление о нашей работе… Конечно, проверяли. Машина в лепешку, личности устанавливались по документам.
— Бедный Шмулик, — Розовски вздохнул. — Я говорил, что он плохо кончит… — Он замолчал.
Инспектор сказал после паузы:
— Как ты понимаешь, мы постарались выяснить, кто направлял Ведерникову гостевой вызов.
— И кто же?
— Яновски. Белла Яновски. Теперь у меня появилось очень большое желание задать этой даме несколько вопросов. Не сейчас, конечно, а через пару дней, когда она прилетит из Москвы. Что скажешь?
Розовски, казалось, не услышал ответа. Он уставился в одну точку и меланхолично разминал пальцами незажженную сигарету. Табак сыпался на темную полированную поверхность стола.
— У тебя нет зажигалки? — спросил инспектор.
— Что? — Словно очнувшись, Натаниэль посмотрел на полупустую сигарету и на засыпанный табаком стол. — Нет, спасибо, просто не хочется курить, — он отложил сигарету в сторону.
— Ну, слава Богу, — Ронен усмехнулся. — А то на тебя словно столбняк какой-то напал.
Натаниэль засмеялся.
— Все в порядке, дружище. Я просто задумался. Ты спросил меня о чем-то?
— Я сказал, что хочу задать Белле Яновски несколько вопросов.
— Задавай, — произнес Розовски безразлично. — Прямо в аэропорту, — он протянул руку и взял документы, привезенные инспектором. — Что это за список?
— Где? — Алон привстал, заглянул в лист. — А… список банков, пострадавших от грабителей Вернее, список их обменных пунктов в разных городах.