Испытание огнём

Токацин .

У сияющих ворот «операторского отсека» уже собрались стражи. На Хассека и Джейн смотрели озадаченно, пока не подошли ещё несколько существ с посохами. Кажется, у них с Хассинельгом был один (не самый высокий) «ранг» - собранные командиры решили, что Кайшу виднее, и успокоились. Отдельными группками клубились вожди Броннов и Скогнов, сновали под ногами нхельви, прошли в ворота мимо расступившихся гвардейцев двое Мальгесов. Неторопливо аборигены и стражи распределялись по узкой галерее над шахтой реактора. Джейн думала, что для ловушки лучшего места не придумаешь – достаточно проскочить сквозь

свечение ворот и не затормозить вовремя…

Даже здесь все умудрялись держаться своими группами – не только аборигены, но и стражи как-то меж собой делились, и Джейн и Хассинельг незаметно оказались рядом с Руниеном и Ауной. Те покосились на них удивлённо – им, похоже, тоже ничего не объяснили. Ни Гора, ни Калига, ни сармата Ингерна с «киборгом»-Коргеном (Джейн всё-таки узнала, как его зовут) на совете не было.

Сверху лился свет – то рыжеватый, то багровый. Девушка подняла взгляд на живую линзу. Центр оставался светлым, но края заволокло тёмно-красной пеленой, иногда пронизываемой разрядами.

– Я, Кайшу, Сердце Хранимое и Хранящее, - голос отозвался вибрацией в костях. – В день падения Нерга я дала клятву оберегать Пламя, и всю Равнину, и всех живущих на ней. В этом году в день Земли я подтвердила её, и все стражи и старейшины всех городов это слышали. Мои слова верны?

Зал нестройно загудел. Стражи вскинули посохи.

– Враг всё ближе. Реки уже не отделяют нас от него. Пока плохие дни задерживают его, и завтра он вынужден будет ждать союзников – но очень скоро он будет у Сердца.

– Воины Тогота готовы его встретить, - отозвался угрюмый Скогн.

– Армия пяти городов знает, что ей делать, - сказал Сэта, укутанный в бело-чёрно-красную мантию.

– Стражи Равнины всегда готовы защищать Сердце Пламени, - сказал рослый, очень худой инсектоид с ветвистыми усиками. – Тебе ли не знать, о Кайшу? Ни сарматское оружие в руках чужаков, ни орды нергонов, всегда готовые грабить, не заставят нас бежать, нарушив клятвы. Или ты усомнилась в стражах?

– Спокойнее, страж Тахушсу, - отозвалась живая линза. – У меня нет сомнений в вашей верности и стойкости. Но я слышу в последние дни тревожные разговоры – Сердце Пламени гудит от них. Сны, наведённые свергнутым вождём нергонов… Много слухов вызвали они.

– Вожак убийц и грабителей не заставит нас изменить клятвам, - слова многоглазого инсектоида с мощными жвалами были еле слышны сквозь их скрежет. – Тысячелетия он молчал – и сейчас его никто не спрашивал!

– Я, Хранимое Сердце, рада, что могу положиться на вас, - края линзы чуть посветлели. – Каждый отряд знает, что ему делать. Лишь одно будет сделано иначе – воины стража Тахушсу, вернейшие из верных, будут защищать путь к Пламени. Их же место на башне займёт отряд Туриккори.

Усики инсектоида затрепетали. Его сосед с мощными жвалами вскинул посох.

– Воины Туррикори станут прочнейшей из стен!

– Мой отряд защитит Пламя, пусть и ценой жизни, - Тахушсу переглянулся с несколькими стражами – все вскинули посохи. – Великая честь!

– И Дуунгуа с отрядом старейшины Кайри поддержат вас в нужный миг, - сказала Кайшу. – Мы отстоим и Пламя, и Равнину. Да пожрёт Ук-кут весь проклятый, недоумерший народ мёртвого Алайна!

–

Да будет так! – от общего рёва, писка, визга и скрежета у Джейн зазвенело в ушах. Она вместе с Хассинельгом вскинула посох, но в груди заныло. «Надеюсь, Кайшу знает, что делать с авиацией, бронеходной армией и атомным крейсером. Или Пламя может, когда надо, отработать как тот крейсер… но город потом придётся отселять. По-любому…»

– Странные сны больше никого не потревожат, - пообещала Кайшу, и Джейн уткнулась взглядом в край провала. Отчего-то ей было… неловко? Досадно? «А ведь задумка, если правильно провернуть, была ничего…»

– Я не задерживаю вас, воины и стражи. Пусть останутся только отряды старейшины Кайри и стража Тахушсу! Пусть будут тут Дуунгуа, хранители всех ключей, а также стражи Хассинельг и Шайис… и Гуттук, чей отряд встанет бок о бок с воинами Тахушсу, да останется с ними!

Джейн прижалась к стене, пропуская мимо стражей и аборигенов. На оставшихся если и поглядывали, то чтобы обойти, не задев; никто не таращился, ничего не бормотал, ничему не удивлялся. «Инсектоиду, ключнику и командиру гвардии дадут особые указания, это понятно, - последний рубеж обороны… внутрь завода хотя бы бронеходы и авиация не пролезут! А с какого края тут мы с Хассеком, и почему никто не спросит?» - Джейн в недоумении смотрела, как пустеет зал. Свечение Кайшу перестало мерцать, чёрная кромка отхлынула к самому краю.

– Никто ни о чём не спросит и ничему не удивится, - сказала живая линза. – Но и вам… я верю вам, как себе, но клятва в таких делах не повредит. Именами всех Четырнадцати, - пусть сказанное здесь останется здесь!

В каждого, кто стоял на галерее, упёрся яркий, ощутимо давящий луч. Стражи вскинули посохи, и Джейн (а что ей было делать?) повторила за ними:

– Да останется здесь!

– И хорошо бы всем дослушать, не перебивая, - добавила Кайшу. – Даже если услышанное вас не обрадует.

Тахушсу беспокойно шевельнулся, но Дуунгуа повернулся к нему всем массивным туловищем, и страж замер. Джейн навострила уши.

– Как я уже сказала, я дала клятву хранить Пламя и Равнину и не раз её подтверждала и словом, и делом, - продолжила Кайшу. – И ещё один державший Пламя в руках дал такую же клятву – и ни Пламени, ни Равнине он не нанёс ущерба. Мы враги и врагами будем – но для Пламени и всей Равнины, со всеми, кто на ней живёт и кто ей верен, мы защитники. Только это и объединит нас…

Джейн ошалело встряхнула головой. «Она про Нерга?! Значит, всё-таки…»

– Сила против силы… озёра крови, разрушенные башни Куэннов, раздавленный Дом Пламени. Все ли помнят, как он строился, и чего это стоило? Все ли знают, что будет, когда он станет пылью – и скольких эта пыль убьёт?

Тахушсу и Гуттук дёрнулись, но яркие лучи удержали их на месте.

– Я прошу только дослушать. У вас будет время сказать, - голос Кайшу сильнее надавил на черепные кости. – Нам повезло, что воины мёртвого мира сильны вождём – и других вождей у них нет, а без тел – и не будет. Мы заманим Кьюгена в ловушку Пламени. Каждый уже знает, как все алайналь тянутся к Огню и Лучам, даже если это смерть для их тел. Как они боятся Льда, Мрака и Пустоты…