Изгнанница
Шрифт:
– Не дури, девка, - Елизар говорит спокойно. Он видит, что опасности для его жизни нет: огонь только напоминает о своем присутствии треском в соседней комнате. А девка, правда, хороша. Зачем пропадать такому сокровищу? Такую можно и себе оставить.
– Иди ко мне, ничего не сделаю. Дом с другой стороны уже занимается, сгоришь ведь. Иди ко мне…
Елизар протягивает к дрожащей Алинке руку, одновременно делая шаг навстречу.
– Глупая девка, неужели ты думаешь, я с тобой не справлюсь?
– Не подходи, - шепчет
– Сгоришь, дура. У меня тебе будет хорошо. Не обижу, - он делает еще один шаг.
Откуда у нее взялся нож? Елизар замечает в глазах у девушки странный блеск и только мгновенная реакция спасает его от неминуемой смерти. Быстро отклонившись влево, он успевает заметить, как лезвие почти по рукоять погружается в дверной косяк. Елизар по привычке оценивает, насколько реальной была опасность, и приходит к выводу, что удар был сильным, не отклонись он в сторону, неизвестно чем закончился бы “разговор”. В огромных девичьих глазах зреет разочарование.
– Ах, вот ты как, я к тебе по-хорошему, а ты… Удавлю, гадину!
– Разъяренный Елизар в два прыжка оказывается рядом с девушкой. Его руки рвут на ней рубаху, хватают за горло, но Алинка сопротивляется. Она бьет его кулаками по груди, разбивая пальцы о металлические пластины. Она добирается до открытой шеи и царапает острыми ногтями кожу.
Елизар чувствует, как золотая цепь натягивается и беззвучно рвется. Он наотмашь бьет девушку по щеке. Голова ее откидывается в сторону, но она не сдается. Он видит, куда устремляется ее взгляд - в сторону дверного косяка.
Алинка показывает настоящие чудеса изворотливости. В неистовом порыве она выкручивает свою руку из плотного кольца его сжатых пальцев. Ей очень больно, но она терпит, она еще надеется исправить свой промах и добраться до заветного кинжала. Она практически без замаха бьет его ногой в пах, и удар получается смазанным, не таким, на какой она рассчитывала. Елизар морщится и на долю секунды отпускает ее. Но этой доли ей не хватает на то, чтобы добраться до двери. Размашистым движением ноги он подставляет ей подножку, и она падает на пол.
Затянувшаяся возня не позволяет Елизару контролировать разгорающийся пожар. Он кашляет и понимает, что надо уходить. Тогда он нагибается и хватает Алинку за волосы. В тот же миг она изгибается и вцепляется ему в руку зубами.
– Все, стерва, ты меня довела, - тяжело дышит он.
– Хочешь гореть - гори. Это тебе, чтобы не мучилась. Подарок от меня.
Отработанным годами быстрым движением Елизар выхватывает из ножен меч и резким колющим ударом отнимает жизнь у хрупкой девушки.
Меч остается в его руке, а Алинка медленно оседает на пол, прижимая руку к кровавой ране. Она не отрывает от него спокойных осуждающих глаз.
Он слышит треск и видит языки пламени. Запах удушливого дыма заставляет его сгибаться в приступе кашля. Он поспешно выходит
Елизар идет по деревенской улице, еще сжимая в руке меч. Он жалеет о том, что начался дождь. Возвращаться по размытой дороге - сомнительное удовольствие. Он надеется, что его люди уже поставили лагерь. Но там он появится не скоро. Проще было бы остаться на ночлег рядом с деревней, или занять уцелевшие дома. Но ему отчего-то кажется важным уйти отсюда сегодня.
8
Тебя ждет сюрприз, жалкий неудачник!
Лорисс прижала к груди курительную трубку, словно спрашивая благословения, потом достала из кармана черную, сморщенную ягоду Кукольника и положила в рот. Тщательно пережевывая ее, она оттягивала тот миг, когда нужно будет глотать. Если на одной чаше весов - возможные неприятные последствия, а на другой - сиюминутный успех, то Тьма возьми, она выбирает второе! Им нужна ярость - пусть будет ярость. Медленный глоток наполнил горло терпкой горечью. Но она быстро прошла, стоило горькому комку скользнуть дальше.
Вам нужна ярость? Что ж, вы дождались. Теплая волна прокатилась по телу, лишая его тяжести. Земля более не звала к себе, и душа воспарила.
Ни разу в жизни Лорисс не доводилось испытывать ничего подобного. Полное, граничащее с безумием чувство абсолютного освобождения распрямилось как сжатая пружина. Бедные люди! Бедная она сама! Как можно жить на свете не испытав такого ощущения? Что сравнимо с ним до, и что будет достойно сравнения после? Отец Света, прими мой восторг, и дай сил, чтобы справиться с нежданным подарком!
Сжимая в руке меч, она обошла вокруг дома. Лукан стоял у крыльца еще не остывший после схватки. Раскрасневшийся и разгоряченный. Стоял и протягивал Капитону меч. Каждый жест - движение уверенного в себе человека. Трудно по-другому улыбаться - лишь снисходительно - когда все в жизни предельно ясно. Протяни руку и возьми, все вокруг твое. Надо только уметь протянуть руку так, чтобы никто не сомневался - такому-то, попробуй не отдай!
– Подожди Лукан, - Лорисс улыбалась, - я вызываю тебя на бой.
– Ты проиграла, - Лукан сделал паузу, - Вилька. Не хочу напоминать тебе слова Питера, но твое место, действительно, в коровнике. Не лезь в мужские дела, не позорься, - он ласково улыбнулся. К чему сердиться победителю?
– Живи себе спокойно. Харида научит тебя, как правильно вести себя в деревне, а то, смотри, в кого ты превратилась: кожа да кости.
– Я вызываю тебя на бой, Лукан, - тихо, но настойчиво повторила она, сдерживая в душе клокочущую ярость.
Лукан вздохнул и отрицательно покачал головой.