Как повергнуть герцога
Шрифт:
— У неё здесь нет ни мужа, ни близких родственников, — нетерпеливо проговорил Себастьян. — В настоящее время за неё отвечаю я.
— И при всём моём уважении, ваша светлость, она — моя пациентка.
— Что можно легко исправить, — парировал Себастьян. Глаза Бервальда за стёклами очков удивлённо расширились. Себастьян обычно не имел привычки давить своим авторитетом на людей и, конечно, он никогда не позволял себе этого с Бервальдом.
В течение нескольких секунд они пристально смотрели друг на друга.
Первым отвёл
— Так и быть, — проговорил он с сильным немецким акцентом. — Пациентка уже идёт на поправку. Деревенские женщины всё-таки весьма выносливые. Но, между нами говоря, причина, по которой холод так сильно на неё подействовал, заключается в том, что она страдает от длительного истощения. У мисс Арчер явные признаки недосыпания и недоедания.
Это заявление застигло Себастьяна врасплох.
— Она такой не выглядит.
— Как я уже сказал, она выносливая, — пожал плечами доктор, — но для того, чтобы мисс Арчер выздоровела до конца, я рекомендую ей отложить путешествия ещё на неделю после того, как пройдёт лихорадка.
— Это будет несложно устроить, — машинально ответил Себастьян.
— Я бы не был так уверен, — пробормотал Бервальд.
— То есть?
— Фройляйн возражает против моих указаний, ваша светлость.
Себастьяну захотелось закатить глаза, что было ему совершенно не свойственно.
— Да. Очень похоже на эту фройляйн.
— Эти современные женщины, — покачал головой Бервальд. — Позвольте им получить хорошее образование, и вот они уже лучше врачей знают, каким рекомендациям следовать.
— О, она выполнит все ваши рекомендации, — заверил его Себастьян, глядя на дверь её комнаты. Недоедает?
Себастьяна охватило неприятное ощущение. Только не под крышей его дома. До Рождества она будет хорошо питаться, и что бы её ни тревожило, всё это останется за воротами Клермонта.
— Неделя! — Возмущение Аннабель вспыхнуло с новой силой, как только Катриона и Хэтти вошли в её комнату после утренней прогулки верхом. — Я пробуду здесь до Рождества.
Хэтти устроилась за туалетным столиком, разглядывая свои раскрасневшиеся от ледяного ветра щёки.
— Мне нравится эта идея, — сказала она. — Только подумай! Герцог может пригласить тебя на новогодний приём. Мы могли бы все вместе пойти на бал.
Аннабель на мгновение потеряла дар речи. Лёжа с больной головой на огромной кровати и опираясь на гору подушек, её совершенно не интересовал великосветский бал.
— Я уеду с вами, всё просто, — сказала она.
— Нет, — хором возразили подруги.
Аннабель сердито на них посмотрела.
— "И ты, Брут?"
— Вне всякого сомнения, доктор Бервальд заботится только о твоём благополучии, — мягко сказала Хэтти.
Доктор Бервальд понятия не имел о заданиях Дженкинса, об учениках и о том, что её ждут в Чорливуде. Как только она сможет встать с постели, то сразу же попросит Монтгомери приготовить для
— Я попросила тётушку остаться здесь в качестве компаньонки, — сказала Хэтти. — Она с радостью согласилась.
Великолепно. Аннабель уставилась на бархатный балдахин. Она не могла припомнить, когда в последний раз так зависела от помощи других людей. Всё это крайне возмущало.
Хотя, возможно, не всё.
В её распоряжении были книги.
И еда. Кухня посылала столько еды, что Аннабель с трудом с ней справлялась. Вчера ей подали вкуснейшее рагу, с солидными кусочками курицы в бульоне и горячими булочками в качестве гарнира. Она съела всё до последней крошки. Вместе с завтраком принесли целое блюдо свежих экзотических фруктов: апельсины, виноград и груши, покрытые густым слоем золотистого заварного крема. Их она тоже с удовольствием съела.
Катриона придвинула стул поближе к кровати.
— Хочешь, я почитаю тебе "Преступление и наказание"?
Со стороны туалетного столика послышался стон.
— Мы не можем взять книгу повеселее, например, что-нибудь из Джейн Остин? — спросила Хэтти. — Клянусь, чтобы уследить за перипетиями сюжета, мне придётся составить генеалогическое древо. И почему один и тот же персонаж должен называться тремя совершенно разными именами?
— Сомневаюсь, что герцог располагает женскими романами, Хэтти, — мягко заметила Аннабель.
— А что насчёт прелестного сонета лорда Томлинсона? Мы можем услышать его ещё раз?
Аннабель посмотрела на кипу записок с добрыми пожеланиями на ночном столике. Вместо того чтобы послать цветы, дюжина молодых джентльменов, гостивших в Клермонте, попытались превзойти друг друга в поэзии. А Перегрин передал ещё и колоду карт, в которые, судя по всему, можно играть одному. Аннабель потянулась за сонетом Джеймса Томлинсона. Его пятистопный ямб немного хромал, но Хэтти находила это очаровательным. Томлинсон оказался бы в её списке завидных женихов, если бы обладал титулом.
Монтгомери даже не сподобился ответить на её благодарственную записку. Конечно, у него для этого не было никаких причин, и всё же она ловила себя на том, что прислушивается к шагам прислуги, когда та приносила еду. Ей-богу, Аннабель покинет эту кровать и Клермонт, как только сможет встать на ноги.
В эту ночь она спала беспокойно, боясь, что ей опять приснится падение в бездну. Когда Аннабель открыла глаза, безмолвная тишина и кромешная тьма свидетельствовали о том, что время было далеко за полночь. Но в комнате кто-то находился.
Аннабель зажгла лампу рядом с кроватью непослушными спросонья пальцами.
На ночном столике лежала новая книга, а поверх неё ещё одна записка в изысканном конверте.
Она спокойно и неторопливо его вскрыла.
Почерк отличался от почерка в предыдущей записке, он был чётким и уверенным.