Капитан космического флота
Шрифт:
Задерживаться не стали, направились дальше. Грузовой отсек станции выглядел на удивление просторно после всех этих тесных коридоров, и это играло нам на руку, позволяя рассредоточиться по нему и наступать не фронтом в два-три человека, а всем сразу.
Сопротивления сводный отряд «Беспощадного» и «Гремящего» почти не встречал, бойцы рассекали хлипкую оборону повстанцев, как горячий нож — кусок сливочного масла, и только на выходе из грузового отсека напоролись на баррикаду и более-менее грамотно организованную защиту. У выхода к центральному коридору станции, её главному проспекту.
Защитники станции подтягивали резервы,
Планировка станции позволяла обходить те или иные участки, а организовать сплошную линию обороны повстанцы попросту не успели. Или не смогли. Они не были профессиональными солдатами, они были самыми обычными работягами, которых обманом заставили поднять оружие против Империи. Профессионалами были те, кто всё это организовал.
И пусть многие из туранцев бросали оружие при первых же трудностях, порой десантный отряд натыкался на весьма ожесточённое сопротивление. Но иррегуляры могут бить профессиональную армию только одним способом — партизанской войной и диверсиями, а в прямом боестолкновении обычно выхватывают по полной программе. Выхватывали и сейчас, и наши отряды неумолимо продвигались вперёд, шаг за шагом приближаясь к центру станции.
Командиры повстанцев могли прятаться где угодно на станции, но я поставил Заварзину задачу ликвидировать или арестовать этих самых командиров, и к выполнению мичман подошёл со всей ответственностью. Ещё в грузовом терминале провёл быстрый полевой допрос одного из бородачей, потом другого, вызнал всё необходимое, заполучил координаты и теперь вёл отряд прямо к цели, не размениваясь по мелочам. Покончить с командирами, и всё сопротивление рассыплется, а подавить отдельные очаги не составит никакого труда.
Я ждал, что на связь со мной выйдет Гасанов, брызгая слюной и захлёбываясь от ненависти, как бешеный пёс, но вместо этого с нами связались штабные. Уловка с мнимыми неполадками связи сработала ненадолго.
— «Гремящий», доложите обстановку! — потребовал дежурный.
Как-то поздно они спохватились, час уже прошёл, даже больше. Если бы я ждал отмашки из штаба, кому-то очень сильно не повезло бы.
— Обстановка стабильная, без изменений, — ответил я, не вдаваясь в подробности.
— Ожидайте прибытия крейсеров! — приказал дежурный. — До их прибытия ничего не предпринимать!
— Есть, — проворчал я.
Сколько ждать — неизвестно. Может, они вообще затерялись в гиперпространстве навсегда, такое случалось регулярно. В любом случае, уже поздно, на станции Зардоб уже кипело сражение, вот только на его результаты повлиять я не мог. Только ждать и надеяться на успех.
«Беспощадный» тоже пока ждал, разве что чуть дальше, контролируя два других туранских корабля, чтобы они не сунулись к станции. У них на борту наверняка тоже имелось что-нибудь запрещённое, но в данный момент проще было держать и не пускать их к Зардобу, нежели высылать челнок, досматривать и арестовывать команду и груз.
Сводный отряд «Гремящего» и «Беспощадного» тем временем продолжал рваться вперёд, к центру станции. Мирные жители сидели по жилым отсекам и не высовывались, в коридорах можно было встретить только вооружённых повстанцев, так что наши парни стреляли во всё, что встречали на пути. Мощность
Я вновь прильнул к монитору, на который выводилось изображение с камеры Заварзина, узнал там знакомый коридор, по которому шли мы с Магомедовым в один из наших выходных. Где-то там поблизости находится офис губернатора. Эта мразь наверняка затаилась где-то на станции. Бежать ему было некуда.
— Мичман! — позвал я. — Новая задача! Если получится, постарайтесь найти губернатора Димитриевского! Желательно взять урода живьём!
— Есть… Принято, — тяжело дыша, ответил комвзвода охраны.
Сильно сомневаюсь, что в суматохе боя получится его отыскать, но если получится, это будет для меня самым лучшим подарком.
С нашей стороны уже не обошлось без потерь, были и убитые, и раненые, всё-таки штурм станции это не увеселительная прогулка, но поставленную задачу все стремились выполнить по полной программе, понимая, что это единственный шанс удержать Зардоб. Обойтись малой кровью, чтобы не допустить большого кровопролития в случае, например, орбитальной бомбардировки.
Радовало то, что далеко не все зардобцы поднялись и взяли в руки предложенное им оружие, лишь очень малая часть. Тридцать тысяч населения, из них примерно половина — женщины, плюс дети и старики, остаётся тысяч десять мужчин, способных взять оружие. При этом туранцев в этих десяти тысячах едва ли половина, но даже они по большей части предпочли остаться дома, в жилых отсеках, а в коридоры вышли только самые пассионарные. Те, кому нечего терять. Самые маргинальные слои населения.
Десант добрался наконец до губернаторской резиденции, сунулся в приёмную. Вместо длинноногой красавицы-секретаря их встретили несколько бородачей, сходу открывая огонь из всего доступного оружия. Здесь идеально подошла бы граната, закинутая в дверной проём, но у нас их попросту не было на вооружении, считалось, что на космическом корабле такое вооружение не нужно, и для любых задач хватит простого бластера.
Туранцы выкрикивали оскорбления и угрозы сразу на двух языках, стреляли не целясь, спешно возводили баррикаду из опрокинутой мебели, чтобы загородить проход в кабинет и создать себе ещё одно укрытие.
Помещение приёмной для штурма было крайне неудобным, тесным, и в этот раз играть с разгерметизацией не получится, слишком глубоко внутри станции находился кабинет.
— Бросайте оружие! — приказал Заварзин.
В ответ донеслась только брань, сдаваться туранцы не собирались.
Я смотрел на монитор, не отрывая взгляда, воспринималось это всё острее и ближе любого фильма, прямая трансляция, на которую я мог влиять своими приказами, давала почти столько же адреналина, как если бы я лично присутствовал на станции.
Заварзин перевёл регулятор огня на полную мощность, прижался к дверному косяку спиной. Выдохнул, высунул бластер не глядя, пальнул. В приёмной прогремел взрыв, внутрь тут же отправились ещё четверо, добивая оглушённых и раненых повстанцев.
Самоназванный комендант свободной станции Зардоб обнаружился именно там, где и предполагалось, в губернаторском кабинете, в его кресле, он сидел за столом с пистолетом в руках и ничуть не удивился ворвавшимся внутрь штурмовикам. Гасанов наоборот, усмехался в бороду, скалил зубы, поигрывая оружием. В кабинете он был один.