Измена и месть. Ты слишком ничтожна, жена!
Шрифт:
Мелькнула мысль, что это очередные мерзкие друзья Себастьяна, которые собирались насмехаться надо мной. Но поведение мужа выбивалось из привычной картины. Он выглядел напряжённым, старательно пытаясь изобразить видимость благополучия в отношениях со мной. На его лице играла дежурная улыбка, слишком натянутая, чтобы быть искренней. Всё указывало на то, что эти люди, вероятно, были не его приятелями, а кем-то более важным. Может, даже противниками. Но зачем им понадобилась я?
Я сделала аккуратный книксен, как того требовали правила этикета, и направилась
Один из молодых людей — шатен с яркими голубыми глазами, одетый в строгое, но модное одеяние, улыбнулся мне. Его улыбка была удивительно открытой, почти обезоруживающей, что меня насторожило. Он чуть склонил голову в учтивом поклоне.
— Приятно познакомиться, леди де Орно, — заговорил он ровным, мелодичным голосом. — Вы выглядите восхитительно. Позвольте представиться: Амадей Деруа, герцог, племянник Его Величества…
Ого, какие люди!
Я ответила вежливой улыбкой, хотя внутри всё заледенело от напряжения. Восхищение внешностью и приятные слова казались мне пустым ритуалом. Зачем он это говорит? Молодой человек ждал моего ответа, но я молчала, позволяя разговору продолжиться.
— Это мой товарищ, барон Луи Верьер, — представил он второго молодого человека, так и не дождавшись от меня ничего. Тот чуть кивнул, не улыбаясь, и его взгляд показался куда более холодным. Себастьян молчал.
Я всё ещё не могла понять, зачем понадобилось моё присутствие, но Амадей снова обратился ко мне:
— Мы много слышали о вас, леди. Наслышаны о вашем уме и начитанности.
На этот раз я не смогла сдержать неудовольствия, промелькнувшего на лице. Пустая лесть. Но на нее пришлось нескромно кивнуть. На всякий случай…
И вдруг Амадей подался чуть вперёд, его улыбка исчезла, а взгляд стал серьёзным.
— Ходят слухи, что у вас превосходные лекарские навыки. Это правда?
Я оторопела. Откуда он мог об этом узнать?
Глава 26
Чужая беда, как знак судьбы
Я замерла, сердце отчаянно забилось. Откуда он мог знать о моих навыках? В горле пересохло, и слова не сразу смогли слететь с моих губ.
— Возможно, вы что-то не так поняли…— пробормотала я, уходя от прямого ответа.
Амадей нахмурился. Его голубые глаза буквально впились в меня, будто пытались раскусить, лгу я или нет. Лицо потемнело, Стало ужасно тоскливым.
— Если вы действительно понимаете в медицине… — начал Амадей, но, заметив моё замешательство, замолчал. Он переглянулся со своим спутником, затем продолжил, уже более уверенно: — Я хотел бы попросить вас взглянуть на мою младшую сестру. Она очень больна…
Его голос стал тихим, почти умоляющим, а в глазах мелькнула жгучая боль. На несколько мгновений в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь едва уловимым потрескиванием дров в камине.
— Вашу сестру? — переспросила
Амадей скорбно опустил взгляд, и я заметила, как уголки его рта дрогнули, будто он с трудом сдерживал эмоции.
— Она смертельно больна. Лекари… они уже отказались от неё, — его голос сорвался на последнем слове. — Я… в отчаянии. Можно сказать, вы мой последний шанс.
Эти слова поразили меня в самое сердце. У этого аристократа действительно серьёзная беда. Значит, он пришёл сюда не ради насмешек и подлых интриг. Он искал спасения! Но почему он решил, что я могу помочь?
— Я… не так уж много знаю, — ответила честно, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. — Но… если я смогу хоть что-то сделать, я готова попробовать.
Лицо Амадея тут же просияло, словно тучи над ним рассеялись. Кивнул с благодарностью, а его спутник впервые за всё время позволил себе чуть заметную улыбку.
Себастьян же, сидевший напротив, резко откинулся в кресле. Его лицо стало каменным, а глаза прищурились. Я поняла, что он недоволен. Нет, не просто недоволен — взбешён. Его взгляд буквально кричал: «Только попробуй опозорить меня, мышь, и я тебя уничтожу!»
Я опустила глаза, не в силах выдержать этого сверлящего взгляда.
— Благодарю вас, леди, — тихо сказал Амадей, прерывая мои мысли. — Когда вы сможете приехать?
Я посмотрела на него, затем украдкой взглянула на Себастьяна.
— Прямо сейчас! — ответила дерзко…
Я вошла в спальню больной, и в нос сразу ударил тяжелый, душный запах. Помещение утопало в полумраке, плотные шторы практически не пропускали свет. Влажный воздух пропитался ароматами фимиама, но в нём же угадывалась сладковатая, приторная нота, которую я всегда связывала с болезнью и близкой смертью.
Девушка лежала на высокой кровати под массивным балдахином, словно маленькая кукла, потерянная в море ткани. Ей было лет четырнадцать, может, чуть больше. Лицо бледное, губы потрескавшиеся и синеватые, а на щеках горел нездоровый румянец. Пальцы, выглядывающие из-под покрывала, казались пугающе тонкими.
Я вздрогнула, но не позволила ужасу охватить меня. Решительно подошла к окну и потянула за шнурок шторы. Ткань с шелестом раздвинулась, и слабый солнечный свет проник в комнату. Затем я приоткрыла окно, впуская свежий, холодный воздух.
— Леди Делия? — неуверенно произнес Амадей, стоявший у двери. Он, казалось, замер от удивления, глядя на мои действия.
— Свежий воздух — первое правило выздоровления, — сказала я твёрдо, даже не оборачиваясь.
Он кивнул, явно не представляя, что я собираюсь делать дальше, но по лицу его скользнула тень надежды.
Я подошла к кровати и опустилась на колени рядом с девушкой. Её дыхание было частым и поверхностным, словно каждое движение грудной клетки давалось с огромным трудом. Кожа была горячей, чуть липкой от пота. Прикоснувшись к её запястью, я ощутила слабый, неритмичный пульс.