Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
хотя я полагаю, что всякий, кто дышит чистым воздухом, подолгу охотится, постоянно ищет след врага, ест здоровую, добытую в лесу пищу и засыпает с чистой совестью, может долго держать лекарей на расстоянии; но я ведь тоже человек! Да, я замечаю, что и у меня такие же чувства, как у всех! Мэйбл взглянула на него в недоумении, и мы обнару¬ жили бы незнание женского характера, если бы не доба¬ вили, что ее личико выразило сильное любопытство, хотя она из скромности не задала Следопыту ни одного вопроса. — В вашей жизни среди нетронутых лесов есть что-то чарующее, Следопыт! — воскликнула она, волнуясь и слег¬ ка краснея. — Мне кажется, я очень скоро стану настоящей жительницей границы. Мне уже начинает нравиться это великое безмолвие лесов. Города теперь кажутся мне скуч¬ ными, и, если батюшка захочет-провести остаток своих дней здесь, где он прожил столько лет, я буду счастлива остаться с ним и не захочу возвращаться на побережье. — Леса никогда не бывают безмолвны для тех, кто по¬ нимает их язык, Мэйбл. Мне приходилось по многу дней бродить в лесу одному, и я не нуждался в обществе чело¬ века; а что касается разговоров, то умей только различать голоса леса, и ты услышишь немало разумных и поучи¬ тельных речей. — Я даже думаю, Следопыт, что в одиночестве вы сча¬ стливей, чем в обществе людей. — Я бы этого не сказал. Нет, не сказал бы. Было вре¬ мя, когда я довольствовался тем, что в лесу рядом со мной бог, и желал только его покровительства и заботы. Но те¬ перь в моей душе взяли верх иные чувства. Видно, природа требует своего. Все живое ищет себе пару, Мэйбл, таков за¬ кон, и человек тоже должен ему подчиниться. — А вы никогда не подумывали о томл Следопыт, что¬ бы найти себе жену, которая делила бы с вами радость и горе? — спросила девушка прямодушно и непосредствен¬ но, как это может сделать только отзывчивая женщина с чистым и неискушенным сердцем. — Я убеждена, что для полного счастья вам не хватает только домашнего очага, где бы вы находили отдых после
простых людей вроде меня. У каждого, конечно, свои ра¬ дости, как и свои таланты, это верно, но каждый ищет свое¬ го счастья, да, я так думаю. — Счастья, Следопыт? Но какого же? А этот прозрач¬ ный воздух, прохладные тенистые леса, где вы бродите, это прекрасное озеро, которое у вас всегда перед глазами и по которому вы плаваете, чистая совесть, изобилие всего, что насущно необходимо человеку, — разве все это не может составить счастья человека, насколько это возможно при слабости его натуры? — У каждой живой твари свои свойства, Мэйбл, таков же и человек, — отвечал проводник, украдкой взглянув на свою хорошенькую спутницу; щеки ее пылали, глаза бле¬ стели, она была возбуждена этой необычайной для нее бе¬ седой. — И все должны с ними считаться. Видите ли вы вон там, вдали, голубя? Он только что опустился на бук возле ш>в а ленного каштана. — Да, вижу. Кажется, он единственное живое сущест¬ во, кроме нас, в этом глухом уединении. — Да нет же, Мэйбл, нет! Ни одно живое существо не должно оставаться одиноким. Так предназначено богом. Взгляните, вон летит его подруга. Она искала корм у того берега, но не хочет надолго разлучаться со своей парой. Я понимаю вашу мысль, Следопыт, — ласково улы¬ баясь, ответила Мэйбл так спокойно, будто разговаривала с родным отцом. — Но разве охотник не может найти себе подругу даже в этом диком краю? У индейских девушек, я слыхала, нежные и преданные сердца. Вспомните, как лю¬ бит Разящую Стрелу его жена, даром что он чаще хму¬ рится, чем улыбается. — Этому не бывать, Мэйбл, ничего путного из такого брака не выйдет. Каждое племя льнет к своему племени, каждый народ— к своему народу, иначе счастья не жди. Вот если бы я встретил девушку, такую как вы, и она со¬ гласилась бы стать женой охотника и не презирала бы ме¬ ня за невежество и грубость, тогда весь труд прошлых лет показался бы мне игрой резвящегося молодого оленя, а будущее — солнечным сиянием. — Похожую на меня? Девушка моего возраста, столь неблагоразумная, вряд ли годится в жены самому храбро¬ му разведчику, самому меткому стрелку на всей границе! — Ах, Мэйбл, сдается мне, что при натуре бледнолице¬ го я и впрямь так развил в себе наклонности краснокожего, 265
что мне теперь впору жениться только на девушке из ин¬ дейского селения. Но, Следопыт, я надеюсь, вы не собираетесь жениться на такой тщеславной, легкомысленной девушке, как я? — У Мэйбл чуть не вырвалось «и такой молодой», но врожденное чувство деликатности заставило ее сдер¬ жаться. — А почему бы и нет, Мэйбл? Пусть вы незнакомы с нашими обычаями на границе, зато вы лучше всех нас знаете городские нравы и так хорошо о них расска¬ зываете! Вы говорите, будто вы легкомысленны, но я про¬ сто не знаю, что вы под этим разумеете. Ах, если легко¬ мыслие означает красоту, то тем лучше! Боюсь, что это не порок в моих глазах. И, уж во всяком случае, вы не тще¬ славная: с каким милым вниманием вы всегда слушаете мои нехитрые рассказы об охоте и о лесных странствова¬ ниях! Ну, а опытность придет с годами. Кроме того, я опа¬ саюсь, Мэйбл, что мужчины, выбирая жену, мало думают обо всем этом; так мне кажется... — Следопыт... ваши слова... ваш взгляд... все это, ко¬ нечно, не серьезно? Вы просто шутите. — Для меня радость побыть с вами, Мэйбл, и я спал бы эту ночь спокойнее, чем всю прошедшую неделю, если бы мог надеяться, что вам наша беседа так же приятна, как мне. Мы не станем утверждать, будто Мэйбл Дунхем не замечала,-что она нравится проводнику. Тонкая женская на¬ блюдательность уже давно подсказала ей это; быть может, она иногда даже Задумывалась о том, что к его заботливо¬ сти и дружбе отчасти примешивается мужская нежность, которая даже у самого грубого мужчины порой прорывает¬ ся по отношению к женщине; но мысль, что он может возы¬ меть серьезное намерение жениться на ней, до сих пор никогда не приходила в голову чистой и чуждой лукавства девушке. Однако теперь в ее сознании мелькнул проблеск истины, пожалуй, не столько под влиянием его слов, сколь¬ ко его тона. Мэйбл внимательно посмотрела на суровое, от¬ крытое лицо охотника, и ее собственные черты приобрели выражение сосредоточенности и задумчивости. Когда она снова заговорила, ему больше хотелось верить мягким ин¬ тонациям ее голоса, нежели словам, означавшим отказ. — Следопыт, нам надо объясниться, — начала она искренне и задушевно. Ни одно облачко не должно 266
омрачать нашу дружбу. Вы так прямодушны и откровенны со мной, что я должна платить вам такой же честностью и откровенностью. Ведь правда же, правда все это шутка? Разумеется, вы просто хотите сказать, что питаете ко мне только чувство дружеской привязанности, естественной со стороны человека с вашей мудростью и опытом к такой девушке, как я. — Да, да, Мэйбл, все это вполне естественно. Сержант уверял, что у него с вашей матушкой все начиналось совер¬ шенно так же, да и сам я наблюдал подобные чувства у молодых людей, которым иногда служил проводником в лесной чащобе. Да, да, конечно, это чувство очень есте¬ ственно, — вот почему оно так легко возникло и так радост¬ но у меня на душе. — Меня пугают ваши слова, Следопыт! Говорите ясней или, еще лучше, вовсе оставим этот разговор. Ведь не хо¬ тите же вы... не можете вы думать... ведь не хотите же вы сказать... Даже Мэйбл, всегда такая находчивая, совсем растеря¬ лась, стыдливость помешала ей продолжать и высказать Следопыту то, что она думает. Наконец, собравшись с ду¬ хом и решившись как можно скорей выяснить правду до конца, она продолжала после минутного колебания: — Не правда ли, Следопыт, вы не хотите сказать, что собираетесь на мне жениться? — То-то и есть, Мэйбл, что собираюсь! Но только вы это выразили гораздо проще и яснее, чем я своим непово¬ ротливым языком лесного жителя. Мы с сержантом так и порешили, только было бы на то ваше согласие. И ведь он уверял меня, что вы непременно согласитесь, хоть я и со¬ мневался, что могу понравиться девице, достойной самого лучшего мужа во всей Америке. На лице Мэйбл отразилось сперва тяжелое недоумение, потом изумление, сменившееся глубокой печалью. ^ Отец! — воскликнула она горестно. «=- Мой дорогой отец думает, что я буду вашей женой, Следопыт? Да, да, Мэйбл, он так думает! Он даже говорил, что вы будете довольны, и почти заставил меня поверить, что это возможно. Но вы... вы, конечно, не придаете большого значения тому, сбудутся ли эти странные надежды? ^ Что-то не пойму... = Я хочу сказать, Следопыт, что вы вели все эти раз¬ 267
говоры с батюшкой скорее из желания сделать ему прият¬ ное, чем с какой-нибудь иной целью. И я надеюсь, что ваше отношение ко мне не изменится, каков бы ни был мой ответ? Разведчик пристально смотрел на прелестное лицо Мэйбл, которое разгорелось ярким румянцем от этих новых1 и удивительных для нее переживаний. Нельзя было оши¬ биться при виде Следопыта: в каждой черточке его откры¬ того лица выражалось безграничное восхищение. — Я часто чувствовал себя счастливым, когда, полный сил и здоровья, бродил по лесу после удачной охоты, вды¬ хая чистый воздух гор, но теперь я понимаю, что все это вздор и пустяки; если бы я узнал, что вы обо мне лучшего мнения, чем о других, — вот было бы настоящее счастье! — О вас? Конечно, я лучшего мнения о вас, чем о мно¬ гих других, Следопыт. Я даже уверена, что никого так не ценю, как вас. Вряд ли найдется на всем свете человек, равный вам по честности, прямоте, скромности, справедли¬ вости и отваге. — Ах, Мэйбл, как ободряют меня ваши, ласковые сло¬ ва! Пожалуй, сержант не так уж ошибался, как я полагал. — Следопыт! Во имя всего святого, прошу вас, пойми¬ те меня наконец! В таком важном вопросе между нами не должно быть никаких недомолвок... Как я ни ценю, как ни уважаю вас... да, я почитаю вас чуть ли не как родного от¬ ца, но женой вашей я не буду никогда. Я... Лицо ее спутника изменилось столь внезапно и столь разительно, впечатление от ее слов так мгновенно отрази¬ лось в чертах Следопыта, что Мэйбл потеряла дар речи, не¬ смотря на сильное желание довести объяснение до конца. Боязнь причинить ему страдание заставила ее смолкнуть. Некоторое время никто из них не произносил ни слова. Суровое лицо охотника обличало такое разочарование, оно исказилось такой жестокой мукой, что Мэйбл испугалась. Удар, поразивший Следопыта, был слишком силен, он даже схватился рукой за горло, словно желая облегчить невыно¬ симую физическую боль. При виде того, как судорожно сжались его пальцы, взволнованную Мэйбл охватил ужас. Следопыт, — горячо заговорила она, немного овла¬ дев собой, я, быть может, сказала больше, чем хотела, все на свете возможно — недаром говорят, что женщины сами не знают, чего хотят. Вы должны понять только одно; мы оба, вы и я, вряд ли когда-нибудь будем питать друг к 268
другу чувства, которые должны питать друг к другу муж и жена. — Я не буду... я никогда больше не буду так думать о вас, Мэйбл, с трудом проговорил Следопыт, выжимая слова, будто стараясь освободиться от душившей его тяже¬ сти. — Нет-нет... Никогда больше я не буду так думать ни о вас, ни о какой другой женщине... — Следопыт, дорогой Следопыт, не поймите меня пре¬ вратно... не ищите в моих словах больше того, что я хотела сказать... но... союз между нами был бы неблагоразумным, может быть, даже неестественным... — Да, он был бы неестественным, да, неестественным...
*— Но ведь мы можем остаться друзьями, хоть я и не стану вашей женой, — продолжала Мэйбл, потрясенная почти так же, как ее спутник, и едва сознавая, что гово¬ рит. — Мы можем навсегда остаться друзьями, я уверена, что так оно и будет! — Я знал, я знал, что сержант ошибается, — снова по¬ вторил Следопыт, огромным усилием воли овладев со¬ бой, — я никогда не верил, что такой, как я, может понра¬ виться городской девушке. Лучше бы он не уговаривал и не посвящал меня в свои намерения, Мэйбл, лучше бы вы не были со мной так добры и ласковы. Да, это было бы лучше. — Если я невольно внушила вам ложную надежду, Следопыт, то никогда не прощу себе этого. Поверьте, я ско¬ рей готова страдать сама, чем заставить страдать вас! Но именно так и случилось, Мэйбл, да, именно так и случилось. Ваши речи, ваши мысли, высказанные таким нежным голосом и такими словами, каких я и не слыхивал в лесу, — вот в чем вся беда. Но теперь я вижу ясно и луч¬ ше понимаю разницу между нами. Я постараюсь не да¬ вать воли своим чувствам и снова начну охотиться за зве¬ рем и выслеживать врага. Ах, Мэйбл, я сбился со следа, с тех пор как увидел вас. — Но теперь вы снова вернетесь на правильную доро¬ гу. Пройдет немного времени, все забудется, и вы будете смотреть на меня только как на друга, который обязан вам своей жизнью. — Возможно, таков обычай в городах, но сомневаюсь, чтоб это удалось мне в лесу. Здесь, если увидишь что-ни¬ будь красивое, долго не сводишь с него глаз, а если душой завладеет глубокое, настоящее чувство, нелегко расстаешь¬ ся с ним. — Но ваше чувство ко мне не настоящая любовь, да и я не бог весть какая красавица. Вы все забудете, когда убедитесь, что я совсем не гожусь вам в жены. — Да и я о том же толковал сержанту, а он все-таки стоит на своем. Я знаю, что вы слишком молоды и слиш¬ ком прекрасны для человека средних лет вроде меня, кото¬ рый и смолоду не отличался красотой; и то, что подходит вам, не подходит мне, а хижина охотника — непригодное жилье для девицы, воспитанной среди господ. Да, будь я молод и хорош собой, как Джаспер — Пресная Вода... — Что нам до Джаспера! — нетерпеливо перебила Мэйбл. = Поговорим о чем-нибудь другом.. 270
— Джаспер стоящий парень, Мэйбл, и молодец собой к тому же, — простодушно возразил проводник, серьезно глядя на девушку, словно он был недоволен ее пренебре¬ жительным суждением о его друге. Будь я хоть вполхь вину так пригож, мои опасения не были бы столь велики и они, возможно, не оправдались бы. — Не будем говорить о Джаспере Уэстерне, повто¬ рила Мэйбл, покраснев до ушей. — Я допускаю, что он до¬ статочно хорош во время шторма, на озере, но он, право, не стоит того, чтобы мы здесь вспоминали о нем. — Боюсь, Мэйбл, что он лучше того, кто, похоже, ста¬ нет вашим мужем, хотя сержант и говорит, что никогда не допустит этого. Но сержант уже ошибся однажды, может ошибиться и в другой раз. — Кто же это, по-вашему, станет моим мужем, Следо¬ пыт? Из всего, что я сегодня услышала от вас, это самое удивительное! ^ Вполне понятно, каждый ищет пару себе под стать, а те, кто живал в обществе офицерских жен, сами не прочь выйти замуж за офицера. Но с вами, Мэйбл, я могу гово¬ рить откровенно, надеясь, что вы не обидитесь на мои сло¬ ва. Теперь я понимаю, как тяжело испытывать разочарова¬ ние в таком деле, даже мингам не пожелал бы я тако¬ го зла. Но иной раз в офицерской палатке найдешь не боль¬ ше счастья, нежели в простом шалаше; и хотя дом офицера нарядней солдатских казарм, но и там, за закрытыми дверями, случаются семейные раздоры между мужем и женой. — Я в этом ничуть не сомневаюсь, Следопыт. И, если бы мне пришлось выбирать, я бы скорей последовала за вами в лесную хижину и разделила вашу судьбу, какова бы она ни была, чем переступила бы порог дома любого офицера, чтобы стать в нем хозяйкой. — Да, Мэйбл, но не так думает и не на то рассчитывает Лунди! А какое дело до меня Лунди? Он майор пятьдесят пятого полка; пусть командует и вертит своими солдатами, заставляя их маршировать и делать повороты, сколько ему вздумается, но он не может заставить меня выйти замуж за одного из своих остолопов, в каком бы чине они ни были. Но откуда, скажите на милость, вам известны намерения Лунди относительно моей особы? — От самого Лунди. Сержант рассказал ему, что хотел 271
бы видеть меня своим зятем, а майор, как мой старый и верный друг, пожелал побеседовать со мной об этом. Он за¬ явил мне напрямик, что было бы великодушнее с моей сто¬ роны уступить дорогу офицеру, чем обречь вас на участь жены охотника. Я честно признался, что он прав, и гово¬ рил искренне. Но, когда он сказал мне, что выбор его пал на квартирмейстера, тут уж я не мог с ним согласиться. Нет, нет, Мэйбл, я хорошо знаю Дэйви Мюра, и пусть брак с ним сделает вас леди, но никогда он не сделает вас сча¬ стливой и сам никогда не станет порядочным человеком. Я говорю честно, верьте мне, ведь теперь я окончательпо убедился, что сержант был неправ. — Отец мой, конечно, был очень неправ, Следопыт, если словом или делом причинил вам горе; и мое уважение к вам столь велико, а моя дружба столь искренна, что я... Не беспокойтесь, Следопыт, лейтенант Мюр никогда не до¬ бьется у меня успеха. Уж лучше всю жизнь оставаться в девушках, чем стать леди ценою такого брака. — Не сомневаюсь, что язык ваш не способен ко лжи, Мэйбл! — проникновенно сказал Следопыт. В такую минуту, по такому серьезному поводу, а тем более вам? Никогда! Нет, пусть лейтенант ищет себе невесту, где хочет, мое имя не украсит списка его жен. Благодарю вас, Мэйбл, благодарю! У меня самого не осталось никакои надежды, но я не был бы спокоен, зная, что вы стали женой квартирмейстера. Я боялся, как бы вас не соблазнил его офицерский чин, да, да, а я ведь знаю це¬ ну этому человеку! Не думайте, что во мне говорит рев¬ ность, нет! Просто я знаю этого человека. Конечно, если вам полюбится какой-нибудь достойный юноша вроде Джаспера Уэстерна, например... — Да что вы все твердите о Джаспере — Пресной Во¬ де? Он не имеет никакого отношения к нашей дружбе. Лучше поговорим о вас: где вы думаете прожить зиму? — Эх, да что обо мне говорить! Я и раньше немногого стоил, Мэйбл, разве что в разведке или в схватке с врагом, а теперь, когда убедился в ошибке сержанта, стою и то¬ го меньше. Нет нужды говорить обо мне. Для меня было большим счастьем столько времени провести возле вас и хотя бы в мечтах воображать, что сержант прав. Но теперь все это кончилось. Я отправлюсь в путь вместе с Джаспе¬ ром, там дела у нас будет по горло, и бесполезные мысли перестанут лезть в голову. 272
— И вы все забудете, забудете меня... нет, нет, не за¬ будете, Следопыт! Но вы вернетесь к своим прежним заня¬ тиям, и вас не будет больше тревожить мысль о девушке, недостойной того, чтобы нарушить ваш покой. — Прежде я не знал этого, но девушки, оказывается, имеют большее значение в нашей жизни, чем я предпола¬ гал. До того, как я встретился с вами, сон мой был сладок, как у новорожденного младенца. Не успевал я приклонить голову к дереву, камню или, случалось, улечься на звери¬ ной шкуре, как тотчас же крепко засыпал, если только не доводилось в полусне переживать то, чем занимался днем; так я спал, пока не наступало время вместе с ласточками встречать рассвет, и я был уверен, что всегда мгновенно вскочу на ноги, когда потребуется. Такая уж у меня спо¬ собность, и на нее можно положиться, будь это даже в ста¬ не мингов; ведь бывали случаи, когда я забирался чуть ли не в самое логово этих разбойников. — Все это еще вернется к вам, Следопыт. Такой чест¬ ный, благородный человек не должен губить свое счастье из-за пустой мечты. Опять вы будете крепко спать во вре¬ мя ваших охотничьих скитаний и вам будет сниться уби- тдя вахми лань или пойманный бобер. ,— Эх, Мэйбл, не хочу я больше видеть такие сны. По¬ ка, .д. вод не знал, мне доставляло удовольствие представ¬ лять себе, как я гоняюсь за добычей или иду по следу иро¬ кезов, бросаюсь в бой илд нападаю на врагов из засада. Я находил в этом радость, таков уж мой нрав. Но, с тех пор как я встретил вас, все это больше не тецпит меня. Те¬ перь мне уже не нравятся мысли о таких грубых забавах, а последнюю ночь, когда мы стояли в гарнизоне, мне при¬ грезилось, будто в тени кленовой рощи стоит моя хижина ц под каждым деревом я вижу Мэйбл Дунхем, а птицы па ветках вместо щебетанья, данного им природой, расиевают баллады, и даже лань остановилась их послушать. Я было попробовал подстрелить ее, но «оленебой» дал осечку, и ода .рассмеялась мне в лицо лукаво, будто молодая девуш¬ ка, и ускакала прочь, оглядываясь на меня и как бы при¬ глашая следовать за собой. — Не будем больше об этомг Следопыт, не надо, — умоляюще проговорила Мэйбл, вытирая слезы; простоду- щие и серьезность, с какими этот суровый обитатель лесов раскрывал ей свою неподдельную любовь, глубоко взволно¬ вали благородное сердце девушки. — А теперь пойдемте Фенимор Купер. Том II 273