Кастро Алвес
Шрифт:
еврейском происхождении, так как это, вероятно, помешает ее браку с арийием».
Действительно, как я отметил ранее, Эстер Амазалак вышла замуж за немца, а в
наше время ее внучка не может выйти замуж из-за того, что ее бабушка оказалась
еврейкой.
Внучка одной из муз Кастро Алвеса подверглась нацистским преследованиям (что
еще больше связывает поэта с современ
133
ными событиями). Это приводит нас к мысли, что голос Кастро Алвеса, если бы
позт
расы мировым фашизмом. Он любил называть себя евреем и не раз говорил: «Я еврей»
После негритянской расы его поэзия была ближе всего к еврейской.
Стр. ИЗ.— Кастро Алвес любил рисовать и оставил нам различные рисунки,
включая весьма интересный автопортрет. Он был неплохим художником-любителем.
Стр. !14.— Стихи, приводимые в этой главе, — из «Черной дамы», одной из многих
поэм, которые Кастро Алвес посвятил Эужении Камаре в том, 1866 году.
Стр. 116.— Коуто Ферраз пишет по этому поводу: «И я подумал, что Кастро Алвес,
очевидно, понял, что простая ликпи дания рабского труда с приспособлением бывших
рабов к капиталистическому режиму представила выгоду для господствую шего класса.
Он, видимо, понял также, что большой негритянский контингент нашего населения,
будучи уже в ту лору связан с экономическими интересами зародившегося
пролетариата, рано или поздно приобретет идеологическое сознание своего класса».
Весьма примечательны в этом смысле следующие стихотворения Кастро Алвеса:
«Слова консерватора» (где он доходит до утверждения, что «плод труда —
общественное достояние»), «Ясновидящий», «Признание», «Прошай, моя песня» и ряд
других.
Стр. 117.— Агрипино Гриеко пишет (в книге «Эволюция бразильской поэзии»,
1932): «Кастро Алвес был гением-самородком .. Для него сочинение стихов было
133
больше, чем простое ремесло. К тому же он был совершенно безупречен в личной
жизни; ему была чужда моральная нечистоплотность, и, мало того, что он был
гениален, он был к тому же исключительно добр, побуждал других к благородным
чувствам, был творцом жизни и вдохновения, живым гуманным маяком». И далее:
«Для него честь была наслаждением».
Вот слова Набуко об этом 1866 годе: «1866 год был для меня годом французской
революции: Ламартин, Тьер, Минье, Луи Блан, Кинэ, Мирабо, Вернье и жирондисты,
все это прошло последовательно в моем уме. Конвент в нем, казалось, заседал
.постоянно».
Стр. 118.— Некоторые современники Кастро Алвеса так отзываются об очаровании
его слова: «Когда он показывался толпе, приходившей в воодушевление только оттого,
что
гения, он становился велик и прекрасен, как гомеровский бог» (Лусио Мендонса). А
вот другой отзыв: «Очарование этого голоса неотразимо, он из тех, что преображают
оратора или поэта и заставляют вспоминать прославленного глашатая Агамемнона,
которого обессмертил Гомер, — Тальтибиоса, голос которого походил на голоса богов»
(Р уй
134
Барбоза). И, наконец, еще один отзыв: «Всех, кто его слышал, охватывала дрожь
изумления, и они видели в стройном и симпатичном молодом студенте скорее
полубога, чем поэта, меньше поэта, чем ясновидящего; аудитория улыбалась или
плакала, немела от сильнейшего волнения или разражалась исступленными возгласами
«браво!» (Карлос Феррейра).
Стр. 120.— Палмарес составлял постоянную заботу Кастро Алвеса, который
намеревался написать эпопею о «негритянской Трое». Ему не удалось осуществить это
намерение, и по сей день Зумби ожидает своего поэта (.
Книга Эужении была опубликована сначала в Португалии под названием
«Поэтические наброски». При переиздании в Сеаре она была озаглавлена «Секреты
души» и, помимо собственных стихов актрисы, в приложении были напечатаны сти-
хотворения Фагундеса Варелы, Залуара, Виториано Пальяреса, Франсиско Инасио,
Феррейры и других поэтов. Это была своеобразная антология произведений об
Эужении Камаре. Книга служила хорошей рекламой для артистки.
Стр. 122.— Фагундес Варела, между прочим, сказал о ней: «На лице у тебя красота,
гений в душе».
Стр. 128.— Вот письмо, написанное Кастро Алвесом: «Уважаемый сеньор Тобиас
Баррето де Менезес. Прошу Вас сделать милость и сообщить мне в ответ на это
письмо. Вы ли являетесь автором статьи в «Ревиста Илюстрада», напечатанной в
приложении, как Вы любезно попросили передать мне это в устной форме. Если Вы
окажете мне эту милость, буду Вам весьма признателен. Ваш покорнейший слуга
Кастро Алвес».
Тобиас ответил на это письмо: «Точно, сеньор Кастро Алвес. Именно я. Хотите
ответить? Сделайте одолжение. Прошу Вас рассмотреть меня со всех точек зрения,
чтобы Вы меня потом не называли благородным. Да, сеньор. Рассмотрите меня как
человека, как писателя — прозаика и поэта, как гражданина и даже как сына... Ударьте
меня по обеим щекам... Я жду этого. И чтобы облегчить и еще более сократить Ваш
ответ, посылаю Вам несколько моих стихотворений, которые один мой друг объединил