Каирская трилогия
Шрифт:
Ясин тоном заправского оратора сказал:
— Время ещё научит тебя тому, чего ты не знал…
Он подшутил над собой:
— Вот и меня оно научило получать удовольствия пораньше, чтобы не возбуждать подозрений у моей жены…
Он потряс головой и поглядел в улыбающиеся глаза Камаля, в которых застыл вопрос:
— Она самая сильная из моих трёх жён. Мне даже кажется, что я не собираюсь избавляться от неё!
Камаль с интересом спросил, указывая в сторону переулка:
— А почему тогда тебя занесло сюда, если ты в третий раз женился?
Ясин в ответ только повторил фразу из известной песни, которую Камаль слышал ещё на свадьбе Аиши:
— Потому что… потому что… потому что…
Затем улыбнулся и с некоторым смущением добавил:
— Зануба
Камаль с возросшим интересом спросил:
— А разве они не такие же женщины, что и все?
— Нет. Эти женщины без сердца. Для них любовь — это товар!
С блестящими в надежде глазами Камаль снова спросил:
— А что, по-твоему, отличает одну женщину от другой?
Ясин горделиво кивнул головой, обрадованный тем положением, которым он обладал в глазах Камаля, судя по его вопросам, затем тоном знатока ответил:
— Место женщины среди других оценивается в соответствии с её нравственными и эмоциональными достоинствами, независимо от её семьи и класса. Например, Зануба для меня выше, чем Зейнаб, потому что она более эмоциональна, более искренна и преданна семейной жизни. Но в конце концов, ты обнаруживаешь, что все они одинаковы. Влюбись ты хоть в саму царицу Савскую Билкис, ты всё равно в итоге будешь видеть в ней приевшуюся картину и заезженную мелодию…
Блеск в глазах Камаля погас.
«Интересно, а Аида тоже в конце концов стала бы приевшейся картиной и заезженной мелодией?! В такое просто невозможно поверить! Но ты оказался во власти реальных обстоятельств, и даже злорадство над этим несчастьем неприятно и тяжело. Знание о том, что любимая, по которой всё ещё тоскует твоя душа, может со временем превратиться в приевшееся зрелище и заезженную мелодию, может свести с ума. Но какое же из этих двух состояний ты бы выбрал? Хотя из-за сильной страсти я иногда и томлюсь по скуке, как томится Ясин по страсти, потому что ему скучно. Подними же голову к Господу небес и попроси Его о счастливом решении твоих проблем».
— Ты никогда не любил?
— Тогда что это, в чём я утопаю?!
— Я имею в виду настоящую любовь, а не эту преходящую похоть…
Ясин выпил третью рюмку и тыльной стороной ладони вытер рот. Покрутив усы, он сказал:
— Прости меня. Но любовь для меня сосредоточена на некоторых вещах, таких как рот, руки, и так далее.
«Ясин красавец. Она бы никогда не стала насмехаться над его носом или головой, но из-за своих слов он кажется достойным сожаления. Как человек может быть человеком без любви? Но что толку от этого, ведь единственное, что я извлёк из любви, это боль?!»
Ясин продолжил, жестом побуждая Камаля добить свою рюмку:
— Не верь тому, что говорят о любви в романах. Любовь — это чувство на несколько дней или в лучшем случае — недель!
«Я перестал верить в бессмертие, но разве можно забыть любовь? Я больше не такой, каким был; я пробираюсь сквозь адские мучения, но иногда жизнь отвлекает меня, пока я не возвращаюсь обратно. Взгляд мой был обращён к смерти, а сегодня он обращён к жизни, но без надежды. Странно, что ты восстаёшь против идеи забвения каждый раз, как она приходит тебе в голову, как будто испытываешь угрызения совести, или, может быть, боишься раскрыть, что самым возвышенным, что ты почитал в жизни, была иллюзия. Или не хочешь позволить небытию испортить эту замечательную жизнь, чтобы назавтра проснуться с ощущением, что ты никогда не появлялся на свет. Но разве ты не помнишь, для чего простираешь
— Но настоящая любовь существует. Мы читаем о ней в газетах и романах…
Ясин насмешливо улыбнулся и сказал:
— Несмотря на то, что я увлечён женщинами, я не признаю такую любовь. Трагедии, о которых ты читаешь в новостях, случаются на самом деле с неопытными юнцами. Ты слышал о Лейли и Маджнуне? В этих историях наверняка есть и другие, подобные Маджнуну. Но ведь Маджнун не женился на Лейли. Покажи мне хоть одного, кто бы сходил с ума по своей жене! Увы! Женатые слишком умны и разумны, прямо до отвращения. Безумие же жены начинается со свадьбы, потому самое меньшее, что её удовлетворит — это проглотить собственного мужа. И мне кажется, что безумцы становятся влюблёнными именно потому, что они безумцы. Влюблённые не сходят с ума из-за того, что любят. Посмотри только, как эти сумасшедшие говорят о женщине — словно рассуждают об ангеле. Женщина же это только женщина, вкусное блюдо, которым быстро пресыщаешься. Пусть эти безумцы разделят с ней постель, чтобы увидеть, какая она, когда просыпается, и уловить запах её пота и все остальные запахи, и пусть потом поговорят об ангелах. Очарование женщины это всего лишь косметика и другие средства соблазна. Но после того, как ты попадёшь в её сети, ты увидишь, каково это создание на самом деле. Поэтому тайная сила, удерживающая брак, это не красота и очарование, а дети, приданое и обязанность обеспечения семьи…
«Было бы уместно, чтобы Ясин изменил своё мнение, если бы увидел Аиду. Однако ты сам должен переосмыслить любовь. Раньше ты видел в ней ангельское вдохновение, но теперь ты не веришь в существование ангелов. Так поищи её в человеческой сущности, введи в ряд философских и научных истин, которые стремишься взять приступом. Так ты разгадаешь тайну своей трагедии и сорвёшь завесу со скрытой тайны Аиды. Ты не обнаружишь, что она ангел, однако тебе раскроются двери очарования. А что до её беременности, привычного вида и запахов тела, то это делает меня поистине несчастным!»
С горечью, которую его брат не понимал, Камаль сказал:
— Человек — грязное существо. Мог ли он быть создан лучше и чище, чем есть?!
Ясин поднял голову, ни на что конкретно не глядя, и необычно весело произнёс:
— Боже… Боже… Душа моя засияла и превратилась в песню, а мои органы стали музыкальными инструментами. Весь мир прекрасен. Все существа дороги моему сердцу. Погода просто замечательная. Реальность — это фантазия, а фантазия — реальность. А что до неприятностей — то это не более, чем миф. Аллах… Аллах… До чего прекрасен алкоголь, Камаль. Дай Бог ему долгое существование и увековечи его для нас на доброе здравие, чтобы мы пили его до скончания дней своих. И да уничтожит Господь всех тех, кто причиняет ему зло или наговаривает на него. Поразмышляй об этом милом опьянении, задумайся, закрой глаза. Найдёшь ли ты такое же удовольствие?.. Боже… Боже… Боже. — Опустив голову и глядя на Камаля, он продолжал… — Что ты сказал, мой мальчик?… Человек — это грязное существо?.. Тебе было неприятно то, что я сказал о женщине?.. Но я же говорил не за тем, чтобы вызвать у тебя отвращение к ней. На самом деле я люблю их, люблю со всеми недостатками, и всего лишь хотел доказать тебе, что женщины-ангела не существует. Я даже не знаю, любил бы я её, если бы она существовала! Я, к примеру, — как и твой отец, — люблю пышные бёдра. А если бы у ангела были пышные бёдра, то такой ангел не смог бы летать. Пойми меня правильно и не искажай смысл моих слов. И за нашего отца, Ахмада Абд…
Камаль так же, как и брат, быстро захмелел и сказал:
— До чего же мир кажется приятным, когда алкоголь циркулирует по телу и духу!..
— Да будет благословен твой рот! Даже привычный припев уличных попрошаек звучит как волшебная мелодия в ушах…
— И даже наши горести, кажется, принадлежат кому-то другому…
— В отличие от чужих женщин. Они кажутся нам нашими женщинами…
— И то, и другое это одно и то же, о сын моего отца…
— Боже… Боже… Я не хочу трезветь…