Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов
Шрифт:
С другой стороны, часто один и тот же термин имел свою историю, значение его менялось, и в современных научных работах он имеет различные смыслы в зависимости от направления, школы или взглядов автора».
Прочтение и обсуждение первых статей позволяет определить, что «наиболее удовлетворяет всем задачам Словаря следующий план статей: приводить сначала краткое определение термина и затем излагать его историю, по возможности исчерпывающе, отмечая различные его понимания. Таким образом, не лишая статью научности, легче всего сделать ее доступной для неподготовленного читателя».
Январь, 27 – На заседании Комиссии по изучению проблемы художественной формы Р. О. Шор выступает с докладом о принципах новой системы теоретической лингвистики (по поводу II выпуска «Эстетических фрагментов» [1203] Г. Г. Шпета).
1203
Об
Доклад вновь привлекает внимание к изданию, вышедшему в самом начале 1920-х гг., и способствует дополнительному разъяснению Г. Г. Шпетом его позиции: «“Эстетические фрагменты” – не лингвистика… у них иная интенция»; «его целью было оказание помощи со стороны философии. В “Эстетических фрагментах” философский анализ – анализ в понятиях, у Р. О. Шор переход уже к вещам».
Впоследствии статью Р. О. Шор под названием «Новая система теоретической лингвистики» по предложению М. А. Петровского планируется напечатать «в сокращенном виде» в I выпуске «Трудов» комиссии [1204] [не опубликована [1205] ].
1204
См. также: 1923, июнь, 26, 1924, октябрь, 14, и декабрь, 30, 1925, февраль, 6, 1926, февраль, 6, и май, 28, 1927, январь, 11, и февраль, 5.
1205
Публикацию см. в томе II наст. издания.
Февраль, 6 – Б. В. Горнунг представляет сотрудникам Комиссии по изучению проблемы художественной формы ФО и Подсекции теоретической поэтики ЛС статью «К вопросу о предмете и задачах поэтики (В. М. Жирмунский, формалисты и традиционная наука)» (другое название – «К вопросу о предмете и задачах поэтики (К критике учений В. Жирмунского и “формалистов”)»), написанную в сентябре 1924 г. [1206]
1206
См. также: 1923, ноябрь, 13.
Эта статья, основное содержание которой сводится к «критике явного или скрытого психологизма, лежащего в основе всех трех рассматриваемых направлений русского литературоведения», принимается ФО для напечатания в I томе «Трудов» Комиссии – сборнике «Проблема художественной формы» [1207] [не опубликована].
1207
Позднее Б. В. Горнунг вспоминал о своей статье так: «В. М. Жирмунский был выделен как одно из трех “направлений”, так как он считался нами промежуточным звеном, связывавшим и примитивнейших “академистов”, и “формалистов”. Нашего “собственного” [направления] (антиформалистического, но не “традиционно академического”) эта статья не касалась, так как была чисто критической и позитивных построений не давала. Тогдашних литературоведов-марксистов (В. М. Фриче, П. С. Когана и А. В. Луначарского) я относил целиком к академической науке, объединяя их с П. Н. Сакулиным, Н. Л. Бродским и Гаузенштейном» (Б. В. Горнунг. Записки о поколении 20-х годов. С. 374–375).
О сборнике, для которого эта статья предназначалась, см. также: 1923, июнь, 26, 1924, октябрь, 14, и декабрь, 30, 1925, январь, 27, 1926, февраль, 6, и май, 28, 1927, январь, 11, и февраль, 5.
Февраль, 7 – I том «Энциклопедии художественных наук» объемом 25 п.л., посвященный общим эстетическим терминам, заявляется в числе «готовых к печати трудов, на издание которых испрашиваются средства».
Февраль, 12 – Комиссия по изучению истории эстетических учений принимает решение распределить намеченный к исследованию материал «по связи с общей работой каждого из членов комиссии» и «предложить каждому из членов Комиссии дать предварительный краткий обзор содержания намеченных источников с целью установления проблем возможного исследования и взаимного согласования работ».
В результате предварительного распределения материала по истории эстетики А. С. Ахманову достается Шлейермахер, А. Г. Габричевскому отходят Зульцер, Гёррес и Ад. Мюллер, а Б. В. Горнунгу – иенские романтики. В. П. Зубову – Гаман, Линднер и «просветители» (Шенайх, Бюшинг, Душ, Мендельсон, Реймарус) и манускрипты по эстетике XIX в., хранящиеся в библиотеке I МГУ.
М. И. Кагану отходят кантианцы, «труды которых можно добыть в Москве» (Пелиц, Снелль, Гейденрейх, Круг, Дельбрюк, Якоб), и противники Канта (Эбергард, Хр. Михаэлис), [1208] а А. Ф. Лосеву – исследование проблем символа и мифа (Вагнер, Крейцер, Фосс и др.). Изучение шеллингианцев (Зольгера, Бахмана, Лудена) входит в задачи П. С. Попова, [1209] а Краузе – А. Л. Саккетти.
1208
См. также: 1924, март, 4 – апрель, 1.
1209
См.
14 и 28 января 1926 г. П. С. Попов представляет Комиссии по изучению истории эстетических учений доклад «Учение Зольгера об иронии». Доклад «Основы эстетики Краузе» читается А. Л. Саккетти 25 марта 1926 г. С докладом «Теория искусства Шлейермахера» 8 апреля 1926 г. выступает в комиссии А. В. Бельский.
Проблема символа привлекает внимание не только Комиссии по изучению истории эстетических учений. Один из первых докладов на эту тему, подготовленный А. Ф. Лосевым, заслушивается в Комиссии по изучению проблемы художественной формы («Диалектическая структура символа», 1 декабря 1925 г.).
Впоследствии доклады по проблеме символа А. Ф. Лосев представляет Комиссии по изучению современных проблем философии искусства («Философия символических форм у Э. Кассирера», ноябрь 1926 г.) [1210] и Историко-терминологическому кабинету («Античная философия мифа», 13 октября 1927 г.).
1210
В. П. Троицкий не совсем неправ (в чем его упрекает Н. А. Дмитриева, отдающая приоритет выступлению Б. А. Фохта), когда определяет этот лосевский доклад и статью Алексея Федоровича об Э. Кассирере (А. Ф. Лосев. Теория мифического мышления у Э. Кассирера. С. 730–760) как «хронологически первый в России отклик на самую фундаментальную работу Э. Кассирера» (цит. по: Э. Кассирер. Избранное. Опыт о человеке. С. 759; см. также: Там же. С. 764. Примеч. [к публикации]; Н. А. Дмитриева. Борис Александрович Фохт: к истории русского неокантианства. С. 30, примеч. 67).
В своих рассуждениях он исходит из того, что доклады Б. А. Фохта об этом философе «датированы ноябрем 1927 г. и мартом 1928 г., т. е. спустя год и более после выступления А. Ф. Лосева» (Э. Кассирер. Избранное. Опыт о человеке. С. 759). Но указанная им датировка не имеет никакого отношения к документам из личного архива А. А. Гаревой, которые изучала Н. А. Дмитриева, предположившая, что «первый доклад цикла о “Философии символических форм” Э. Кассирера был прочитан в 1923 г., в тот же самый год, когда в Германии появилась первая часть этого сочинения Кассирера “Язык”» и датировавшая один из опубликованных текстов Б. А. Фохта на эту тему 1924 г. См.: Э. Кассирер. Избранное. Опыт о человеке. С. 764. Примеч. [к публикации]; Н. А. Дмитриева. Борис Александрович Фохт: к истории русского неокантианства. С. 30, примеч. 67.
Датировка В. П. Троицкого может быть обоснована архивными материалами, которые сохранились в другом (государственном) архиве – в фонде ГАХН в РГАЛИ. Судя по ним, первый из этих докладов, «Об основных принципах философии языка по Кассиреру (по сочинению E. Cassirer’а “Philosophie der symbolischen Formen”)» (другое его название – «Философия символических форм у Кассирера»), Б. А. Фохт делает в комиссии по изучению общей теории искусства и эстетики 15 ноября 1927 г. (сохранившийся черновой автограф тезисов (РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 14. Ед. хр. 32. Л. 15–16) имеет более раннюю дату – 13 ноября). В прениях по этому докладу принимают участие тот же А. Ф. Лосев, П. С. Попов, Н. И. Жинкин и М. И. Каган. См.: Там же. Оп. 2. Ед. хр. 18. Л. 128–128об., 131–131об.; Оп. 14. Ед. хр. 32. Л. 17–19, Ед. хр. 33. Л. 6об.
Второй из докладов Бориса Александровича, фигурирующий в источниках под четырьмя различными названиями (в том числе «Учение Кассирера о символе и мифе», «Проблема символа и значение его у Кассирера», «Понятие символической формы и проблема значения в философии языка Кассирера» и даже «Анализ книги Кассирера о символических формах»), занимает два заседания – 20 и 27 марта 1928 г. Причем сохранившийся экземпляр тезисов (РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 2. Ед. хр. 22. Л. 268 (120) – 272 (116)) имеет более позднюю (чем состоялось его обсуждение) дату – 29 апреля. Состав участников возникшей по нему в той же комиссии дискуссии также не сильно отличался от состава обсуждавших первый доклад Б. А. Фохта. Это снова А. Ф. Лосев, Н. И. Жинкин и Б. В. Горнунг (см.: РГАЛИ. Ф. 941. Оп. 1. Ед. хр. 106. Л. 58, 60; Оп. 14. Ед. хр. 32. Л. 57–58).
Для более точной датировки всего «кассиреровского» цикла Б. А. Фохта необходимо сличение текстов всех авторских и смежных с ними материалов.
Февраль, 16 – Президиум ФО принимает решение повторно ходатайствовать перед Президиумом и Правлением Академии о «командировании за границу для научных работ» членов Отделения А. Г. Габричевского, Н. И. Жинкина и Н. Н. Волкова.
Получить командировку удается только Н. Н. Волкову – с 1 ноября 1925 г. по 1 марта 1926 г. он «выполняет научное поручение ГАХН в Германии (Фрейбург)». [1211]
1211
О пребывании Н. Н. Волкова в Германии см.: Н. Н. Волков. Три письма из Фрейбурга. Письмо первое. С. 124–128; Он же. Список и краткий отчет о современной «феноменологической литературе». С. 129–138; То же // Антология феноменологической философии в России. Т. II. С. 118–131.