Каменное небо

Хигерович А. А.

Ещё державшийся на ногах, Кастер сделал несколько выстрелов из лучемёта, оборвав страдания погибающих по его глупости товарищей. После этого он повернулся к окну переборки и сквозь кровавый кашель произнёс, поднося своё оружие к виску:

— Скажите детям, что я любил их, и пусть жена меня простит.

Что было дальше, Жэней смутно помнил, но, в отличие от остальных, он не подхватил заразу. Возможно, сказались двадцать лет пребывания в радиоактивном Лесу Сновидений, или же ему просто повезло. Вот только абсолютно все члены отряда, побывавшие в «Закрытой

Комнате» погибли от этого неизвестного вируса.

А с Ханви — старшим братом Саймели — Калибо познакомился уже в лазарете. Парень ежедневно штурмовал палаты свидетелей гибели его отца, пытаясь докопаться до истины.

Проникнувшись упорством Ханви и чувствуя долг перед погибшим другом, киборг по мере возможностей помогал старшему сыну Люциана. Но вскоре наследник лучшего инженера Подземья покатился вниз по «накатанной».

Натренированный боевым киборгом, он стал одним из лучших бойцов «Ямы» — нелегально проводившихся среди старых заводов и брошенных полостей боёв без правил. И вскоре стал прыгать из банды в банду, пытаясь нарастить авторитет и увеличить свой послужной список.

В то же время, Ханви много сил отдавал народному ополчению — "Законникам", сдавая надоевших ему или казавшихся слишком наглыми бывших главарей.

Жэней не раз предупреждал Хана, что тот допрыгается. Когда-нибудь его поймает подружка-законница или прирежут на каком-нибудь старом заводе. Так и случилось.

Но, не смотря ни на что, Калибо не мог сказать, что Ханви был однозначно плохим человеком. Он просто пытался выжить в жестокой реальности подземелий. Сын Люция по-своему старался сделать жизнь в Подземье чище. А сколотив свою банду из подросших товарищей, Ханви попытался навести порядок в своем районе. Парень делал всё для блага своей семьи. Просто немного ошибся в пути.

Киборг искоса глянул на вновь очнувшегося ото сна Сайми Кастера. Всё, что он раньше знал о втором сыне великого инженера, так это то, что ровно через год после смерти Люциана малец продал властям ту самую версию мощного облегчённого импульсника, над которой так долго бился его отец.

Сам ли он дошёл до такого или нет, Жэнея интересовало мало, но Ханви всегда хвастался, что его брат — гений.

Оставалось надеяться, что этот самородок не повторит ошибок отца и брата и действительно сделает мир лучше.

Клетка

Итак, мы всё ещё живы. Что, на самом деле, очень странно. Потому как нас в клетках, словно диких зверей, несут три пары ибагов. Их прутиками подгоняли дириарей, не забывавшие расспрашивать своих освобождённых из плена товарок.

Что тут скажешь, коварный план лесных жителей по поимке злобных порождений пещерной тьмы был настолько изящен, что его не сумел разгадать даже эксперт по жизни на поверхности — великий Жэней!

Пока мы сладко спали под шум льющейся с небес воды, хранительницы легко и просто набросали ловушек возле нашего убежища. Конечно, как и заявлял проводник, они не посмели сунуться

в пещеру с огромным барельефом знака биологической опасности на покрытой изрядным слоем пыли металлической стене, всё-таки не такие они дуры, в отличие от нас. Но им совершенно никто не помешал буднично расставить капканы и клетки возле входа.

И, конечно же, поутру, ещё не продрав свои чувствительные глазёнки, мы благополучно попали. Во всех смыслах попали, потому как дириарей хоть огонь и не любят, как истинные фанатики травы, но Тьму предпочитают изгонять ритуальным сожжением.

И оружие они у нас каким-то магическим образом похитили. Всё. Хотя, это как раз вполне объяснимо: ту самую девушку, что виновна в моём возвращении в этот охваченный Злом и Пороком Мир, кто-то почти что не связал! Я, конечно, тоже был благодарен юной особе за спасение, но каким же нужно быть идиотом, чтобы оставить пленённого врага без присмотра и считай что свободно гуляющим по штабу? Хотя, есть у меня один подозреваемый. А, возможно, и не один…

Готов поставить миллион империалов на то, что о её «комфорте» позаботился Расти. Понаблюдав за этой парочкой хоть с полчаса, даже до самого непроходимого идиота дойдёт, что они друг другу нравятся. То пытаются за вечер языки друг друга выучить, то она ценные указания по готовке даёт. Наверняка, отравить хотела.

Не пойму, что такого привлекательного в этой девице? Руки-ноги тощие, кожа розовая, почти красная (ну, ладно, кожа красная из-за размазанной по всему телу глины), глаза маленькие, нос вздёрнутый, губы как два пельменя, а лицо… Как может понравиться такое лицо? Оно же почти круглое! Ровное и скул совсем не видно! Волосы — вообще жуть. Какая-то медная проволока, скрученная колечками и слегка растянутая во все стороны. Глядя на неё, я все время думал, что она чем-то напоминает Жэнея. Думал, думал и понял: прической. Она такая же лохмачка. Краснокожая дикарка с закрученной медной проволокой на голове. Мутантка, одним словом.

— Кастер, может, у тебя ещё какой валет в рукаве завалялся? — с заговорческим шёпотом прижался ко мне Алий. Что за идиотская привычка! Он и так на извращенца похож, а уж, прильнув к моей руке, он убивает всякие сомнения насчёт его ориентации.

— Туз, — мрачно буркнул я, пытаясь отодвинуть архивариуса.

— Чего?

— Обычно говорят — туз в рукаве. Ты, как обладатель самой большой базы данных, должен знать.

— Нашёл время к словам цепляться!

— Нашёл время ко мне липнуть…

— Тут просто тесно! — сорвался на крик провидец. Нёсшие нас ибаги слегка тряхнули клетку, а дириарей с шипением ударили веточкой по прутьям.

— Господин, может у Кастера есть какой-нибудь план? Он ведь рядом с вами, да? — тоненьким голоском проблеял Ян. Обычно, он старается обращаться к Брэсту по имени, но порой все же вылезает наружу его рабская сущность. Кажется, Ян — представитель уже десятого поколения своей семьи как слуг дома хранителей архива.

— Я это и пытаюсь сделать! — огрызнулся Господин Алий. — Так, есть у тебя план или как?!