Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома
Шрифт:
ГЛАВА 27, в которой елли так и не находит рифму, но приобретает взамен новое знакомство
Вторая строка никак не давалась Хелли.
— Чудесный сад моих мечтаний… Чудесный сад моих мечтаний…
Ничего, кроме «терзаний», «стенаний» и «метаний» в голову не приходило.
— Тьфу на эту Лисси, — проворчала Хелли. — Сбила с рифмы. У меня же что-то крутилось в голове.
В последнем елли не была уверена, но поскольку у нее постоянно в голове крутилась куча самых разнообразных вещей,
— А если поменять вот так? — продолжала она бормотать по дороге к беседке. — Моей мечты чудесный сад… Хм. Тоже неплохо. Моей мечты чудесный сад…
— Где девы юной блещет взгляд, — вдруг раздалось из-за соседнего куста.
Хелли, пойманная врасплох, замерла на месте. Кусты зашевелились, и прямо из гущи зелени вывалился молодой человек с книгой.
Юноша был просто и по — домашнему одет. Егo гладкие каштановые волосы, стянутые в хвост, были слегка растрепаны (что, впрочем, объяснялось тем, что ему пришлось продираться сквозь кусты), а зеленые глаза смотрели на Хелли с симпатией и интересом.
— Прошу прощения за свое вторжение в ваше стихотворение, — извинился он. — Сайгус Кернс, с вашего позволения.
— Хеллис Мауэр, — представилась елли и сделала книксен.
е лицо, ещё минуту назад горевшее поэтическим вдохновением, стало вежливо-замкнутым.
— Я где-то вас уже видел, но забыл, — заметил Сай и смутилcя. — Простите, кажется, я ляпнул какую-то бестактнoсть.
Какая же девушка сможет снести такую грубость, подумал Сай: ее увидели, но не запомнили.
— Я не в обиде, нисс Кернс, — спокойно ответила Хелли. — Да и много чести для обычной продавщицы сладостей, чтобы ее запомнил сам племянник графини.
— Ну вот вы и обиделись, — констатировал Сай и грустно улыбнулся.
— Да нет, не сильно, — улыбнулась в свой черед Хелли, решив сменить гнев на милось. — А встречались мы с вами на ярмарке. Я продавала вместе с ниссой Меззерли кримкейки.
— Ну конечно! — воскликнул Сай. — Кримкейки! Так вот почему ваше лицо показалось мне знакомым! Прошу прощения. Нас тогда не представили друг другу.
— Я была в тот момент несколько занята: обслуживала покупателей. А вы тоже были заняты, как я полагаю. Служили опорой для ручки ниссы Дрэггонс.
Сай улыбнулся, услышав в голосе девушки некоторую язвительность. Если бы тут был Шак, он не удержался бы от какой-нибудь банальности, вроде: «Нет ни одной хорошенькoй девушки на свете, которая бы не сказала гадость о другой хорошенькой девушке. Ведь кто разбирается в женщинах…»
— Ну, сейчас-то мы оба, кажется, свободны, не так ли? — добродушно сказал Сай. — Или вернее, вы были заняты, а я прервал вас на самом интересном месте…
— Я тоже вам помешала, — кивнула Хелли головой
— А-а, это…
— Что читаете?
Сай вдруг смутился.
— Это так. Заметки одногo путешественника. Он смог проникнуть в закрытое племя канаков и прожил с ними целый месяц. До него, насколько мне известно, этого никому не удавалось. Тут и зарисовки с натуры, и разбор рeлигиозных представлений о мире, и описание быта…
— Обожаю рассказы о путешествиях! — искренне сказала Хелли, и ее карие глаза заблестели неподдельным интересом. — Позволите?
И она протянула руку к книге.
Сай ещё больше смутился, но книгу безропотно отдал.
— О! Да это же Уильям Кернс! — воскликнула Хелли. — Я читала все его книги. Ну, все, что были в городской библиотеке.
— Правда? — удивился Сай.
— Ну конечно! Мне очень понравилась его книга «нтиподы. Перевернем наши представления о них с ног на голову».
— Да, это одна из самых ярких его книг, — согласился Сай.
— А эту я еще даже не видела…
Хелли задумчиво повертела тяжелый фолиант в руках и открыла первую страницу. Полюбовавшись на рисунок, она прочитала: «Моему сыну, Сайгусу Кернсу, посвящается». Она удивленно взглянула на смущенного Сая, и в ее глазах мелькнуло понимание. Хелли осторожно захлопнула книгу и вернула ее Саю.
— Хоть ваша фамилия и показалась мне знакомoй, — сказала она, — но мне даже в голову не закралась мысль, что великий Уильям Кернс может быть вашим отцом.
Сай кривовато улыбнулся.
— Не понимаю, почему считается, что величие родителей должно падать на детей. Скорей, напротив. Таким детям всю жизнь приходится стоять в тени своих родителей. И выбраться из этой тени гораздо сложней, чем просто из безвестности обычных людей.
— Я бы могла с вами поспорить, — сказала елли, трогаясь в сторону беседки, — будучи таким обычным человеком, обреченным на безвестность. И я не возpажала бы, если бы на меня легла чья-нибудь великая хоть полутень. А вам не хочется стать знаменитым?
— Нет, — мотнул головой Сай, шагая рядом с елли. — Совсем не хочется.
— Честно? — усомнилась Хелли. — Вот ни капельки? Не хочется, например, пойти по стопам своего отца?
— И такого желания у меня тоже нет.
— Неужели? Вам действительно не хочется путешествовать, как ваш отец? Открывать новые земли? Жить у людоедов?
— Особенно жить у людоедов, — усмехнулся Сай. — Вы можете мне не верить, но с большим удовольствием я совершаю путешествия, оседлав кресло, с помощью книг. Это, кстати, и гораздо комфортней. Не говоря уже о безопасности.
елли рассмеялась. Но тут же загрустила.
— А я вот, напротив, так мечтаю о путешествиях! Пусть даже и с опасностями. Уехать из нашего скучного городка куда-нибудь далеко-далеко. Плыть на корабле, взбираться на горы… И чтобы каждый день видеть новое. Но…
— Но что?
— Но это невозможно, — покачала головой Хелли. — Совершенно невозможно. Я прекрасно знаю, что эта моя мечта никогда не сбудется.
Сай молчал, не зная, что сказать. Они дошли, не говоря больше ни слова, до беседки и уселись в тени на широкую лавку.