Каллиграфия
Шрифт:
«Не мог Федерико вот так взять и ни с того ни с сего отключиться, - подумала она внезапно.
– Притворщик. Решил от нас отделаться. Интересно, чем он занят теперь».
А Федерико полежал-полежал, нащупал впотьмах свечку, да и стал собирать вещички, которых у него было раз, два и обчелся.
«Что делать с камнем? Что с камнем-то делать?
– судорожно думал он.
– Коль меня схватят, камень отберут, а самого в море потопят или пристрелят, как собаку. Э, так пусть им лучше ничего не достанется!»
«Сестричка
– В другое время, может быть, и приударил бы за ней. Да если бы не этот азиат, я бы уж давно что-нибудь предпринял... Достаточно ли в двигателе масла, а?
– вдруг озаботился он.
– Бензина-то пара канистр найдется, а вот масла... Ну, да ладно. В любом случае, голыми руками Моррис меня не возьмет! Не на того напал!»
Джулию, которая задремала к рассвету, разбудили громкие выхлопы, и, к тому моменту, как она протерла глаза, грузовик благополучно скрылся из виду. Ее спальный мешок был мокр от росы, а рюкзак, где она держала костюм для тайцзи, выглядел так, словно его основательно поваляли в грязи.
«Уехал...
– пронеслось у нее в голове.
– Стоп! Что значит уехал?!»
Потрясение ее было столь велико, что она на минуту забыла, где находится. Не удосужившись расстегнуть молнию на мешке, она вскочила на ноги, но, не устояв, упала носом в траву, и из ее уст сами собой вырвались слова, какие добропорядочной синьорине произносить не положено.
– Ах негодяй, ах плут! Бросить меня наедине с этим... с этим... Ух, я ему!
– негодовала она, сражаясь со спальником. В неравной схватке ее нарядное платье лишилось нескольких оборок, измазалось в травяном соке и под конец дало по шву изрядную трещину.
– Всё наперекосяк!
– всхлипнула она, неподвижно сев на земле.
– Хоть ты плачь!
Она собиралась в точности осуществить сие намерение, когда сзади к ней подобрался Кристиан и опасливо тронул ее за плечо.
– Ты опять светишься, дорогая.
– Я вам не дорогая, ясно?!
– огрызнулась Джулия, исходя слезами.
– И перестаньте уже ко мне цепляться! То я свечусь, то я убегаю, то смотрю косо! Вы мне опостыли!
Кимура стоически выслушал эти и прочие обвинения в свой адрес, отвел с ее лица слипшиеся пряди и проникновенно произнес:
– Твой брат уехал, но миссия не выполнена. Без твоей помощи мне нечего и надеяться распутать это дело. Посмотри, что оставил нам на прощанье Федерико.
Он раскрыл перед нею ладонь, где, в обрамлении коричневого пергамента, сверкая и переливаясь, лежал невероятных размеров бриллиант.
– О небо!
– вскрикнула Венто, зажав руками рот.
– Так вот, значит, о каком богатстве шла речь, когда он разливался предо мною соловьем! Хорошо же дельце, если нас порешат из-за какого-то прозрачного осколка.
– Из-за шлифованного прозрачного осколка, - поправил Кристиан.
– Он стоит миллиарды.
Путаясь
– Спрячьте! Спрячьте скорей! Он нас погубит!
Ее просьбе Кимура не внял. Сощурившись, он вскочил на ноги, и его взметнувшийся плащ на миг заслонил от девушки небо.
– К нам гости, - напряженно проговорил он, всматриваясь в даль.
– Ибо полагать, что обыватели-греки увлекаются пробежкой в столь ранние часы, да еще в сотне километров от цивилизации, было бы неразумно.
– По нашу душу, да? Я так и знала, так и знала!
– рассердилась вдруг Джулия и, встав, принялась стягивать через голову платье.
– Что ты делаешь?
– удивился Кристиан.
– В отличие от моего бесхребетного братца, я не собираюсь сдаваться!
– глухо отозвалась та, рискуя задохнуться в корсете. Минутой погодя она, согнувшись в три погибели, уже вытаскивала из портфеля белое боевое кимоно, поскольку другой одежды у нее с собой не было. А платье нашло свое место под забором в виде груды ненужного тряпья.
– Они еще пожалеют, что с нами связались!
– Следует отдать должное тому, кто в столь краткие сроки после зимы сумел приобрести ровный шоколадный загар!
– сказал Кристиан, различив фигуру одинокого спринтера.
– И гидразин меня разбери, если это не женщина!
– Коль женщина, не жди победы легкой, - насупясь, прокомментировала Джулия.
– Могу я собственноручно выцарапать ей глаза?
– Зачем?
– Моррис не глуп, он знает, кого посылать. А если бегунья лишь отвлекающий элемент, вы возьмете на себя главного противника. Не исключено, что он готовится к прыжку, скажем, вон в тех зарослях. Там как раз нет ограждения.
– Да, ты права. Дезастро мастак организовывать засады!
Сражаться бок о бок со своим учеником - мечта любого мастера кунг-фу, однако если ученик горд и своенравен, никогда нельзя знать, что он выкинет в решающий момент.
Кристиан являл собою образчик бесстрашного воина. Он прокручивал в уме приемы и стратегические ходы, чтобы разом покончить с врагом, не оставив ему ни шанса на победу. А Джулия, в гордости и своенравии которой не приходилось сомневаться, обогнула сложенную у забора поленницу дров, отыскала в ржавой сетке дыру и пролезла в нее, нимало не заботясь о том, какова будет реакция учителя.
«Я хочу убедиться, - твердила она себе, - что это действительно женщина и что она чернокожая. У меня не такой острый глаз, как у сэнсэя. Мне бы лично взглянуть... Сперва взглянуть, а уж потом и поприветствовать».
Приветствовать посланницу Дезастро она намеревалась в своей, неповторимой манере. Она хотела заставить себя светиться.
«Мой свет, - полагала она, пробегая мимо цветущих кустов олеандра, - собьет ее с толку, после чего я собью ее с ног».