Искра жизни. Последняя остановка.

Ремарк Эрих Мария

— Дурак.

— Сам такой.

Лебенталь знал некоторых торговцев. Он обязательно поторговался бы за морковки, если бы не сговорился сегодня с Бетке. Еще ему предложили кислую капусту, кость и несколько картофелин по спекулятивным ценам. Но он отказался и прошел дальше. В дальнем углу барака он заметил парня с женскими чертами, который был явно не отсюда. Он что-то жадно ел из консервной банки, причем Лебенталь сразу отметил, что ел он не пустой суп, а еще что-то жевал. Рядом с ним стоял упитанный заключенный примерно сорока лет, который тоже не вписывался в эту атмосферу. Он, несомненно,

принадлежал к лагерной аристократии. Его лысый жирный череп блестел, а рука медленно скользила по спине парня. Парень не был, как все, пострижен наголо; он был хорошо причесан, с пробором. Короче, производил ухоженное впечатление.

Лебенталь обернулся. Разочарованный, он уже хотел было вернуться к торговавшему морковкой, но вдруг увидел Бетке, который целеустремленно направлялся в тот самый угол, где стоял парень. Лебенталь оказался у него на пути. Бетке оттолкнул его и закричал парню:

— Значит, здесь ты прячешься, Людвиг. Проститутка ты эдакая! Все же я застукал тебя здесь!

Уставившись на него, парень часто икал, ничего не мог возразить.

— Да еще с этим чертовым лысым поваром, — добавил язвительно Бетке.

Повар не обращал внимания на Бетке.

— Ешь, мой мальчик, — сказал он лениво Людвигу — А если не наешься, дам тебе еще.

Бетке покраснел. Он ударил кулаком по консервной банке. Ее содержимое угодило Людвигу прямо в лицо. Кусочек картошки упал на пол. На него кинулись два скелета. Отталкивая друг друга, они пытались завладеть этим кусочком. Бетке оттолкнул их в сторону.

— То, что ты получаешь, тебе мало? — спросил он.

Людвиг обеими руками крепко прижимал банку к груди.

Он пугливо скривил лицо и перевел взгляд с Бетке на лысого.

— Видимо, да, — ответил повар Бетке — Не обращай внимания, — сказал он парню. — Ешь себе спокойно, а если не хватит, дам еще. Бутузить я тебя не стану.

У Бетке был такой вид, будто он вот-вот накинется на лысого, но он не посмел. Так как не знал, какой тот пользуется поддержкой. В лагере это было чрезвычайно важно. Если лысый опирается на полную поддержку дежурного по кухне из числа заключенных, драка могла обойтись Бетке дорого. У кухни были блестящие связи. Кроме того, все знали, что кухня занималась спекуляцией вместе с лагерным старостой и другими эсэсовцами. Таких интриг в лагере было хоть отбавляй. Бетке запросто мог потерять свое место и, не прояви осторожность, снова стать простым заключенным. Тогда конец прибыльным делам во время поездок на вокзал и на склад.

— Как это прикажете понимать? — спросил он лысого уже более спокойным голосом.

— А какое твое дело?

Бетке икнул. — Меня это в какой-то степени касается. — Он повернулся к парню — Не я ли достал тебе костюм?

Пока Бетке разговаривал с лысым, Людвиг продолжал торопливо есть. Теперь, отбросив банку, он резким неожиданным движением протиснулся между обоими и устремился к выходу. Несколько скелетов мгновенно кинулись к банке, чтобы вылизать ее.

— Приходи снова, — крикнул повар вслед парню. — Здесь всегда для тебя что-нибудь найдется.

Он рассмеялся. Бетке попробовал было удержать парня, но споткнулся о скелеты на полу. Разозлившись, он наступил на мелькавшие под ногами пальцы. Один из скелетов запищал,

как мышь. В это время другой скрылся с банкой в руках.

Насвистывая вальс «Розы с юга», повар стал вызывающе медленно прохаживаться мимо Бетке. Он отрастил себе брюшко и выглядел весьма упитанным. Его толстая задница раскачивалась по сторонам. Почти все работавшие в кухне заключенные были хорошо откормлены. Бетке плюнул ему вслед. Но сделал это так осторожно, чтобы слюна попала только в Лебенталя.

— Ах, ты здесь, — грубо проговорил он — Чего хочешь? Пошли. Откуда узнал, что я тут?

Лебенталь не стал отвечать. Он был при деле, когда нет времени на лишние разговоры. На зуб с золотой коронкой Ломана нашлись два серьезных покупателя: Бетке и мастер одной из внешних коммандос. Оба нуждались в деньгах. Мастер был привязан к некой Матильде, которая работала на той же фабрике, что и он, и с которой он эпизодически встречался наедине, давая кое-кому взятки. Она весила без малого 200 фунтов и казалась ему неземной красавицей. В лагере, где постоянно страдали от голода, вес считался мерилом красоты. Он предложил Лебенталю несколько фунтов картошки и один фунт жира. Но тот отказался и теперь поздравил себя с этим решением. Он мгновенно просчитал предыдущую сцену и рассчитывал теперь на большее от гомосексуалиста Бетке. Он считал, что люди с аномальной любовью в большей степени готовы на жертвы, чем с нормальной. После всего увиденного он сразу же поднял цену.

— Зуб с тобой? — спросил Бетке.

— Нет.

— Я никогда не покупаю того, чего не вижу.

— Коронка есть коронка. Коренной зуб. Массивное солидное золото.

— Все это ерунда! Вначале надо посмотреть. Иначе какой смысл о чем-то говорить.

Лебенталь понимал, что более сильный Бетке просто отнимет у него коронку, если только увидит ее. И он ничего не смог бы сделать, чтобы воспрепятствовать этому.

— Что ж, тогда ничего не получится, — спокойно проговорил он.

— С другими легче будет договориться.

— С другими! Болтун ты! Сначала найди желающих.

— Уже есть кое-кто. Только что был здесь один.

— Неужели? Хотел бы я на него посмотреть! — Бетке презрительно осмотрелся вокруг. Он знал, что коронка может пригодиться только тому, кто имеет связи за пределами лагеря.

— Моего покупателя ты сам видел минуту назад, — сказал Лебенталь. Это была ложь.

Но Бетке насторожился.

— Кто он? Повар?

Лебенталь пожал плечами.

— Ведь должна быть причина, почему я сейчас здесь. Может, кто-то хочет купить подарок для кого-то и поэтому нуждается в деньгах. Там, за лагерными воротами испытывает острую потребность в золоте. А еды у него для обмена достаточно.

— Мошенник ты! — воскликнул разгневанный Бетке— Отъявленный мошенник!

Лебенталь только один раз поднял тяжелые веки и снова опустил их.

— На то, чего нет в лагере, — продолжил он хладнокровно. — Например, чего-нибудь шелкового.

Бетке чуть не поперхнулся.

— Сколько? — прохрипел он.

— Семьдесят пять, — решительно проговорил Лебенталь. — Льготная цена. — Он хотел запросить тридцать.

Бетке посмотрел на него.

— Ты знаешь, стоит мне сказать одно слово и тебя отправят на виселицу.