Исправление настоящего

Терновский Юрий

— У нас очень солидное предприятие, связи компаньонов в верхах и мои деньги…

— Насколько я понял, — перебил ее Погорел, — с отставкой Лужка, на их связи там рассчитывать уже не приходится. Иначе хозяин-то в рабочее время дома бы не сидел, спиртным бы не баловался. Похоже, что вышибли-то из-под него правительственную подпорку.

— Я так не думаю, — уверенно заявили Кэт. — Просто сделал себе выходной, в его возрасте это уже нормально. Когда все налажено, то можно и среди недели отдохнуть. Нет, он воровать точно не будет, при его-то миллионах, не смеши меня.

— Воруют

не только по тому, что все уже есть, а исключительно из-за того, что чего-то еще не хватает. Допустим у твоего надежного компаньона безвыходная ситуация: вложился в одно дельце и прогорел. И все ваши общие денежки тю-тю… Ясно, что ни о каком дальнейшем бизнесе не может уже идти и речи, а им еще по кредитам платить, ты бы как поступила на его месте? Отталкиваемся от того, что ты не подсадная кукла Клинова, исчезнувшая с радаров тоже в это самое время, что и твоя авария и до сих пор не объявившаяся.

— Прежде всего, я не брала бы чужих денег. Мои компаньоны не такие, — уперлась в свое Кэт, — они солидные люди с чистыми руками, они…

— Будем надеяться, ваша темная светлость, — вздохнул Погорел, усаживаясь на скамейку возле дома и закуривая. Кэт, приподняв широкий подол своего изумительного платья, присела рядом.

— Вот и надейся, вредный гвардеец, надежда всегда подыхает последней.

— Ты сядешь за перевод из-за бугра двадцати миллионов?

— Это мои деньги.

— Корпорации, — уточнил Погорел, — которую ты со своими сообщниками и развела на кругленькую сумму. Если только жулики тебя не использовали в слепую.

— Никто меня не использовал, — возразила Кэт. — Это цена входного билета в солидный строительный бизнес. У вас же по-другому дела не ведутся, все через вась-вась…

— Через дашь-на-дашь, — поправил ее Погорел. — Хорошо, если так, в чем я очень сильно сомневаюсь. Американского адвоката к тебе не подпустили, тебя к ним тоже не выпустят, была американка и сплыла, а вместе с ней и двадцать лимонов, которые она сама же куда-то якобы и дела. Гадкие мальчики за твои делишки никакой ответственности нести не будут, откуда они знают, как ты ими распорядилась, на тряпки потратила.

— Мы тендер выиграли на строительство…

— Уже легче, — рассмеялся он. — Это они тебе сказали?

— Сама нафантазировала, — разозлилась Кэт. — Все, закрыли тему. Лучше расскажи, зачем ты меня похитил?

— По сотому разу?

— Хоть по трехсотому, — хочу подловить тебя на неточностях. Толстяк, которого ты оставил умирать на солнце, скорее всего уже умер.

— Я вызвал полицию, разберутся.

— Так вот он уверен, что ты и есть кукловод, я твой рассказ очень хорошо помню. Докажи мне обратное, и я гарантирую тебе свою защиту в суде, подгоню тебе самого крутого адвоката и ты, возможно, отделаешься лишь легким испугом.

— Я тебя не похищал у жизни, а спрятал от смерти, это разные вещи, — ему уже осточертело доказывать свою правоту этой тупице, которая спустя какое-то время забывала почти все, что он уже ей до этого рассказывал, принимаясь за старое — обвинять его во всех крупных грехах человечества и своих мелких бедах.

— Я тебя просила? — лицо-маска уставилось на бестолкового

клоуна-человека.

— Тот, кто все это придумал, постарался, чтоб я засветился, и не так уж важна, стрелял бы я в тебя той ночью или нет. Повторяю еще раз для особо тупых, кто-то за тебя взялся конкретно, и пока он свое дело теперь до конца не доведет, вряд ли успокоится. — Он замолчал и стал рассматривать ползущую божью коровку по своей руке. Семеня крошечными ножками, она щекотно поднималась вверх к его локтю. Щелчок, и насекомое отправилось изучать гадкую действительность дольше. Хотелось к своим за столик с бутылкой красного на троих. К своим дорогим и любимым, а вместо этого приходилось общаться с этой куклой.

— Извини, — буркнул он, поднимаясь, — я в уборную. А ты пока вспомни, чем тебе еще запомнился этот ряженый псих из ночного клуба, кроме того, что он был в маске и вокруг него кружился какой-то скоморох.

— У него глаза были разные, — бросила вдогонку Кэт, — и воняло враньем изо рта. Все последующие дни, что я провела в твоем подвале, мне почему-то казалось, что это именно твой запах и есть.

— Креститься не пробовала?

— Нет, дай мне руку, пожалуйста, — попросила она и стала внимательно ее рассматривать.

— Можешь не гадать, — скептически усмехнулся он, — моя линия жизни тебе ничего скажет.

— Зато скажет твой указательный палец, — провела она медленно своим красивым ноготком по его забинтованному пальцу. — Не поверишь, но у того клоуна из ночного клуба был точно такой же обрубок.

— Такой же обрубок, как у меня? — удивился Погорел, не веря в очередную байку.

— Не поверишь, — ответила серьезно Кэт, — но прямо точь в точь. Не расскажешь, где фаланги лишился?

Глава 58

Погорел сжал пальцы в кулак и убрал руку за спину.

— Когда очнулся в полиции после неудачного угона «Майбаха», пальца уже не было. Может, пулей срезало, — предположил он, — или железом в машине рубануло. При аварии можно чего угодно лишиться.

— Верю, — кивнула Кэт, — сам себе ты его точно не рубил. И до сих пор не зажил, бедняжка.

— Один раз у меня указательный палец гнил с восьмого по десятый класс, несколько раз ноготь снимали, потом решили отхватить фалангу. Тогда я пошел к другому доктору и тот все все исправил. Хочешь, чтоб за несколько дней обрубок зажил?

— На это и весь расчет, — вздохнула женщина. — Ты или, в самом деле, замороченный, сдвинувшийся на своей неповторимости, маньяк, или…

— …или совсем конченный идиот, — закончил он чужую мысль. — Со своим обрубком в чужой монастырь.

— Ты кретин, похищающий глупышек для их же собственного блага.

— В сам точку, зайка. А тогда ответь, как полиция узнала, что именно я тебя похитил? Свои визитки я возле ночного клуба не разбрасывал.

— Ты меня спрашиваешь? — пожала плечами Кэт. — Кто-то тебя сдал, не иначе, я последние несколько дней новостей не смотрела. Видите ли, там где меня, предположительно, спасали от жизни, так вот в том месте с этим было туговато, зато порнографии хоть отбавляй. Ты в молодости не на то время тратил.