Каменное небо
Шрифт:
Поэтому мы всё ещё сидели в заключении. Вернее, перегревшийся Алий положил голову мне на колени и свернулся клубочком, а я молча наблюдал за юродивой, размахивающей кадилом возле нашей клетки.
Мрак! Похлеще первого средневековья…
Я даже не знаю, с кем сравнить эту страшную старуху: с пытающимся угодить богатому клиенту продавцом-консультантом или с обезумевшим роботом-балериной. Вертится возле нашей клетки, как поломанный пылесос. Непонятные звуки издает. И дымит также.
Обряженная в бесформенный чёрный балахон шаманка — а сомневаться в принадлежности этой дамы к людям не от мира сего не приходилось — лихо завернулась в сотканную из листьев длинную накидку.
Женщина вновь махнула кадилом из чёрного дерева. И её лиственная накидка начала расплываться по балахону, покрываясь огненными лепестками.
— Алий, нас пытаются накурить.
Но экстрасенс признаков разумной жизни не подавал, а я чувствовал, как растекаются мои пальцы.
Ведьма перед клеткой взорвалась ураганом листьев, отрезая нам пути к отступлению. Я пытался плыть куда-то, но везде натыкался на пружинистые щупальца её чёрных волос. Вдруг осыпались и листья, и звёзды. А за ними, пританцовывая, шёл дождь из рук киборгов. Не желавшие падать конечности расцарапывали краску безграничного неба, за которой оказались полыхающие жизнью своды пещер.
Пытаясь убраться подальше, я порвал мыльный пузырь, уберегавший меня от падения, и с ужасом стал проваливаться к палящему солнцу.
Мимо, летя на своём галстуке, словно та ведьма из сказок на своей метле, пронёсся мой брат. С усмешкой он схватил меня за ногу, останавливая приближение к обезумевшей, распахнувшей зубастую пасть старухе, превратившейся в раскаленную звезду.
— Ханви! Что происходит?!
Звук расходился очень плохо, словно меня окутывал десяток перин.
— Всё нормально, — а вот голос брата звучал, словно он пел со сцены зала с лучшей акустикой. — Тебя только что окурили дымом галлюциногенной травы. Расслабься! Если всё так пойдёт, тебя сожгут, и мы снова будем вместе.
Опять…
***
Монро тенью кралась мимо дерева-стража. Одно неверное движение, и цепкие ветви, корни, побеги могут схватить, разорвать девушку. Но она почти не боялась. Старейшина сказала, что перед ритуалом Изгнания Тьмы юной воительнице придётся выбирать: принять Зло, Холод и Ночь, которыми она заразилась от пришельцев, и сгореть с ними, или отринуть это, вернувшись к гармонии леса.
И Монро сделала выбор. Возможно, не верный, возможно, она пожалеет о нём, но это было самое важное решение в её жизни. Впервые она делала то, что хотела, а не то, что ей говорила Старейшина или Шаманка.
На самом деле, девушка и сама не знала, почему так поступает. Наверное, она просто устала слушать старших, а, быть может, дело в том, что она любила жизнь, любила Солнце и солнечных богов, любила маму, отца, младших братьев, подруг и всех людей Леса. И не было в ее сердце зла, даже на старую учительницу и её верную, хоть и странную, соратницу.
А, что касается демонов — никакие они не демоны! Это просто мальчишки, теперь она это знала точно. Бестии не могут так дружить, так заботиться друг о друге. А пришелец с синими волосами и карими глазами вообще излучает целую гамму позитивных чувств. Его аура просто лучится тёплым солнечным светом любви. Любви к ней. Монро это почувствовала еще в пещере. Это чувство вспыхнуло в синеволосом, когда он коснулся её руки, развязывая узел
Возможно, ещё и из-за этого Монро испытывала чувство вины перед синеволосым и его друзьями. И пусть её считают кем угодно, она приложит все силы, чтобы спасти несчастных мальчишек. В любом случае, ей уже некуда отступать.
Девушка проскользнула мимо устало перекладывающихся корней к клеткам с пленниками. Две из них стояли внизу, а третья раскачивалась на ветвях зеленого стража. Именно в ней и сидел её возлюбленный, обнимая свернувшегося клубочком белоголового. Монро уже знала, что это младший брат Расти, который всего боится. Поэтому старалась не напугать спящего ребенка. Да и страж-дерево так просто не отпустит свою добычу, не устроив переполох.
— Монро? — очнулся от оцепенения Растер, завидев знакомый силуэт на фоне вечереющего неба. Страж-дерево разогнало большую часть растительности, и ничто не мешало наблюдать последние лучи заходящего солнца. Старший Виндоу, залюбовавшись, возможно, последним закатом в своей жизни, не сразу заметил любимую.
— Та, — лесная жительница очень старалась говорить как подземники, но понимала лишь несколько фраз, а выговорить могла ещё меньше. Она приложила палец к губам и жестом показала, чтобы Раст не раскачивал клетку. Девушка плавными движениями изобразила, как надо тихо выбраться из клетки, дабы не потревожить дерево.
— Я очень рад тебя видеть, — он улыбнулся, наклонившись к ней и протягивая пальцы сквозь плотные прутья.
— Та, — конечно, она не поняла, о чём говорил синеволосый, но почувствовала, в очередной раз убеждаясь в своей правоте, что чужестранец говорит о любви к ней.
— Что? Кто? Где? — подскочил в своей клетке задремавший Ян.
— Тихо, — прошептал Ансвер. — Ты её спугнёшь. И Кади разбудишь.
— Что? Кого? А зачем она пришла-то? — наконец разглядел гостью Хэй.
— Надеюсь, не прощаться, — мрачно усмехнулся Степ.
— Она хочет нас освободить, — обернулся к друзьям счастливый влюбленный.
— Ого! Расти, ты уверен?
Девушка зашипела на шумного заключённого, указывая на недовольно шевелящее ветвями дерево. Её нож из вечного стекла с трудом перерезал травяные крепления клеток, а ведь такое оружие считалось в лесу самым надёжным и острым. Придерживая клетку с возлюбленным, чтобы она не болталась на весу, спасительница помогла выбраться Расти, а затем достать оттуда сонного Кади.
— Монро, где Кастер? — осторожно поинтересовался Степ, когда девушка разрезала крепления их с Яном клетки.
— И мой господин! — шёпотом воскликнул Ян. — Ну, в смысле… — он жестами попытался изобразить третий глаз.
Хранительница указала ножом в сторону центральной площади, где уже разгорался огромный костер, и жрицы готовили жертвенный помост. За ту ночь в пещере, помимо некоторых слов, она выучила имена всех членов «Тёмного отряда».
— Найн, — Расти указал на стоящую в стороне клетку, накрытую покрывалом. — Ты поможешь нам его, — он изобразил раскрывающиеся объятия. — Выпустить?
Виндоу не помнил, когда из клетки Кади достали бесчувственного Жэнея и посадили мелкого к нему. Не помнил он и момента, когда из второй клетки пропал связанный Найн. Но наличие третьей клетки, накрытой покрывалом, наталкивало на мысль, что пропавшие находятся именно там. А тишина под занавесом объяснялась наличием у Цвайта кляпа во рту и полной отключкой киборга.