Искупление

Цыпленкова Юлия Валерьевна

– Нет, ты совершенно невыносима!
– воскликнул он.

– Что я сделала?
– в недоумении спросила я.

– Ничего, - проворчал Флэй.
– Теперь я не могу заснуть, потому что тебе страшно, - эта фраза вышла ядовитой, и я нахохлилась, чувствуя себя незаслуженно оскорбленной.
– И почему ты оказалась такая...

– Какая такая?
– недовольно спросила я.

– Такая...
– ответил мой спаситель-похититель, - вредная.

– Какая есть, - огрызнулась я.
– Мог бы не красть, уже бы в земле лежала, и ты был бы отомщен, чтобы тебе Найяр не сделал.

Флэй резко обернулся и смерил меня хмурым взглядом, разом став похожим на привычного мне Фрэна Грэира. Но я выдержала его взгляд.

– Он убил

мою жену, - негромко произнес мужчина, глядя перед собой.
– Изнасиловал и убил.
– Я не посмела ничего сказать, лишь продолжала слушать.
– Это было утро после нашей свадьбы... Я ее несколько лет ждал!
– неожиданно громко и зло воскликнул Флэй.
– Заприметил, когда еще только расцветала. Ждал, оберегал, лелеял. Она была моим цветком, моим нежным цветком, в который я всю душу вложил. Никому не позволил приблизиться. Она отвечала мне взаимностью. Когда вошла в брачную пору, дала согласие стать моей. Я ходил, как помешанный, мне казалось, что за спиной крылья. Я летал, она смеялась, глядя на меня. И это были самые счастливые дни моей жизни. А потом Волгар - шаман моего племени, развел Священный Огонь, который соединил нас. Моя Золи, как она была прекрасна в своем белом платье и в венке из цветов.
– Флэй на мгновение замолчал. Он прикрыл глаза, и я увидела, как дернулся его кадык, когда мужчина тяжело сглотнул.
– Волосы - как утреннее солнышко, глаза, как васильки, губы - спелая земляника и такие же сладкие, кожа такая нежная, что даже страшно было прикоснуться. Ночь она подарила мне, нашу первую и последнюю ночь... А утром она разбудила меня и сказала, что пришли таргары. Мы бежали.
– Он снова ненадолго замолчал.
– Я умолял ее не ждать меня. Я уговаривал ее бежать до поселения, но моя глупышка не хотела бросать меня. А потом появились они, - мужчина зло сплюнул и ожесточенно продолжил.
– Меня напичкали стрелами. А потом выстрелили в нее, когда Золи уже решилась бежать. Я видел, как мимо меня прошли сапоги, на которых были изображены драконы. Он смеялся, я слышал его смех. Она кричала, а он смеялся, мразь!
– И вновь короткая тишина. После которой Флэй продолжил уже тихо и хрипло.
– А когда я пришел в себя, ее уже не было. Он изнасиловал ее и задушил. Забрал все, мою душу, мое сердце, мою жизнь... И тогда, сжимая ее холодное тело в объятьях, я поклялся, что найду эту тварь и заберу у него самое ценное, чтобы его корежило в огне так же, как меня.

– И это я, - прошептала я.
– Ты хочешь помотать его, а потом убить меня?

Флэй вскинул голову и некоторое время смотрел на меня, словно пытаясь понять, кто я и о чем говорю. Затем мотнул головой.

– Хотел, много лет так и хотел сделать, но, - странный взгляд темно-карих глаз остановился на мне.
– Я не такой, как он. Я не могу забрать жизнь просто так, тем более у женщины. Я убью тебя только в одном случае, если он догонит нас, и ты сама попросишь меня об этом, чтобы не возвращаться. Тогда я сделаю это так быстро, что ты даже не поймешь, что уже на пути в сад Пращуров. Я могу и отпустить тебя, но, мне показалось, что исчезнуть из Таргара ты сама не прочь.

– Ты все еще любишь ее?
– спросила я.

Мужчина отвернулся и некоторое время смотрел куда-то в сторону.

– Любовь, - наконец, заговорил он, - сложно сохранить за столько лет такой, какой она была. Я помню мою Золи, ни на мгновение не забывал о ней. Я помню ее голос, ее лицо, ее тело, ее жаркий шепот той ночью, ее смех ясными днями. Но в моей душе живут боль и тоска по несбывшемуся счастью. Не знаю, можно ли это назвать любовью. Я пуст, как сосуд, откуда вычерпали весь хмельной напиток. Только запах и остался.

– Только запах и остался, - горько усмехнулась я.
– Как верно ты сказал.
– Затем попыталась улыбнуться.
– Тебе было тяжело во дворце?

– Неимоверно. Мне чуждо там все. Сама жизнь для меня там чужда. Претворяться было все сложней, только в

храме в Одриге, да в той деревушке удавалось привести нервы в порядок, - ответил Флэйри.
– Отец Сэчэри чудеснейший человек. Пьяница, как и его помощник, но такой забавный. Мы вместе нашли того дракона, пока его помощник спал, упившись вина, - по губам моего спутника скользнула улыбка, оживив его лицо в рассветных сумерках.
– Он один знал мою почти настоящую историю. Кстати, он тебя защищал, когда я отзывался о тебе так, как привык слышать. А потом... в общем, потом я повинился, и отче чуть дух из меня не вышиб, отпуская грех неверия через щелбаны.

Мужчина рассмеялся и машинально потер лоб. Я удивленно смотрела на него. Неужели не все поголовно ненавидели меня? Флэй вдруг замолчал, рассматривая меня. Я смущенно потупилась, и он вздохнул:

– Почему же ты такая... вредная.

– Таргарка, - я пожала плечами и хмыкнула.

– Точно, - весело расхохотался сын Белой Рыси.
– Как я сам не догадался.

Я улыбнулась ему, и сквозь макушки деревьев пробился первый солнечный луч.

Глава 11

Как только очертания леса приобрели четкость и основательность, мы прибавили в скорости, и лес покинули еще утром. Все-таки начало осени уже сказывалось и, не смотря на солнце, утро было прохладным. Я куталась в плащ, пытаясь согреться, но все равно дрожала. Флэй, бросал на меня взгляд за взглядом, затем обозвал благородной неженкой и отдал свой плащ. Отказываться я не стала. Напротив, вежливо поблагодарив, закуталась во второй. Стало теплей.

– Неженка, - повторно обозвал меня спаситель-похититель и пришпорил коня, как только мы выехали на открытое пространство.

– Мерзавец, - возмутилась я, пытаясь держать поводья и второй плащ.

– Привыкай, приемная дочь Белой Рыси, наша мать не терпит слабых, - засмеялся мужчина.

Он придержал свою лошадь, и я догнала его. Темп скачки сильно не падал, так что до полудня мы покрыли приличное расстояние. Пожалуй, теперь я поняла, что Ру меня еще жалел, когда пытался увести прочь из Таргара. Флэй не особо заботился о моем седалище, не привычному к долгим конным поездкам, да еще в таком темпе. Он только подтрунивал и дразнил, стоило мне намекнуть на небольшую передышку и отдых. Кем я только не была за это утро и первую половину дня: неженка, цветочек, нюня, котенок, легкий ветерок. И вроде даже романтично, но так сказано, что явно понимаешь - хлюпик и не больше. Ну и как венец - таргарка. Причем, даже не обидно, но все равно подтекст тот же. Как этот мужчина умудрялся обзывать так, что я даже не понимала, как реагировать: то ли оскорбиться, то ли посмеяться - ума не приложу. Но выбрала все-таки обидеться.

– Дикарь!
– наконец, не выдержала я.

– Заклинательница волков, - тут же парировал Флэй.

– Сын Белой Рыси, - как можно пренебрежительней фыркнула я.

– Заметь, один из лучших сыновей, - заносчиво воскликнул он.

– Докажи!
– с вызовом ответила я.

– А на слово не веришь?
– прищурился мужчина.

– Нет, - я отрицательно качнула головой.

– А что с тебя взять, - махнул он рукой.
– Таргарка.

– Таргарская Ведьма, прошу заметить, - усмехнулась я.

– С кем я связался, - закатил глаза Флэй.

– Сам связался, вот и мучайся, - мстительно произнесла я.

Чем дольше я находилась рядом с этим человеком, тем легче и проще себя чувствовала, словно с каждым шагом срывались покровы, в которые я закутала себя за эти годы. Пикировки давались легко, его шутки, даже непозволительные воспринимались без излишнего возмущения. И чем дальше мы уезжали от столицы, тем чище мне казался воздух, тем глубже вдыхалось, тем ярче казались запахи и краски. Я вдруг подумала, если на следующую ночь мы еще будем вдвоем с Флэем, значит, все получится.