Развязались чары страданья,Утолилась мукой земля.Наступили часы молчанья,И прощанья, и забытья.Отстоялось крепкое зелье,Не туманит полуденный зной,Закипает со дна весельеЗолотистой, нежной струей.И навстречу влаге веселойГолоса земли потекли,Зароились жаркие пчелы,Просветилась душа земли.Только этой радостью вешнейСвое сердце ты не неволь,Еще близко, в ризе нездешнейОтгорает старая боль.Весна 1908
«И в каждый миг совершается чудо…»
Посв.
Д.Ж.
И в каждый миг совершается чудо,Но только понять его нельзя,Стекаются золота искры оттуда,Как капли лучистого дождя.Порой мелькнет за тяжелым покровомВедущая прямо вверх стезя,Такая светлая, как Божье слово,Но как к ней пройти — узнать нельзя.И в каждый миг люди празднуют скрытоВосторг умиранья и рождества,И в каждом сердце, как в храме забытом,Звучит затаенно речь волхва.Но вдруг забудешь, разучишься слушать,И снова заступит тьма зарю,И в этой тьме полыхаются души,И жмутся, дрожа, — огонь к огню.Ноябрь 1907
«Где-то в лазурном поле…»
Где-то в лазурном поле,За белыми в саване днями,За ночными дремучими снамиРеет и плещет воля.Нет там тоски желаний,Стихают там речи забвенно,Распускается лотос священный…— Только б дойти до грани!Все на пути сгорает,Что не сгорит — застынет…Но там, только там, только в синей,Заозерной, загорной пустынеСердце молчит и знает.Сентябрь 1907 Судак
СЧАСТЬЕ
Посв. Е.Г.
«Дева, тихая Дева! Что ты все дома днюешь? Днюешь дома, ночуешь?»— Счастье мне прилучилось.Счастьем душа осенилась.Надо с ним дома сидеть,Дома терпенье терпеть. «Дева, избранная Дева! Молви, какое же счастье?»— С виду, как шар огнистый…Тронешь — огнем опаляет,Глянешь — слеза проступает. «Ох, сиротинка Дева! Лютое, знать, твое счастье?»— Счастье мое неизбывно.Век унимай — не уймешь!Век заливай — не зальешь!Душу поит мне струями зноя —Нет с ним покоя. «Дева! трудная Дева! Ты бы его удремила!»— Как же его укачаешь?Хватом его не охватишь,Словом молить — не умолишьЗнаю — его катаю,Сердцем-умом привыкаю… «Дева! умильная Дева! Что же ты петь перестала?»— Что же и петь близ счастья?Песни сами играют,Жизнь да Смерть закликают.Прежде, бывало, ночиРеют темны-темнисты,Звери вокруг зверисты,Лешие бродят думы…Песнями их разгоняешь,Песнями тьму просветляешь.Ныне же — ярое небоГудом над сердцем стало,Все, что и встарь певала —Счастью пошло на требу.Только б за ним углядеть!Где уж тут петь!Декабрь 1907 Петербург
«Кто неутоленный…»
Кто неутоленныйИщет, просит встречи? О как хорош мой вечер — Безымянный, бездонный вечер!Чьи сердца усталиЖдать себе призыва? Как огневое диво, Угасают немые дали.Из нагорной мятыКто венки свивает? Сердце блаженно тает, Не прося для себя возврата.Кто устал от ласок?Кто
воззвал к покою? Хочешь возлечь со мною, Слушать песни вечерних красок?
РУКИ
Еще слабые мои руки,Еще бледные от разлуки,Что-то ищут они неутомно,Одиноко им и бездомно — Зажать, унять их!..Как слепые, безвольно реют,И под взглядами, что не греют,Они движутся и белеют.Вся их жизнь идет затаенно,С ними тяжко мне и бессонно — Укрыть, забыть их!..
«Я только уснула на песке прибрежном…»
Я только уснула на песке прибрежном,Я не забыла, не забыла ничего,В сверкающей выси и в прибое нежномСлышу все то же, все о том же, что прошло.На солнце рука моя лежит, разжата,Камни горячие блестят на берегу,И все, что случилось, так безвинно свято,Знаю, что зла не причинила никому.Большое страданье я прошла до краю,Все будет живо, ничего не пропадет,Вот только я встану, и наверно знаю —Всех я утешу, кто захочет и поймет.Я только уснула, на песке, случайно,В солнечной чаше пью забвенья игру,И неба лучистость и лазури тайнаНежат доверчиво усталую сестру.Лето 1908
«С дальнего берега, где, пылая…»
С дальнего берега, где, пылая, Встает заря,Мир озираем, в него играя, Дитя и я.Так незнакомо и так блаженно Нам все кругом,Нас колыбелит душа вселенной — Мы в ней плывем.Люди и звезды, слова и взгляды Как дивный сон…Столько любить нам, и столько надо Раздать имен!Образы смутные жизни старой Скользят вдали —Где их душа? И какие чары Тот путь смели?Утро зареет. Мы все воскреснем, В любви горя.Будет учиться цветам и песням Мое дитя.Декабрь 1909 Канашово
«Отчего эта ночь так тиха, так бела?..»
Отчего эта ночь так тиха, так бела?Я лежу, и вокруг тихо светится мгла.За стеною снега пеленою лежат,И творится неведомый белый обряд.Если спросят: зачем ты не там на снегу?Тише, тише, скажу, — я здесь тишь стерегу.Я не знаю того, что свершается там,Но я слышу, что дверь отворяется в храм,И в молчаньи священном у врат алтаряЧья-то строгая жизнь пламенеет, горя.И я слышу, что Милость на землю сошла…— Оттого эта ночь так тиха, так бела.Ноябрь-декабрь 1909 Канашово
«Были павлины с перьями звездными…»
Были павлины с перьями звездными —Сине-зеленая, пышная стая,Голуби, совы носились над безднами —Ночью друг друга средь тьмы закликая.Лебеди белые, неуязвимые,Плавно качались, в себя влюбленные,Бури возвестницы мчались бессонные,Чутким крылом задевая Незримое…— Все были близкие, неотвратимые.Сердце ловило, хватало их жадное —Жизни моей часы безоглядные.С этого луга бледно-зеленого,С этой земли непочатой, росистойЯсно видны мне часы окрыленные,Виден отлет их в воздухе чистом.В бледном, прощальном они опереньиВьются и тают — тонкие тени…Я ж птицелов Господний, доверчивый,Вышел с зарею на ширь поднебесную, —Солнце за лесом встает небывалое,В небо гляжусь светозарное, алое,Птиц отпуская на волю безвестную.Февраль-март 1909 Z"urich