История теологии

Хеггланд Бенгт

отношении исторического тела Христа и тела,

принимаемого в Таинстве (см. выше). По мнению Ратрамна,

тело, принимаемое в Причастии, — это не земное человеческое

тело, а небесное духовное тело, которое можно принять лишь в

вере, духовным образом. «Exterius igitur quod apparet, non est ipsa

res, sed imago rei, mente vero quod sentitur et intelligitur veritas rei»99

(De corpore et sanguine Christi 77,88; Seeberg 111,75). «Christi corpus

non corporaliter sed spiritualiter necesse est intelligatur»100 (ibid. 74;

Seeberg, ibid.).

Это понимание ближе всего к мнению Августина:

Причастие есть внешний символ внутреннего принятия небесных

даров, которое осуществляется лишь в вере.

На протяжении Средних Веков дальнейшее развитие получили

скорее идеи Радберта, которые составили основание для теории

Причастия, которая стала господствующей. Понимание Августина

постепенно было вытеснено учением о пресуществлении.

16. УЧЕНИЕ О ПОКАЯНИИ В ЭПОХУ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

из книги БЕНГТ ХЕГГЛУНД - ИСТОРИЯ ТЕОЛОГИИ

Во времена древней церкви покаяние означало возвращение че-

ловека, впавшего в явный грех после крещения, в общение церкви.

Это покаяние было публичным и могло совершаться лишь один

раз. Существовали различные мнения относительно того, насколько

далеко распространяется такое покаяние. Изначально оно не

допускалось в случае тяжких грехов — прелюбодеяния, убийства

или отпадения, но впоследствии оно распространилось также и на

98 Буквально «голое и явное обозначение». — Прим. перев.

99 «То, что явно внешним образом, есть не сама вещь, но образ вещи, но то, что

воспринимается и понимается душой, есть истина вещи». — Прим. перев.

т «Необходимо понимать тело Христово духовно, а не плотски». — Прим. перев.

128

эти грехи. Еще в конце VI века было стремление придерживаться

такой формы покаяния; например, в Испании долгое время от-

вергали идею о повторной исповеди и отпущении грехов от свя-

щенника. Но в действительности публичное покаяние все больше

теряло значение. Вместо него появилась другая форма, которая

позднее развилась в обширный средневековый институт покаяния.

Эта форма уходит своими корнями в кельтскую и англосаксонскую

церковь.

В кельтской церкви, которая во многих отношениях сохраняла

своеобразие, публичное покаяние не было известно, вместо него

существовало частное покаяние с исповедью перед священником,

сатисфакцией и принятием в общение церкви («reconcilatio»). До

наших дней с VI века дошли руководства

с подробным описанием

вида покаяния при различных грехах в зависимости от их тяжести.

Такое руководство по исповеди называлось «Poenitentiale». Покая-

ние могло состоять из поста и молитвы, милостыни, воздержания и

т.д. Самой строгой формой было вечное изгнание из страны,

«peregrinatio perennis». Часто очень длительные епитимьи могли

заменяться более краткими с ужесточением требований: бодрство-

вание, непрерывное чтение псалмов и т.п. Была известна также так

называемая возможность искупления: замена определенного на-

казания на другое или даже перенос покаяния на других людей за

денежную компенсацию.

При этом покаяние распространялось не только на смертные

грехи, но и на менее тяжкие проступки. Частная исповедь была

сочетанием публичной церковной исповеди и душепопечительной

исповеди в монастырях или в кругу благочестивых мирян. Она вы-

полняла ту же функцию, что и публичная исповедь в древней церк-

ви (а именно восстановление в общении церкви), но распростра-

нялась также на тайные грехи.

Через кельтских и англосаксонских миссионеров эта практика

покаяния также проникла на материк, где она была постепенно

принята без сопротивления. В франкских руководствах по исповеди

конца VIII века были отражены кельтские традиции.

Вероятно, в основе так называемой каролингской реформы по-

каяния в начале IX века проявилось намерение вернуться к древ-

нему публичному покаянию и отменить руководства по исповеди.

Но несмотря на это, они были сохранены, и реформа не удалась.

К 800 году публичное церковное покаяние почти

исчезло. В последующей традиции оно оставалось лишь как

«poenitentia solemnis»: акт примирения с церковью после явных и

тяжких грехов. «Injungenda nonnunquam est iis qui enormibus

ac publicus

129

criminibus contaminati et obstricti sunt, publica et solemnis poenitentia,

ad ipsorem salutem, et alioram exemplum»101 (Фома Аквинский,

Summa theol., Suppl., Qu. 28, art. 1).

Перенятая от кельтов покаянная исповедь все более и более

распространялась и в конечном счете составила основу института

покаяния в католической церкви. В отличие от понимания древней

церкви теперь покаяние можно и нужно было повторять, а также

оно распространялось и на менее тяжкие тайные грехи. Оно также

не было публичным, но отличалось с другой стороны от чисто