Изгнанница
Шрифт:
– Справился. Почти. И это “почти” мне не нравится.
– Ты имеешь в виду тех, кто сбежал по дороге в Южные земли?
– широкие ноздри дрогнули, и выражение лица стало несколько надменным.
– И это тоже. Одно дело - сожженные руины. И совсем другое - очевидцы. Их не должно было остаться. Это грязная работа, но она должна быть выполнена чисто. Но меня задел тот факт, что он не сам сказал мне об этом. С тех пор трещина в наших отношениях стала расти.
– Так зачем ты вообще поручил ему это важное, с моей точки зрения, дело, если не доверяешь ему?
– Теодорих поднял брови.
– Он по уши в дерьме. Такие люди бывают на вес золота. Как в старой поговорке: кто родился при звуке грома, не
– Я знаю другую поговорку, - Теодорих усмехнулся, - капля воды и камень точит. У этого человека появились сомнения.
Зенон задумался, перебирая в памяти отдельные моменты их разговора с Елизаром, но так и не смог остановится на том, что доказывало бы правоту слов тайного советника.
– Странный вывод, - Зенон пожал плечами.
– Одно дело - скрыть от меня некие факты, чтобы спасти свою шкуру. И совсем другое - сжигать деревни, убивать женщин и детей, вешать, пытать и… сомневаться? Я полагал, что на выжженном пепелище ничего не растет.
– Отчего же? Растет. Желтая трава. Душа, в которой поселилось сомнение, не знает покоя. Каждое убийство на время заглушает сомнение. Когда нечего терять, и пути назад нет, остается только одно - продолжать. Однако, рано или поздно наступит срыв. Ты правильно не доверяешь ему. Он будет делать все, что ты прикажешь. Но в один из моментов, как крыса - непременно кинется на того, кто загнал ее в угол.
– Думаешь?
– Зенон с сомнением покачал головой. Он склонялся к мнению, что у такого неоднозначного слова, как “срыв”, существовала масса определений. А “бросаться на хозяина”, отчего-то в голове у Зенона носило более продуманный характер.
– Что ж, постараемся избавиться от него задолго до критического момента. А пока он приносит пользу. Много пользы.
Теодориху ни к чему было знать, что своим предположением о Елизаре, он заставил Зенона придти к другой мысли. Что если это всего лишь пробный камень, чтобы постепенно лишить Зенона преданных людей?
– Все готово к отъезду?
– Зенон выпрямил усталую спину.
– Сразу после праздника я надеюсь успеть встретиться с Гордеоном задолго до Кристофа.
– Все готово. Нужные люди предупреждены.
При воспоминании о нужных людях Зенон поморщился. Он совсем забыл предупредить Брюса, темного магистра, оставленного Бартионом. Тьма возьми, теперь без него, как без рук! Но если быть откровенным перед собой, эти “вынужденные” встречи перед сном нравились Зенону. Брюс, в отличие от высокомерного Бартиона, оказался на редкость интересным парнем. Откуда, интересно, он берет этих длинноногих девиц? Вот уж, поистине, настоящие демоницы.
Но это чувство не имело ничего общего с тем, что он испытывал тогда, с Донной.
7
Даже лучше, что с утра подморозило. Ближе к полудню распогодилось, но разбитая колесами телеги земля на заднем дворе еще сохраняла твердость. Падать на такую землю было больно. Зато стряхивать с кожаных штанов комья мерзлой грязи - одно удовольствие. Чувства меняются местами, когда падаешь во влажную, размытую осенними дождями землю. Падать спиной - не так больно, зато, вставая, ощущаешь себя такой грязной… тем более, что подниматься приходится самой. Руки падать, естественно - желающих нет.
Нет, бой начался на прекрасно подготовленной площадке между домом и скотным двором. И начался весьма неплохо, с ее точки зрения. Как только Лорисс разглядела, кого ей в напарники определил Питер, то застыла, не в силах оторвать взгляда от холодных насмешливых глаз. Здравствуй, Лукан. Как будто больше некого было поставить. Злость закипела в сердце, норовя перерасти в ярость. Вот уж кого она никак не ожидала увидеть в паре с собой! Она ведь, было, решила, что от тех сильных чувств, что за прошедшие месяцы солью разъедали рану, не осталось и следа. А на деле? Протяни
Вот тогда они и столкнулись с Луканом. Он скатился с крыльца, словно за ним гнались, увидел ее и остолбенел. Она еще тогда не была готова к тому, что вскоре все в деревне станут на нее так смотреть. Оторвавшись, наконец, от созерцания ее опухшего лица, Лукан смерил ее пронзительным взглядом с головы до ног, словно заранее обвинил во всех несчастьях, которые случатся за всю его жизнь, и пошел прочь.
С тех пор Лорисс несколько раз видела его издалека. И каждый раз она еле помнила себя от усталости.
И вот. Поединок. Нос к носу. Вернее, меч к мечу.
Пока она думала, тело отлично справилось и без ее участия. Ноги, пружинисто согнутые в коленях выполняли собственный, ставший привычным танец. Хорошо, что Лукан держал дистанцию и не нападал сразу. У нее было время собраться.
Во-первых, лицо. Испуганное выражение лица, растерянный бегающий взгляд и трясущиеся губы - поди, записывай проигрыш. Насмешливая, нет, скорее неопределенно-глупая улыбка подойдет. Во-вторых, настроиться на атаку, а не на защиту. Как говорит Питер? Если ты заранее готовишься защищаться, считай, что проиграла. Больше жизни, Лорисс, но не переусердствуй. Противник должен оставаться в неведении относительно быстроты твоей реакции, пусть недооценивает тебя. Первый промах, как правило, решает исход боя. Не двигайся слишком быстро, не суетись. Но держи внутри себя сжатую пружину, способную распрямиться в любой момент. Помни - обычный бой недолог. Он вполне может уложиться в несколько ударов. Особенно если имеешь дело с прекрасным полутораручным мечом. Не сегодня, разумеется, а вообще.
Крепче обхватив рукоять правой рукой ближе к гарде, Лорисс сдвинула левую к навершию. Кисть только что не горела огнем - вот что значит хорошо размять ее перед боем.
Все, судя по всему, Лукан решил нападать. Неужели это так бросается в глаза и у нее?
Чего еще она ожидала от Лукана? Кто бы сомневался. Естественно, он попытался нанести ей сильный рубящий удар по ногам. Точнее по левой ноге, которая была чуть выдвинута вперед.
Правильно говорит Питер: удар по ногам - долгий удар, рассчитанный на соперника с реакцией сороконожки. Ей бы нанести встречный ему в плечо, и, пожалуй, Питер бы остановил бой. Но ее боль - вечная защита… Питер потом убьет ее… В очередной раз.
Лорисс ушла с линии атаки, еще до завершения выпада. Лукан только готовился завершить удар и приближался к тому месту, где была ее нога, как она, отклонившись назад, уже встретила его лезвие плоской стороной клинка. И опять все могло бы кончиться, если бы она сдержала давление, и, скользнув по его клинку, задела бы его предплечье мечом. Пусть удар получился бы незначительным - специально затупленный конец не мог причинить Лукану особых неприятностей, но Питер, наблюдающий за боем - не дурак. Отметил бы наверняка, когда потом стал отсчитывать за промах. А так? Не дожала удар - раздался скрежет, и разошлись клинки, как на Великой реке лодки. Конечно, любой на месте Лукана определил бы, насколько она не сильна в атаке.