История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Святополк-Мирский Дмитрий Петрович

жестоко истерзанной чувствительности. Можно сказать, что у

Некрасова был комплекс «социального сострадания». Именно

сострадание (страдание вместе с другими), а не жалость

(снисхождение к чужому страданию) одушевляет поэзию Некрасова.

При всей политической серьезности и искренности его

демократических чувств, с точки зрения психологии «страдания

народа» были для него эманацией, символом его собственных

страданий – от бедности, от болезни, от уныния,

от мучений совести.

Ему была свойственна необыкновенная мощь идеализации;

потребность создавать богов была одной из наиболее сильных его

потребностей. Главным из этих богов был русский народ; за ним идут

такие же идеализированные и субъективизированные мифы о матери

и о Белинском. Его идеализированное представление о народе,

разумеется, тяготеет к сентиментальности, и ему не всегда удавалось

избежать этой волчьей ямы, но в лучших вещах, которых у него

много, всякий намек на сентиментальность очищается в жарком огне

его поэтической энергии и поэтической искренности. Разговоры о

вкусе и красоте формы совершенно неуместны в присутствии

стихийного творчества, создавшего, например, такие реалистически-

мифологические поэмы как Мороз Красный нос. Но у Некрасова

народ не только объект сострадания и поклонения. Он и шутит, и

смеется вместе с ним, так же как вместе с ним страдает, и из всех

русских поэтов девятнадцатого века он единственный был по-

настоящему творчески близок к духу народной песни; он не

имитировал ее: просто у него была душа народного певца.

Все творчество Некрасова можно разделить на две части: ту, где

он пользуется формами, обусловленными (пусть и с отрицательным

знаком) предыдущим развитием литературной поэзии, – и ту, где он

работает в духе народной песни. В целом можно сказать, что в

первой он субъективен, а во второй объективен и безличен. Эти

аспекты очень разнятся, но именно их комбинация создает его

неповторимую поэтическую индивидуальность. Первая, традиционно

литературная часть гораздо более неровная, чем вторая. Нижний слой

ее переходит в совершенно механическую и нехудожественную

версификацию, которой он занимался в сороковые годы и которой так

никогда и не оставил. Многое из того, что особенно ценилось

современниками за гражданское и гуманистическое содержание,

сегодня кажется негативной частью некрасовского наследия. Нам

нелегко, к примеру, открыть какие-нибудь достоинства в написанном

без вдохновения механическом переложении воспоминаний княгини

Волконской, жены декабриста ( Русские женщины, 1867), в поэме,

которую старшее

поколение считало некрасовским шедевром.

С другой стороны его иронические и сатирические стихи, вероятно,

нравятся нам больше, чем нашим отцам и дедам. Едкий, злой и

сжатый сарказм такой крепкой вещи, как Вор, ставит Некрасова в

первый ряд величайших сатириков мира. В большинстве случаев его

гневные риторические инвективы выиграли от времени больше, чем

потерял остальной Некрасов. Я, во всяком случае, думаю, что такие

поэмы, как элегия Родина, являются вершиной русской поэзии и

оставляют поэтические инвективы Лермонтова далеко позади. Другая

группа некрасовских стихов, выигравшая от времени, – его

замечательно оригинальная любовная лирика: неподслащенный,

несентиментальный, пронзительный, страстный и трагический

рассказ о любви, которая приносит любящим больше страдания, чем

радости. Наконец, среди самых ранних его стихов (1846) находится

то, поистине бессмертное стихотворение, которое столь многие

(среди них Григорьев и Розанов) прочувствовали и осознали как

нечто большее, чем стихи, – стихотворение о трагической любви на

краю голодной смерти и морального падения – начинающееся

словами «Еду ли ночью по улице темной». То же напряжение и сила

ощущаются в стихотворениях, написанных во время последней

болезни ( Последние песни).

Об его объективной повествовательной поэме Саша(1854), за

которую его обвиняли в плагиате тургеневского Рудинаеще до того,

как он был напечатан у него в журнале, можно сказать, что это

попытка создания проблемного рассказа в стихах, и, несмотря на

имеющиеся там прекрасные места, она выглядит жалко в сравнении с

романами Тургенева. Гораздо интереснее его многочисленные

короткие и драматические стихотворения из крестьянской жизни.

С одного из них ( В дороге, 1847) начался его творческий путь.

Некоторые из ранних стихотворений написаны в явно романтиче ском

тоне ( Огородник). Одно из самых знаменитых – Влас(1854),

стихотворение, в котором Некрасов доказал свое сочувствие не

только страданиям народа, но и его религиозным идеалам. Самая

масштабная из его поэм (не в стиле народных песен) –

величественный и статуарный Мороз Красный нос(1863), с его