Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
дением уберечься от опасности, с которой вы так безрас¬ судно играли. Идите, все будет забыто и прощено. Упрямый старик гренадер, принял деньги и, заметив, что он покинут почти всеми своими товарищами, неловко поклонился красавице, стоявшей перед ним, и вышел, бро¬ сив, однако, угрюмый взгляд на несчастного Джэба, ко¬ торого этот странный поворот событий спас от его мести. В помещении не осталось ни одного солдата, и даже гул их голосов вскоре утих вдалеке. Тогда Сесилия повернулась к оставшимся и быстро оглядела каждого из них. Встретив удивленный взор По- луорта, она покраснела и, смешавшись на мгновение, опу¬ стила глаза. — Я полагаю, капитан Полуорт, — сказала она, пре¬ одолев смущение, — что нас с вами привела сюда одна и та же цель — спасение нашего общего друга. — Совершенно справедливо, — ответил он. — Когда я покончил с печальными обязанностями, возложенными на меня вашей прелестной кузиной, я поспешил сюда, следуя за путеводной нитью, которая — я имею основание так. думать — может привести нас к... — ...к тому, кого мы хотим найти, — докончила Сеси¬ лия, невольно оглянувшись на участников этого разгово¬ ра. — Но наш первый долг — быть милосердными. Нельзя ли перенести бедного юношу в его комнату и осмотреть там увечья, какие ему нанесли? — Это можно сделать и сейчас и после того, как мы его допросим, — с холодным безразличием ответил По¬ луорт. Сесилия с изумлением посмотрела на него. Заметив не¬ благоприятное впечатление, произведенное на нее его рав¬ нодушием, он небрежно обратился к двум людям, кото¬ рые стояли у входной двери, и позвал их: — Ширфлинт, Меритон, идите сюда! Перенесите его в ту комнату! Слуги, бывшие до сих пор лишь любопытными наблю¬ дателями происходившего, выслушали приказание капи¬ тана с величайшим неудовольствием. Меритон громко зароптал и готов был скорее проявить неповиновение, чем прикоснуться
в комнатушку в башенке, откуда час назад его выволокли солдаты. Эбигейл, едва удостоверившись, что ее сыну больше ничто не угрожает, бессильно опустилась на кучу тряпья и теперь, пока его переносили наверх, продолжала сидеть в тупом оцепенении. Когда же она убедилась, что люди, окружающие Джэба, желают ему добра, а не зла, она то¬ же побрела в каморку за всеми остальными. Полуорт, казалось, полагал, что для Джэба и так было уже достаточно сделано; он хмуро стоял в стороне, ожи¬ дая, что еще будет угодно Сесилии. Она же с чисто жен¬ ской заботливостью следила за тем, как слуги переносили больного, а теперь попросила их выйти за дверь и дожи¬ даться ее дальнейших распоряжений. Когда Эбигейл молча уселась у ложа больного, в комнате, кроме матери и сына, остались только Полуорт, Сесилия и неизвестный, который привел ее сюда. Каморка освещалась лишь отбле¬ сками еще тлевшей пакли и жалким огарком и в этом ту¬ склом свете казалась еще более убогой. Хотя Сесилия вела себя с солдатами твердо и реши¬ тельно, она сейчас охотно воспользовалась полумраком, чтобы скрыть свое лицо даже от взгляда несчастной жен¬ щины, сидевшей подле сына. Сесилия стала в тень и, на¬ кинув на голову капюшон, обратилась к дурачку. — Я пришла сюда не для того, чтобы наказать тебя или грозить тебе, Джэб Прей, — сказала она, — а затем, чтобы расспросить тебя кое о чем, и с твоей стороны было бы дурно, даже жестоко солгать мне или скрыть от меня... — Вам нечего бояться: мой сын скажет только прав¬ ду, — перебила ее Эбигейл. — Всемогущий, отняв у него разум, пощадил его душу — мальчик не знает, что такое обман. Ах, если бы небу было угодно, чтобы то же можно было сказать о грешной женщине, давшей ему жизнь! — Я надеюсь, что ваш сын своим поведением под¬ твердит ваши слова, — ответила Сесилия. — Я задам ему несколько вопросов с полной верой в его правдивость. Но, чтобы вы убедились, что я беспокою его не из пустой прихоти, я объясню вам, зачем я пришла сюда. — Она поколебалась мгновение и, бессознательно отвернув лицо, продолжала: — Я думаю, Эбигейл Прей, вы знаете меня? — Да, да, — ответила та нетерпеливо, словно чувствуя, что изысканное изящество гостьи делает еще более унизи¬ 313
тельным ее собственное убожество. — Вы счастливая и богатая наследница той, кого сегодня опустили в склеп. Могила раскрывается для всех одинаково: для богатого и бедного, для счастливого и несчастного! Да! Да! Я знаю вас. Вы жена сына богача. Сесилия откинула со лба темные локоны и, гордо под¬ няв залившееся яркой краской лицо, ответила с достоин¬ ством: — Если вы слышали о моем браке, вас не должно удивлять, что судьба майора Линкольна тревожит меня. Я хотела узнать у вашего сына, что сталось с моим мужем. — У моего мальчика! У Джэба! Узнать о вашем муже у бедного, презренного сына нищеты и болезни! Нет, нет, сударыня, вы смеетесь над нами — он недостоин хранить тайны таких важных и счастливых господ! — Однако я уверена, что он что-то знает. Разве чело¬ век, по имени Ральф, не был постоянным гостем в вашем доме в течение всего прошлого года? И разве он не скры¬ вался здесь несколько часов назад? Эбпгейл вздрогнула, услышав этот вопрос, но, не ко¬ леблясь, ответила прямо: — Это верно! Если меня следует наказать за то, что я даю приют тому, кто неизвестно откуда приходит и неиз¬ вестно куда уходит, кто умеет читать в сердцах людей и знает то, что простым смертным знать не дано, что ж, я должна подчиниться. Он был здесь вчера; он может прий¬ ти сегодня ночью опять; он приходит и уходит, когда ему вздумается. Может быть, ваши генералы, ваша армия мо¬ гут запретить ему приходить сюда, но не я. — Кто сопровождал его, когда он в последний раз ушел от вас? — спросила Сесилия таким тихим голо^ сом, что его было бы трудно расслышать, если бы не глу¬ бокая тишина, царившая кругом. — Мое дитя, мое слабое, неразумное, несчастное ди¬ тя! — вскричала Эбигейл с такой поспешностью, слов¬ но она хотела любой ценой положить конец мучитель¬ ным сомнениям. — Если постоянно следовать за этим человеком без имени преступно, то значит, Джэб — измен¬ ник. — Вы ошибаетесь: с вами не случится ничего дурного при условии, что вы скажете мне только правду!, — Правду! — повторила женщина, мерно покачиваясь 314
и бросив надменный взгляд на взволнованное лицо Сеси¬ лии. — Вы знатны и богаты, и вам дано право бередить раны несчастных. — Если я сказала что-нибудь обидное, я очень сожа¬ лею об этом, — сказала Сесилия с глубокой искренно¬ стью. — Я желаю вам не зла, а добра, как вы сможете в этом убедиться, если представится случай. — Нет, нет! — воскликнула женщина, вся дрожа. — Жена майора Линкольна не должна помогать Эбигейл Прей! Дурачок, погруженный, казалось, в тупое безразличие ко всему окружающему, вдруг приподнялся на своей ни¬ щей постели и хвастливо сказал: — Жена майора Линкольна пришла к Джэбу, потому что Джэб сын джентльмена! — Ты дитя греха и нищеты, — простонала Эбигейл, склонив голову и пряча лицо в складках своего плаща. — Лучше бы ты совсем не родился на свет! — Так скажи мне, Джэб, майор Линкольн тоже ока¬ зывал тебе честь, навещая тебя, как я? Когда ты видел его в последний раз? — спросила Сесилия, не обращая внима¬ ния на поведение Эбигейл. — Может быть, я сумею задать ему этот вопрос в бо¬ лее понятной форме, — вмешался незнакомец, бросив на Сесилию многозначительный взгляд, который она как будто тотчас же поняла. Он наклонился к Джэбу и, пристально всматриваясь в его лицо, через некоторое время сказал: — В Бостоне часто бывают парады и военные смотры, не так ли, юноша? Ты когда-нибудь ходил на них? — Джэб всегда шагает в ногу с солдатами. Очень ин¬ тересно смотреть, как гренадеры маршируют под громкую музыку барабанов и труб. — А Ральф, — ласково спросил незнакомец, — он тоже марширует с ними? — Ральф! Он великий.воин, он учит свой народ воен¬ ному делу там, на холмах. Джэб всегда видит его, когда ходит за провизией для майора. — Как это объяснить? — спросил незнакомец. — Объяснить это очень просто, — ответил Полуорт, — этот малый вот уже с полгода под защитой парламентер¬ ского флага время от времени доставляет из окрестностей в город провизию.. 315
Незнакомец на мгновение задумался, а потом про¬ должал: — Когда ты был в последний раз у мятежников, Джэб? — Нехорошо называть их мятежниками, — угрюмо пробормотал дурачок. — Народ не потерпит, чтобы его ру¬ гали. — Я виноват, признаюсь, — сказал незнакомец. — Ко¬ гда же ты ходил в последний раз за провизией? — Джэб ходил в воскресенье утром, а это было вчера, — Как же это случилось, что ты не доставил прови¬ зию мне? — спросил в раздражении Полуорт. — У него, наверно, были важные причины, оправды¬ вающие эту нерадивость, — примирительно и осторожно сказал незнакомец. — Ты принес провизию сюда, потому что так было надо, не правда ли? — Да, чтобы набить свое ненасытное брюхо!—про¬ ворчал капитан в сердцах. Эбигейл судорожно сжала руки и попыталась встать и заговорить, но снова застыла в своей смиренной позе, так и не вымолвив от волнения ни слова. Незнакомец не за¬ метил эту короткую, но выразительную пантомиму и с тем же невозмутимым спокойствием продолжал свой до¬ прос: — А провизия еще здесь? — Конечно, — простодушно ответил дурачок. — Джэб спрятал ее до прихода майора Линкольна. Но Ральф и майор Линкольн забыли сказать Джэбу, что с ней де¬ лать. — А почему же, в таком случае, ты не пошел вслед за ними со своей поклажей? — Все думают, что Джэб дурак! — пробормотал юно¬ ша. — А он не станет тащить обратно провизию туда, от¬ куда он ее принес. Да! — продолжал он, приподнявшись, и по его заблестевшим глазам было видно, как его радует преимущество, полученное его соотечественниками. — Колонисты возят себе съестное целыми фургонами, а в городе голод! — Да, это верно. Я позабыл, что Ральф и Линкольн ушли к американцам; они, должно быть, вышли из города под* тем самым флагом, с которым ты сюда пришел! — Джэб не принес никакого флага, это знаменосцы носят флаги! Он принес индюшку, большой кусок окоро¬ 316
ка и немножко копченой колбасы — никакого флага там не было. При упоминании обо всех этих деликатесах капитан навострил уши и, возможно, опять позволил бы себе не¬ учтиво перебить незнакомца, не продолжай тот допраши¬ вать дальше: — Все, что ты говоришь, справедливо, мой сообра¬ зительный друг! Ральфу и майору Линкольну было не¬ трудно выйти из города таким, же путем, каким вошел в него ты. — Конечно, — прошептал Джэб, уже устав от расспро¬ сов и уткнувшись лицом в одеяло, — Ральф знает дорогу: ведь он уроженец Бостона! Незнакомец повернулся к внимательно слушавшей Се¬ силии и наклонил голову в знак того, что он удовлетворен допросом. Сесилия поняла его и сделала движение, чтобы подойти к Эбигейл, которая в продолжение всего этого разговора
вас, сэр, но со много Меритон и этот достойный джентль¬ мен. А у входа меня ждет моя горничная. Я не буду далее мешать вам. Она грустно и кротко улыбнулась капитану и покину¬ ла каморку прежде, чем он успел возразить ей. Хотя Сесилия и ее спутник выведали у Джэба все, что хотелось узнать Полуорту, он некоторое время мешкал и не уходил, но вскоре заметил, что ни мать, ни сын не обращают на него никакого внимания. Мать, поглощенная своим горем, сидела, как и прежде, склонив голову на грудь; сын впал в свою обычную тупую апатию, и, если бы не его гром¬ кое, стесненное дыхание, можно было подумать, что он мертв. Капитан на мгновение задержался взглядом на нищен¬ ской обстановке комнаты, казавшейся еще более мрачной при тусклом свете крохотного огарка, и на жалких оби¬ тателях этой комнаты, помеченных печатью болезни и лишений. Но даже и это зрелище не могло заставить его отказаться от своего намерения. Наш лакомка, несмотря, на все свои философские ре¬ шения, не умел противиться некоторым соблазнам, и на этот раз искушение взяло верх над добротой. Подойдя к постели дурачка, капитан резко сказал: — Ты должен мне признаться, куда ты девал прови¬ зию, которую дал тебе мистер Сет Седж. Я не могу спу¬ стить столь грубое нарушение долга в таком важном деле. Если ты не хочешь снова попасть в руки гренадерам во¬ семнадцатого полка, то отвечай, и отвечай всю правду! Джэб продолжал упорно молчать, но Эбигейл подняла голову и ответила вместо него: — Он всегда исправно доставлял провизию майору на квартиру, как только приходил в город. Нет, нет, если бы даже мой сын пал так низко, что стал воровать, его он не обокрал бы! — Быть может, это и верно, моя милая, но такому искушению трудно противиться в голодное время, — от¬ ветил нетерпеливо капитан, как видно нисколько не уве¬ ренный, что сам устоял бы на месте Джэба. — Но, если он все-таки принес провизию, почему он об этом не сказал мне? Он сам сознался, что вышел из американского лагеря вчера рано утром. — Нет, нет, — сказал Джэб, — Ральф увел Джэба в субботу вечером. Джэб даже не успел пообедать. 318
— И ты вознаградил себя зга эту потерю, уничтожив наши припасы! Такова твоя честность, малый? — Ральф так торопился, что не стал обедать. Ральф настоящий воин, но он не знает, как приятно поесть. — Обжора! Ненасытная утроба! Брюхо страуса! —вне себя закричал Полуорт. — Мало того, что ты меня обо¬ брал, ты заставляешь меня своей глупой болтовней еще сильнее почувствовать мою потерю. — Если вы и вправду подозреваете, что мой сын обво¬ ровал тех, кому он служит, — сказала Эбигейл, — то вы не знаете, ни какой у него нрав, ни как он воспитан. Я от¬ вечу вместо него и с болью в сердце скажу вам, что вот уже много долгих тяжелых часов, как у него не было во рту и маковой росинки. Разве вы не слышите, как он жа¬ лобно стонет от голода? Бог, читающий во всех сердцах, услышит и поверит его плачу. — Что ты говоришь, женщина? — воскликнул Полу¬ орт, пораженный ужасом. — Не ел, говоришь ты? Почему ты не позаботилась о нем, чудовищная мать? Почему ты не разделила с ним свой обед? Посмотрев капитану прямо в лицо страдальческими го¬ лодными глазами, Эбигейл сказала: Неужели я могла бы смотреть, как мое родное дитя погибает от голода? Я отдала ему последнее, что у нас бы¬ ло, и полученное от того, кто, знай он все, по справедли¬ вости должен был бы дать мне яду. — Нэб не знает, что Джэб нашел возле казармы кость, — слабым голосом йымолвил дурачок. — А небось и сам король не знает, как вкусны кости! — Но где же провизия, где припасы? — почти задох¬ нувшись от гнева, закричал Полуорт. — Болван, что ты сделал с провизией? — Джэб знал, что гренадеры не найдут ее под кучей пакли, — сказал дурачок, приподнявшись и с ликующим видом указывая на свой тайник. — Когда майор Линкольн вернется, может быть, он даст Нэб и Джэбу обглодать ко¬ сточки. Едва Полуорт услышал, где сцрятана драгоценная про¬ визия, как с нетерпением одержимого вытащил ее из тай¬ ника. Он задыхался, перебирая припасы дрожащей рукой, и каждая черточка его честного лица выражала необык¬ новенное возбуждение. Он все время бормотал: 319
— Как можно ничего не есть! Погибать от истоще¬ ния! — и другие отрывочные фразы, достаточно ясно вы¬ ражающие его мысли. Когда все: было аккуратно разложе¬ но на столе, он закричал во все горло: — Ширфлинт! Не^ годяй! Ширфлинт, куда ты запропастился? Нерадивый слуга знал, как опасно не сразу отозваться на призыв, произнесенный таким тоном, и хозяину не пришлось еще раз его повторять: Ширфлинт вырос в две¬ рях каморки, всем своим видом выказывая глубочайшее внимание. — Разведи огонь в очаге! Ты, принц лодырей! — про¬ должал Полуорт так же возбужденно. — Вот пища, а вот голодные! Хвала богу, что мне дано познакомить их друг с другом. Брось сюда паклю — разведи огонь, да поживее! Так как эти быстрые приказания сопровождались крас¬ норечивой жестикуляцией, то слуга, знавший характер своего господина, не стал медлить. Он бросил в пустой, унылый очаг пропитанную дегтем охапку пакли, поднес к ней зажженную св*ечу, и пламя сразу вспыхнуло. Гуде¬ ние очага и яркий свет привлекли внимание матери и сы¬ на, и они с удивлением стали глядеть на то, что происхо¬ дило перед ними. Полуорт, отбросив свою палку, начал нарезать ломтиками окорок; ловкость, с которой он ору¬ довал ножом, говорила о большом опыте, а также делала честь его доброму сердцу. — Принеси дров и подай-ка мне этот прут, который выдает себя за вертел! И приготовь углей, углей, ка¬ налья! — время от времени рявкал капитан. — Да простит мне бог, что я желал зла тому, кто терпит самые ужасные муки на свете! .Да ты слышишь или нет, Ширфлинт? Принеси еще дров! Мне.нужен хороший огонь. — Это невозможно, сударь, — испуганно ответил слу¬ га.— Я уже подобрал здесь все, дрова слишком дороги в Бостоне, чтобы валяться на улице. — Где ты держишь свое топливо? — спросил капитан у Эбигейл, не замечая, что он говорит с нею так же резко, как и со своим лакеем. У меня уже все приготовлено. — Больше у нас ничего нет! — сказала Эбигейл скорб¬ ным голосом. — Божья кара постигла не только меня! — Ни дров, ни еды! — с ужасом проговорил Полуорт, а затем, утерев глаза, крикнул грубым голосом, чтобы скрыть свое волнение: — Ширфлинт, негодяй, подойди по¬ ближе — отвяжи мою ногу! 320
Слуга с изумлением посмотрел на него, но, заметив нетерпеливый жест хозяина, тотчас повиновался.
– - Расколи ее на мелкие куски. Дерево сухое — разом вспыхнет. Даже лучшая из них — я имею в виду ноги из плоти, — собственно говоря, не так уж полезна. Повару необходимы руки, глаза, нос, нёбо, а ноги ему ни к чему. Говоря так, философ-капитан с невозмутимым видом уселся у очага и с помощью Ширфлинта мог уже вскоре приступить к кулинарному священнодействию. — Есть люди, — без умолку болтал Полуорт, не за¬ бывая, однако, о стряпне, — которые едят два раза в день; есть и такие, которые едят только один раз в день. Но я никогда не встречал людей с отличным здоровьем, которые не поддерживали бы свои телесные силы акку¬ ратным приемом питательной пищи четыре раза в день. Эти осады — проклятье человечества, и надо придумать, как на войне обходиться без них. Если солдат голодает, он становится вялым и меланхоличным; накормите его, и тогда сам черт ему не брат! Не так ли, мой милый? Ты любишь окорок сочный или хорошо поджаренный? Вкусный запах жаркого заставил страдальца припод¬ няться, и он жадными глазами следил за каждым движе¬ нием своего неожиданного благодетеля. Пересохшие губы Джэба нетерпеливо шевелились, и каждый взгляд его потускневших глаз говорил о том, как сильна власть го¬ лода над его слабым рассудком. На вопрос капитана он ответил просто и трогательно: — Джэб неразборчив в еде! — Так же, как и я, — подхватил педантичный гурман, переворачивая на огне кусок мяса, который Джэб уже пожирал в своем воображении, — но, несмотря на спешку, надо делать все по порядку, чтобы получилось хорошо. Еще разок перевернем, и это . мясо будет достойно хоть принца. Ширфлинт, принеси вот тот черепок — когда ап¬ петит так велик, можно обойтись и без изящной посуды... Осторожней, болван! Эдак ты погубишь всю подливку! Ах, какой чудесный запах!.. Иди сюда, помоги мне до¬ браться до постели больного! — Пусть господь, который читает каждую добрую мысль в душах своих созданий, благословит и наградит вас за эту заботу о моем бедном сыночке! воскликнула Эбигейл в порыве благодарности. — Но не повредит ли ему такая плотная еда, его ведь сильно лихорадит. 321