Из зарубежной пушкинианы
Шрифт:
В один из следующих приездов в Гарвард в 1989 году мне удалось разыскать в одном из альбомов Волконской литографию этой загадочной картины. Картина подписана Федором Бруни, выполнена пастелью и соответствует описанию, данному в книге Трофимова. По-видимому, именно этот портрет Зинаиды Волконской держал в руках Пушкин. Ответного письма Пушкина в Гарвардском архиве нет. Это, конечно, не означает, что его вовсе не существовало. О том, как рассеян архив Волконской, я уже писал.
Весною 1827 года в десятом номере «Московского вестника», издававшегося М. П. Погодиным, было опубликовано стихотворение Пушкина «Среди рассеянной Москвы…» под заглавием «Княгине З. А. Волконской, посылая ей поэму „Цыганы“» и за подписью «А. Пушкин». Поэт включил это послание во вторую часть
Остановимся теперь на другом документе архива, копии пушкинского послания, выполненной в альбоме рукой М. А. Власовой. Сестра Волконской Мария Александровна Власова в 1827 году жила вместе с ней в доме на Тверской. Известно, что М. А. Власова обожала свою сестру и восхищалась ее талантами. Поэтому не удивительно, что она переписывает послание Пушкина в свой альбом, как бы разделяя выраженные в нем чувства. И хотя хронология в альбоме 46.4 не соблюдается, нетрудно установить, что послание Пушкина М. А. Власова вписала в свой альбом по крайней мере до 13 августа 1828 года. Напомню, что на первой странице этого альбома имеется дарственная надпись по-французски: «В память дружбы моему дорогому племяннику. Москва, 13 августа 1828». Таким образом, этот альбом со стихами Пушкина М. А. Власова подарила своему племяннику Александру Никитовичу Волконскому еще в Москве. Позже этот альбом вместе с владельцем переехал в Италию, а в феврале 1967 года оказался за океаном.
Интересно сравнить копию М. А. Власовой с пушкинским автографом. Автограф Пушкина не имеет никакого заглавия. Стихам в альбоме М. А. Власовой, напротив, предшествует следующее посвящение: «Княгине Зинаиде Александровне Волконской 5 мая в день представления Итальянки в Алжире. При послании ей своей поэмы „Цыгане“». Эта запись чрезвычайно любопытна. О том, что Пушкин присутствовал на этом представлении и приурочил к нему свое послание, ранее не было известно. Возможно, что расхождение в датах (6 мая — дата, проставленная Пушкиным под стихами, и 5 мая — день представления оперы) говорит о том, что Пушкин вручил З. А. Волконской свою книгу и послание под непосредственным впечатлением от ее пения в ночь с 5-го на 6 мая 1827 года. И хотя посвящение в копии сделано в третьем лице («своей поэмы»), не является ли оно авторским текстом Пушкина, доселе нам неизвестным? Об этом говорит, в частности, то, что упоминание в этом заглавии поэмы «Цыганы» почти дословно воспроизводит пушкинский текст в оглавлении второй части его «Стихотворений», вышедшей в 1829 году. Не исключено, разумеется, что этот текст принадлежит М. А. Власовой. Она была постоянной участницей оперных представлений и вечеров в доме на Тверской, тесно общалась со всеми посетителями музыкального и литературного салона сестры и, конечно, хорошо знала историю пушкинского послания.
Сравнение копии с автографом Пушкина позволяет также предположить, что оригиналом для копии служил именно автограф Пушкина, хранившийся у сестры. Об этом говорят следующие характерные детали. Слово «гений» в копии написано с заглавной буквы, что является характерной особенностью автографа. Характерно также, что, как и в автографе, «мимоездом» выделено запятыми. Нетрудно видеть в копии и ряд отклонений от автографа и ошибок. Вместо «над задумчивым челом» написано «под задумчивым челом»; в обращении «царица муз
Имя Каталани в копии подчеркнуто, а после слова «цыганке» поставлена звездочка и внизу сделано следующее примечание: «Об Каталани он так пишет от того, что она, будучи в Москве, восхищалась пением цыганки Степаниды». Известно предание о том, что знаменитая итальянская певица Анжелика Каталани (1779–1848) однажды слушала в Москве цыган и ее привело в восхищение пение цыганки Стеши. В этом отношении примечание, сделанное М. А. Власовой, представляет интерес. Выражение М. А. Власовой «он так пишет» говорит о ее вероятном знакомстве с Пушкиным, который часто бывал в доме Волконской на литературно-музыкальных вечерах и обедах.
На той же странице непосредственно за примечанием следует текст по-французски и французские стихи самой М. А. Власовой. Вот перевод текста: «Строфы к барашкам, которых по суеверию я должна приветствовать при встрече». Далее следуют стихи, содержание которых не имеет никакого отношения к посланию Пушкина. Соседство столь разных по характеру и значению текстов — характерная черта альбомов М. А. Власовой.
Отсутствие в Гарвардском архиве других пушкинских материалов еще не говорит о том, что их не было у З. А. Волконской. Слишком многое оказалось утраченным в Европе в послевоенные годы. Какое счастье, что рукопись пушкинского послания не погибла!
Одесские рисунки Зинаиды Волконской
Говоря о пушкинской теме в наследии Зинаиды Волконской, нельзя не сказать о ее одесских рисунках.
В своем посвящении Пушкин увенчал «царицу муз и красоты» двойным венком: Зинаида Волконская была выдающейся певицей и писательницей. Но вот о том, что она была художницей, мы узнали сравнительно недавно. В альбоме 46.5 Гарвардского архива хранятся ее двенадцать рисунков (семь акварельных и пять, выполненных пером). Рисунки были сделаны весной 1819 года в Одессе, о чем говорит надпись на одном из них: «Одесса в 1819».
Весенние пейзажи Одессы Зинаида Волконская прокомментировала французскими стихами, «прославляющими» одесскую непролазную грязь. Стихи написаны на полях рисунков. Вот один из стихотворных отрывков в нашем переводе прозой с французского: «Пришла весна. Выставляют двойные рамы. Снег сходит с крыш. Граф выходит из моего дома на улицу к экипажу, погружаясь башмаками в грязь. Он взбешен: его экипаж провалился в яму и не может из нее выбраться. И пока граф ругается последними словами, его повар, провалившись в грязь, набивает ею полные сапоги. Граф не может выбраться до самого вечера, а я предательски наблюдаю эту сцену».
Граф — это одесский губернатор Ланжерон, с которым Пушкин общался в Одессе в 1823–1824 годах. Глядя на рисунки Зинаиды Волконской и читая ее стихи, нельзя не вспомнить пушкинские строки об Одессе в «Отрывках из путешествия Онегина». Ведь Пушкин приехал в Одессу три года спустя после того, как ее покинула Волконская. Он видел ту самую Одессу, которую она запечатлела в своих рисунках.
А где, бишь, мой рассказ несвязный?
В Одессе пыльной, я сказал.
Я б мог сказать: в Одессе грязной —
И тут бы, право, не солгал.
В году недель пять-шесть Одесса,
По воле бурного Зевеса,
Потоплена, запружена,
В густой грязи погружена.
Все домы на аршин загрязнут,
Лишь на ходулях пешеход
По улице дерзает вброд;
Кареты, люди тонут, вязнут
И в дрожках вол, рога склоня,
Сменяет хилого коня.