История всемирной литературы Т.6
Шрифт:
Одна из главных особенностей предромантизма и романтизма в Центральной и Юго-Восточной Европе — сильно выраженное народно-коллективистское начало. В качестве протестующего и утверждающего себя субъекта здесь нередко выступала не столько личность, сколько национальный коллектив, борющийся народ. В непосредственной или косвенной соотнесенности с его судьбами часто представал и индивидуум. Большое место занимал вопрос о главном хранителе жизнеспособности нации, а в этой связи о взаимоотношении верхов и народа, просвещенного героя и народных масс. В то же время предпринимаются попытки вообще осмыслить «драму мира» — извечную драму борьбы народа, низов с угнетателями — в творчестве Ю. Словацкого и Я. Краля.
Мотивы разочарования, смятенности, трагизма чаще всего сопряжены в романтических литературах этой части Европы с перипетиями трудной борьбы, поражениями восстаний, с несбывшимися надеждами на освобождение. Где-то в этой плоскости чаще всего происходило соприкосновение и с романтизмом байронического
В литературе угнетенных народов иногда достаточно отчетливо проявлялись черты национальной утопии. Они выразились, например, в представлении ряда польских романтиков о мессианистском предназначении польского народа, отчасти в идеализации славянского характера и истории славян, которой не лишена концепция славянской взаимности Коллара, и т. д.
Рост социальных противоречий в жизни нации, уроки поражений в борьбе с поработителями, зачастую объяснявшиеся отсутствием единства между разными социальными слоями, способствуют постепенному преодолению идеализирующих тенденций в литературе, стремлению к более объективному анализу национальной жизни и особенно ее социальных аспектов. Эти явления особенно заметны на стадии формирования реалистических тенденций, которые заявляют о себе к середине века в венгерской, польской, чешской (меньше — в других) литературах региона, где в течение некоторого времени будет еще преобладать романтизм.
*Глава первая*
ПОЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Польская литература вступила в XIX в., имея многовековую традицию и связи с духовной жизнью других стран Европы. Направления, сложившиеся в эпоху Просвещения, — классицизм и сентиментализм — были влиятельными и популярными. Литературный язык вступил в стадию обновления, упорядочения и обогащения. Существовала разработанная система национального стихосложения.
Утрата независимости в результате разделов Польши (1772, 1793, 1795) поставила литературу в новые условия развития. Границы, которыми были рассечены польские земли, препятствовали синхронизации литературного процесса. Литературная деятельность сковывалась цензурой. Значительные силы уходили в эмиграцию, получая там возможности для политических высказываний, но теряя вместе с тем непосредственный контакт с социальными процессами, которыми определялись перемены в нравственном облике и бытовом укладе общества. Центры литературного движения менялись: в начале XIX в. наиболее активную роль сыграла Варшава, она же в 20-е годы стала, вслед за Вильно, очагом нарождающегося романтизма, в 30-е годы доминировала эмигрантская литература, оживилась литературная жизнь в Галиции; в 40-е годы к ним присоединились центры в Великопольше и Королевстве Польском.
Польское освободительное движение, которое, по выражению В. И. Ленина, приобретало в ту пору «гигантское, первостепенное значение с точки зрения демократии не только всероссийской, не только всеславянской, но и всеевропейской» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 25. С. 297), оказало на литературу определяющее влияние. С национальными восстаниями 1830—1831, 1846, 1848, 1863 гг. связана история польского романтизма. Литература играла сплачивающую и объединяющую роль, содействовала росту национального самосознания, развитию языка, подчеркивала духовное единство нации, свидетельствовала перед Европой непрерывность ее культурного развития и стремление к свободе. Привитые романтизмом представления об исключительно высоком назначении литературы, об особой миссии художника прочно вошли в общественное сознание. Вера в преобразующую мир силу слова (подчас преувеличиваемую «поэтами-пророками») оставила след в духовной жизни ряда поколений.
ПОЗДНЕЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ. КЛАССИЦИЗМ. ФРЕДРО
Сразу же после разделов Польши в поэзии прозвучали не только мотивы патриотической скорби, но и призывы к восстановлению независимости. Настроения той части общества, которая находилась под влиянием идей Французской революции, отразила «поэзия легионов» (речь идет о польских формированиях, сражавшихся на стороне Франции), утверждавшая патриотический оптимизм, мысль о том, что падение государства не означает еще гибели нации. Как солдатская песенка родилась на свет знаменитая «Мазурка Домбровского» («Еще Польша не погибла...», 1797) Ю. Выбицкого, будущий национальный гимн. Для польских земель, где ликвидация феодальных порядков оставалась
В поэзии и драматургии начала века законодателями норм были сторонники классицизма. В стремлении к чистоте языка, совершенствовании стиля, а также в создании произведений, посвященных национальному прошлому, они видели важнейшее средство сохранения культуры. Классицисты активизировали литературную критику (хотя и основывалась она прежде всего на выискивании проступков против «просвещенного вкуса» и правил). Значительны были их заслуги в области художественного перевода. В оригинальном творчестве они тяготели к таким жанрам, как ода, историческая поэма, стихотворное послание, нравоучительная басня и т. д. Простор для демонстрации языково-стилевого мастерства открывала описательно-дидактическая поэма («Софиевка», 1806, Ст. Трембецкого; «Польское земледелие», 1839, К. Козьмяна). В жанре трагедии популярность получила «Барбара Радзивилл» А. Фелиньского (пост. 1817), пьеса, основанная на традиционном конфликте между любовью и долгом, отличавшаяся звучностью стиха и выразительностью сценической речи. В целом, однако, и политический консерватизм сторонников классицизма, и неприятие ими новых веяний в искусстве были причиной того, что они оказались в разладе со стремлениями того поколения, которое стало на путь борьбы за национальную свободу.
Из жанров, связанных с традицией классицизма, наибольшую значимость сохранила в XIX в. комедия. Творчество Александра Фредро (1793—1876) в своих истоках было тесно связано с драматургией Просвещения и, отличаясь богатством наблюдений, тяготея к реалистическому нравоописанию, со сценическими принципами классицизма не порывало. Фредро жил и творил в Галиции. В молодости он был офицером, участником наполеоновских войн (в 1812 г. побывал в русском плену), а после возвращения на родину (1815) и женитьбы (1828) занимался хозяйством (был состоятельным помещиком, графом), держался вдалеке от повстанческого и конспиративного движений, а также от центров литературной жизни. В ранний период творчества Фредро особенно наглядна связь с классицизмом: четкость композиционно-сюжетного построения и конструкции сценических образов (вплоть до имен «со значением»), разработка унаследованной от предшественников тематики. Разбогатевший выскочка и его отношения с дворянским кругом становятся предметом изображения в «Пане Гельдхабе» (пост. 1821). Увлечение шляхты иностранными новшествами осмеяно в «Иноземщине» (пост. 1824). Драматург представляет своих персонажей в новом, обусловленном современностью варианте, развернуто определяет их психологический облик и социальное положение. Отказывается комедиограф и от дидактизма, характерного для драматургии Просвещения. Уже в 20-е годы проявляется изобретательность Фредро в построении интриги, умение извлечь неожиданные возможности из уже известных мотивов и ситуаций, блестящее владение стихом, богатство языка. В комедии «Муж и жена» (пост. 1822) мастерская обрисовка характеров соединена с обилием забавных положений, без дидактизма, с иронической выразительностью очерчены вольные нравы верхов общества. «Дамы и гусары» (1825) построены в фарсово-гротескном плане (популярный мотив посрамления самонадеянных женоненавистников).
В «Девичьих обетах, или Магнетизме сердца» (пост. 1833), одной из самых психологически насыщенных его комедий, главное место занимает любовь. Четкая индивидуализация персонажей создает крепкую основу для развития действия. Внешняя канва событий типична для «комедии положений», действие скреплено интригой, которую ловко ведет один из героев (Густав), доказывающий нереальность обета двух девушек не выходить замуж. Но сама возможность интриги вытекает из психологического облика персонажей, мастерски используются возможности «комедии характеров».