Как повергнуть герцога
Шрифт:
Она коснулась чашки, хрупкий фарфор задребезжал, и чай выплеснулся через край.
— Прошу прощения, — пробормотала Аннабель.
Монтгомери прищурился.
К ней мигом подскочил лакей и забрал чашку с залитым чаем блюдцем.
Аннабель попыталась выпрямиться, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха. Но это не помогло, на грудь словно давил валун.
— Приношу свои извинения, — прошептала она, — но мне нужно удалиться.
Герцог что-то сказал, но Аннабель не смогла разобрать слов. Её ноги
О, боже, нет!
Ножки стула заскрежетали по полу, и Аннабель провалилась в чёрную бездну.
Когда она очнулась, её тело гудело, будто в нём роились миллионы пчёл. Аннабель лежала на диване с приподнятыми ногами, а в нос ударил едкий запах нюхательной соли. Над ней нависали лица экономки, миссис Бичем, дворецкого и Монтгомери.
— Значит, вы чувствовали себя плохо, — с мрачным выражением лица констатировал герцог.
Она сердито на него посмотрела, он же сам практически вынудил её заболеть своим роковым пророчеством вчера на полях.
— Со мной всё в порядке, ваша светлость.
Он опустился на одно колено рядом с ней и окинул тяжёлым взглядом.
— Вы бы разбили голову об пол, если бы я вас не поймал.
Сначала девица на коне, теперь девица в обмороке, упавшая в его объятия. Аннабель охватило безумное желание рассмеяться, но вместо смеха она издала отвратительный сдавленный звук. Миссис Бичем озабоченно прикрыла рот рукой.
— Скоро прибудет мой врач, — сказал Монтгомери.
Доктор? Она попыталась сесть.
— Я не могу…
Он мягко, но настойчиво положил ей руку на плечо и не дал подняться с дивана.
— Она, наверное, бредит, — обратился дворецкий к миссис Бичем, словно Аннабель их не слышала.
— Вы не понимаете, — проговорила она. Ей претило слышать нотки отчаяния в своём голосе. Аннабель не болела с детства. Этого просто не могло произойти сейчас. У неё ведь всегда было столько дел. Сейчас ей нужно делать курсовую работу… а как же её ученики…
— Кого следует уведомить? — спросил Монтгомери.
Аннабель с трудом попыталась сформулировать ответ.
— Профессора Дженкинса, — проговорила она. — Не думаю, что закончу перевод вовремя.
— Определённо бредит, — сказала миссис Бичем, — бедняжка.
— Я имел в виду из ближайших родственников, мисс, — нетерпеливо уточнил Монтгомери.
— О, — сказала она. — У меня никого нет.
Что толку сообщать Гилберту? Это ведь она заботилась о его семье, он только разнервничается. От подступающих слёз защипало в носу. Если она не справится с курсовой, то поставит под угрозу свою стипендию… своё будущее…
— У меня никого нет, — повторила Аннабель, — поэтому я не могу… не могу заболеть.
Последовала пауза.
— Понятно, — сказал Монтгомери.
— Здесь вы будете в надёжных руках, — пообещал он. Аннабель поняла, что его рука всё ещё лежит на её плече, словно якорь, удерживая её тело на месте, которое, казалось, находилось в огне.
— Я не могу позволить себе… — Она хотела сказать "врача", но герцог покачал головой.
— Здесь о вас позаботятся.
Позаботятся.
Какое громкое обещание. Но голос герцога звучал так спокойно, что не возникало сомнения в правдивости его слов. На некоторое время вполне можно положиться на этого человека. Очевидно, необязательно испытывать симпатию к мужчине, чтобы ему доверять.
Себастьян расхаживал перед дверью спальни мисс Арчер, хмуро поглядывая на карманные часы. Судя по всему, когда доктор Бервальд, наконец, приедет, он уже будет на пути в Лондон, придётся положиться на дворецкого, что тот даст все необходимые инструкции.
Она, как бревно, свалилась в обморок, едва встав со стула. А потом в её глазах блеснула такая паника… Нет, он не станет испытывать чувство вины. Мисс Арчер была взрослой женщиной в здравом рассудке и светлой памяти. Она сама приняла решение отправиться на мороз в поношенном пальто.
Он засунул часы обратно в карман и повернулся к Бонвилю.
— Если её состояние ухудшится, пока я буду в Лондоне, пошли телеграмму в резиденцию в Белгравии.
Дворецкий удивлённо поджал губы.
— Да, ваша светлость.
— И, Бонвиль?
Дворецкий подошёл ближе.
— Ваша светлость?
— Скажи моему доверенному человеку, чтобы он разузнал о мисс Арчер.
Глава 11
Аннабель резко проснулась, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось в груди. Ей приснился старый кошмар: она падала с большой высоты, а, когда каждый мускул напрягся в ожидании удара, с трудом приоткрыла глаза.
Голову пронзила резкая боль от яркого света зимнего утра.
— Господи, — прохрипела Аннабель.
— Ты проснулась. — Хэтти вскочила с кресла у камина. Катриона тоже поднялась, но с более благопристойным видом. Матрас слегка прогнулся под их весом, когда они обе устроились на краю кровати, устремив взгляды на Аннабель.
Она с трудом села и заправила выбившуюся из растрёпанной косы прядь за ухо.
— Который сейчас час? — прошептала Аннабель.
— Девять часов, — ответила Хэтти, протягивая ей стакан воды, а потом добавила: — Шестнадцатое декабря.
Боже милостивый. Понедельник. Она проспала весь день и всю ночь и почти ничего не помнила. Аннабель сделала глоток воды.