Из сборника "Рассказы о путешествиях"
Шрифт:
— Si, Signor [51] . 17500 и больше ни лиры.
Гондола бесшумно скользила по грязной воде. Мы сидели в напряженном молчании. В чем спрятана ловушка, которую нам наверняка приготовил этот викинг? Что нас ожидает? Гондола бесшумно скользила дальше, ну, совершенно бесшумно.
— Что происходит? — нервно спросила самая лучшая из всех жен. — Почему он не поет? Я не могу больше выносить эту тишину.
Она повернулась к гондольеру:
— O sole mio, s'il vous plait [52] !
51
Si, Signor —
52
"O sole mio", s'il vous plait — "О, мое солнце" (итал.), пожалуйста (франц.)
— Prego, Signora [53] !
И над водой зазвучал его томный тенор. Сладостная, обольстительная мелодия нагоняла сентиментальные чувства. Нам даже показалось, что в груди этого обветренного пирата живет столь потрясающая человечность… что в волнах Большого Канала прекрасной Венеции тонет всякая меркантильность… что суетный мир отступает перед добротой, пением и улыбками…
Но тут улыбка на лице моей супруги сменилась гримасой испуга:
— Боже мой, — прошептала она, — ведь это же я его попросила!..
53
Prego, Signora — Слушаюсь, госпожа (итал.)
Но было слишком поздно. Мы уже остановились у отеля.
— 30000, - спокойно произнес гондольер. — 17500 за поездку и 12500 за серенаду.
Самая лучшая из всех жен вздрогнула всем телом, ее прекрасное лицо передернулось от подобной мерзости, она вплотную подступила к этому шантажисту и потребовала объяснить, почему, собственно, какое-то жалкое "О соле мио" оценено в 12500.
— Spezialista! — с готовностью гордо ответил он. — Tenore! Molto голос, molto старание, molto bambini, Santa Maria…
Он получил свои 30000 лир и ничего более, кроме 1500 лир чаевых. Но ни лиры больше. Всему есть предел. Удовлетворенный, он сел в свою гондолу и отчалил. И мы еще долго слышали издалека его "О соле мио"…
С тех пор мы дали себе страшную клятву никогда больше не пользоваться гондолами. Однако, это было связано с известными трудностями, поскольку известие, что пара сумасшедших иностранцев платит любую запрашиваемую цену, распространилась среди гондольеров с быстротой лесного пожара. С самого утра они толпились у наших дверей:
— Bella [54] тур по Венеции! Bellissima [55] гондола! Только 26500 лир! Включая "О соле мио"!
Пришлось отучить себя от посещения ресторанов. Проблема, как мы сможем кормиться без раззолоченных официантов, разрешилась легко и счастливо, когда мы открыли для себя те чудодейственные автоматы, которыми во все возрастающем количестве оснащают все прогрессивные коридоры Европы. Нам объяснили назначение его разных прорезей, кнопочек и выдвижных ящичков:
54
Bella — Прекрасный (итал.)
55
Bellissima — Самая лучшая (итал.)
"Вот сюда 1000 лир… Сюда нажмите… Тут будет сэндвич с сыром alla Milanese [56] … Вот отсюда забирать… Сюда ударить кулаком…".
Однако, когда мы выполнили все эти предписания,
"Пожалуйста, еще 500 лир. Добро пожаловать в солнечную Италию".
Я попытался решить проблему 50 лирами, нажал, потянул, ударил кулаком, еще раз потянул и, действительно, нащупал завернутый в целлофан сэндвич с сыром, между прочим, отменного вкуса. В благодарность я бросил 10 лир в одну из еще не использовавшихся мною прорезей. В ответ выскочил один из выдвижных ящичков с запиской: "Grazie!".
56
alla Milanese — По-милански (итал.)
Но вот, наконец, настал день нашего отъезда. Для гарантии я заранее заказал моторный катер-такси, который должен был подвезти нас к вокзалу за час до отправления поезда. Я был заранее согласен с любой ценой, лишь бы из мести не давать этим пиратам на гондолах никаких денег. Катер-такси не пришел. Не знаю, почему, но не пришел. Такое случается. Особенно в Италии.
Когда до отправления нашего поезда осталось всего полчаса, мы в отчаянии, как сумасшедшие, стали метаться взад и вперед по маленькому причалу у нашей гостиницы:
— Гондола! — кричали мы. — Гондола! — орали мы.
Ничего. Ни одной гондолы. Ни единой. Гондолы вымерли. Не было больше никаких гондол. И только в последнее мгновение мы услышали странный шорох, который, как оказалось, издавал какой-то старик, дремавший прямо под нашим причалом.
В гондоле!
Мы ринулись вниз и разбудили его:
— Presto [57] ! Tempo! К главному вокзалу! Быстрее, быстрее!
На страшном лице пирата приоткрылись тяжелые веки, и в его глазах отчетливым сигналом проступила цифра 50000. Мы как будто услышали звук встроенного кассового аппарата…
57
Presto — Скорее (итал.)
На поезд мы опоздали. Запыхавшиеся, мы бросились навстречу адмиралу, выделявшемуся среди вокзального персонала формой высокого ранга, и спросили его, когда будет следующий поезд на Милан.
— Милан? — погрузился в раздумья амирал. — Милан… это будет в 5.30!
— Ха-ха-ха! — рассмеялся я ему в лицо, чтобы выказать свое презрение к такому непристойному предложению. — Четыре — это крайнее, что я могу принять!
— 5.15!
— 4.20!
— 5! И ни минутой раньше!
— 4.30! Но только из уважения к вам!
После долгих препирательств мы сошлись на 4.45. Я был так признателен адмиралу, что оставил еще 500 лир для машиниста.
Мы покинули Венецию с пустыми карманами, но, действительно, не позже 6.23.
Волшебный порошок
К числу многочисленных талантов итальянской нации, безусловно, относится и незаурядно развитая способность к предпринимательству.
Я не могу припомнить, чтобы моя жена, или я сам, или мы оба возвращались из итальянского магазина только с вещами, за покупкой которых, собственно, и заходили туда. Владелец даже самого маленького итальянского магазинчика обладает неотразимой техникой продажи, которую он сопровождает непрерывным фонтаном болтовни и по-настоящему обаятельных улыбок. Вот и наполняется стремительно наш чемодан всевозможными платками, шалями и галстуками всевозможных расцветок, остроносыми ботинками, салатными приправами и маслами, обвязанными соломой, красивыми ручками и зажигалками. Мы просто не в состоянии сказать всем этим итальянским продавцам решительное "нет". И от каждого маленького торгового лотка, который мы видели на улице, исходила притягательная магнетическая сила.