Испанский любовный обман

Елена Армас

Всего несколько дюймов отделяло меня от Аарона.

Аарон.

Прошлая ночь.

Была сброшена серия F-бомб, взорвавшихся в моем сознании, когда в моей голове промелькнули размытые образы.

Нет, нет, нет, нет.

Эти пальцы снова коснулись моей кожи, и глубокий и хриплый звук покинул мужчину, спящего рядом со мной.

Мечта. Все эти образы, должно быть, были сном, потому что мы не могли почти поцеловаться. Это было полное безумие. Это было…

В самом быстром

темпе, известном человеку, все события прошлой ночи закрепились. Они обрушились на мою память, вспыхивая у меня перед глазами и заставляя меня вспомнить все до последнего. Каждый из этих образов, фрагментов — воспоминаний — прокручивался в моей голове мучительно медленно.

Весь sidra(сидр). Сфабрикованная история Аарона о том, как мы начали встречаться. То, как его глаза были прикованы ко мне всю ночь. Мы танцуем посреди темного клуба с липкими полами, затерянные среди моря тел. Мой испуг. Аарон сидит со мной на тротуаре, заботится обо мне, рассказывает мне о себе. Раскрывается и выкладывает для меня частичку себя. Он прижимает меня к шкафу. Мое тело оживает — горит в огне — от всех этих легких, как перышко, прикосновений его губ и пальцев. Лина. Аарон назвал меня Линой. Прямо перед тем, как он коснулся своими губами моих.

Мы почти поцеловались.

Нет. Я почти умоляла Аарона поцеловать меня, и я бы сделала больше, чем просто это.

Когда я наконец поцелую тебя, у тебя не будет никаких сомнений в том, что это реально, — сказал он, прежде чем пойти проверить, не была ли то, что взорвало наш пузырь безумия, Чаро.

И я легла на кровать и сразу же потеряла сознание.

Чёрт, чёрт. Mierda, joder.

Мне нужно было выбраться из этой кровати. Мне нужно было время, чтобы подумать, все обдумать. Подальше от Аарона. До того, как я делалаю что-то глупое. Или безрассудное. Что-то вроде почти поцелуя с ним.

Низкий стон поднялся к моему горлу, и у меня не было другого выбора, кроме как заглушить его рукой. От внезапного движения матрас подо мной подпрыгнул.

Дерьмо.

Аарон потянулся рядом со мной.

Не просыпайся, пожалуйста. Пожалуйста, вселенная. Бог. Кто угодно. Мне просто нужно пару минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем мне придется встретиться с ним лицом к лицу.

Я почувствовала, как тело Аарона расслабилось, его дыхание оставалось глубоким и ровным.

Вернув руку на место — чертовски медленно — я поблагодарила вселенную за то, что она выслушала меня в этот раз, и пообещала, что исправлюсь. Я поклялась, что в следующий раз, когда вернусь домой, пойду в церковь с Abuela (бабушкой).

Я вела себя как последняя трусиха, но мне хотелось побыть несколько минут наедине с собой. Просто чтобы я могла успокоить все, что проносилось у меня в голове. Примириться с этим и двигаться дальше, как будто ничего не случилось. Кроме того, чтобы найти болеутоляющее и унять пульсацию в голове. Кофе тоже был бы хорош.

И первым шагом было выбраться к черту из этой кровати — из-под руки, за которую я

отчаянно цеплялась изо всех сил всего несколько часов назад, — так быстро и так тихо, как только могла, прежде чем Аарон откроет глаза и обнаружит, что я теряю самообладание.

Подняв тяжелую конечность Аарона так осторожно и медленно, как только могла, я перекатилась на бок, прямо к краю кровати, а затем положила его мускулистую часть тела обратно на одеяло. Аарон пошевелился, перевернулся на спину и поднял руку, которая была на мне, так, чтобы она лежала у него за головой.

Это положение заставило его бицепсы напрячься и выглядеть такими большими и восхитительными, и…

Господи Иисусе, Каталина.

Оторвав взгляд от мужчины на кровати, я на цыпочках прошла через комнату. Я вышла и закрыла за собой дверь. Моя голова упала на деревянную поверхность, и мои глаза закрылись.

— Vaya, vaya. Mira qui'en ha amanecido (Так, так. Посмотрите кто пришел), — высокий голос приветствовал меня снаружи кухни. — Buenos d'ias, prima (Доброе утро, кузина).

Кровь в моем теле застыла.

Я не могла сделать чертов перерыв.

Мои губы изогнулись в вымученной улыбке.

— Hola, Charo. Buenos d'ias, — поприветствовала я ее, выпрямляя спину и стараясь максимально отдалится от того, кто только что выскользнула из комнаты.

Я вошла на кухню, стараясь ступать легко и непринужденно.

Проходя мимо моей двоюродной сестры, которая стояла как вкопанная на белой плитке, изучая каждое мое движение, я начала открывать шкафы и ящики в поисках кофейных зерен, чтобы, по крайней мере, напоить свой мозг кофеином, прежде чем Чаро начнет допрос. Или Аарон проснется, и мне придётся встретиться с ним лицом к лицу.

— He dejado una cafetera preparada (Я оставила кофеварку наготове), — пропела Чаро позади меня. Она приготовила для меня кофе. Это могло означать только одно: она что-то задумала. — Est'a ah'i, mujer. En la encimera. (Он там, женщина. На столешнице)

Кофе стоял на столешнице.

Все еще стоя к ней спиной, я пробормотала слова благодарности и продолжила наливать немного черного добра в кружку.

К большому неудовольствию моей похмельной головы — но не удивлению — она продолжила свой монолог еще до того, как я успела сделать первый глоток.

— Hay suficiente para ti y para tu novio, — она сказала мне, что кофе будет достаточно для меня и моего парня. — Imagino que no tardar'a en despertarse ?no? Oye si quieres ir a llamarle para que no se enfr'ie el caf'e… (Думаю он скоро очнётся, да? Эй, если ты хочешь позвать его, чтобы кофе не остыл...) — продолжила Чаро.

Если она пыталась заставить меня сходить за Аароном, чтобы кофе, который она приготовила, не остыл, то у нее на уме было другое. Скорее кофе спонтанно превратится в кубики льда, прежде чем я добровольно вернусь в эту комнату.