Избранные произведения
Шрифт:
Стихов-звоночков звон пустой — доколе?
Иль ты забыл, беспечный сумасброд,
Что, как звоночек, сердце вдруг замрет?
Уж сломан саз — а музыка откуда?
Уж нет струны — откуда ж песен чудо?
В тетради жизни подведен итог,
В поэме дней последний слышен слог
Где рифма к слову «жизнь»? Где звук пьянящий?
Ты ищешь рифму, немощный старик,
А в тайный смысл творенья ты проник?
Когда ж за явной ты спешишь добычей,
Меняются твой норов и обычай.
В касыдах восхваляешь ты вельмож,[19]
Надеясь, что величье обретешь;
То, устремлен к иной, любовной цели,
Ты на газель охотишься в газели;[20]
То едкою становится строка,
Когда клеймишь глупца и простака;
То месневи творишь в часы затиший,
В одном размере — тысячи двустиший;
То горести, раздумия свои
Вместишь в четыре строчки рубаи;
То в хитром тарджибанде мысль готова
Распутать и опять запутать слово;
То вдруг отрывки создаешь, кыта,
Но цельной кажется их красота;
То, грустный, как в тюремной одиночке,
Грусть заключишь в две одиноких строчки;[21]
То хочешь имя в муамма найти,
Когда оно томится взаперти;
То пишешь марсия, стихи печали,
Чтоб плачем поминальным зазвучали:
В могилу, мол, какой-то шах сошел,
Насильнику свой завещал престол.
А лучше, скорби полон безысходной,
Ты сам себя оплакал бы в отходной..
РАССКАЗ О МУДРОМ САНАИ, ДА БУДЕТ НАД НИМ МИЛОСТЬ ГОСПОДНЯ, КОТОРЫЙ, УМИРАЯ, ПРОИЗНЕС ТАКОЕ ДВУСТИШИЕ: «ОТ СЛОВА ОТВЕРНУСЬ ДА СКЛОНЕ ЛЕТ: НЕТ СМЫСЛА В СЛОВЕ, В СМЫСЛЕ-СЛОВА НЕТ!..»
Был Санаи царем в державе слова,
Сверкал он разумом в оправе слова.
Вот небеса к решению пришли:
Смыть буквы дней его с доски земли.
Он был повержен на постель мучений,
На землю он упал, подобно тени,
При этом слово
Чуть слышно, будто навсегда затих,
И, словно разговаривая с духом,
К его устам приник наперсник ухом.
Сказал такие строчки Санаи,
Извлек из сердца помыслы свои:
«Словами я играл и так и эдак,
От них я отвратился напоследок.
Из многих слов — а был велик запас —
Мне нужно лишь раскаянье сейчас,
Затем что в зданье кабака мирского
У слова смысла нет, у смысла — слова.
Сомкни уста: разумнее молчать,
Когда на всем — забвения печать».
ЧЕТКА СОРОКОВАЯ ПРОСЬБА К ЧИТАЮЩИМ МИЛОСТИВО И ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНО ОТНЕСТИСЬ К ЭТОЙ КНИГЕ И ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ЗЛОБНЫХ НАПАДОК И ЗЛОСЛОВИЯ
О ты, кто запах возлюбил словесный,
Но даже не глядит на сад чудесный!
Когда как друг тетрадь стихов прочтешь,
Тогда мы скажем: этот друг хорош!
Духовной радостью благоухая,
Тетрадь стихов для нас — подобье рая:
Переворачивая каждый лист,
Поймешь: то — райский лист, и он душист!
Ты вправду хочешь, чтоб стихов отрада
Дышала прелестью живого сада?
Тогда из сердца изгони корысть,
От ненависти помыслы очисть,
Ты злобствованья путь покинь угрюмый,
Всё время размышляй, всё время думай,
Ты не беги по строчкам, как перо, —
В стихи, как циркуль, ты вонзись остро!
Глубокий смысл ищи ты в каждой строчке,
И в каждой буковке, и в каждой точке.
В стихах прекрасна мысли глубина:
Чтоб истину постичь, дойди до дна.
Пусть речь груба, созвучие не ново, —
Не в этом суть. Лишь мысль — всему основа.
Пусть хороша фисташка и тогда,
Когда не видно в скорлупе плода,
Но вкусный плод еще приятней будет,
Когда он лопнуть скорлупу принудит.
Заметив слабости в строках иных,
Пройди ты благородно мимо них,