Кинхаунт
Шрифт:
— Ваше Величество! — наконец начала она, и я зарычал от душевной боли.
Немного смутившись, она продолжала:
— Я вижу, вас терзают скорбные чувства.
— Ты где училась? — перебил я. — В институте литературы и поэзии?
— Нет, — пролепетала она смущенно, — холодильного оборудования. Я хотела в поэзию, но не смогла поступить… как аристократия…
— Ясно. Продолжай. Да, меня "терзают скорбные чувства".
— Но это только сейчас! Когда переживания от прочитанного в газете смешиваются
— О, это мысль. Зачем тянуть до берега? Наливай.
— Нет, нам надо идти! Я хотела сказать… Все это пройдет, и вы снова будете таким же веселым и бодрым, как вчера вечером!
— Да хватит его упрашивать! — не выдержал Крез.
Он остановился и повернулся ко мне, демонстрируя рельефный могучий торс, блестящий от пота. К моему неудовольствию, я заметил, как глаза Мэи быстро стрельнули в ту сторону. Крез заметил, что я заметил движение ее глаз, и нагло ухмыльнулся. Я сделал вид, что не заметил его ухмылки, отвернулся и засвистел с посторонним видом.
— Да, Марк, я с тобой абсолютно согласен, — вдруг спокойно сказал Крез, отвернулся и продолжил крошить тростник.
Только, мне показалось, он делал теперь это с большей яростью. Во всяком случае, куски тростника летели выше и дальше.
— В смысле, с чем? — спросил я настороженно, стараясь не наступить на раздавленную Крезом огромную гусеницу.
— Не нужно тебе быть монархом. Ну какой из тебя монарх? — сказал он презрительно.
Мэя гневно вдохнула, чтобы возразить, но я потянул ее за руку. Не хватало еще, чтобы она сцепилась с Крезом. Кто знает, что из этого получится.
— Быть монархом, — продолжал грубиян и невежа, — значит быть сильным человеком.
Молчание, только свист секача и перестук разлетающихся стеблей. А также шорох и стрекот недовольных насекомых.
— Вот я мог бы быть монархом, — беззаботно продолжал работник меча и кинжала. — Я не боюсь угроз, я обожаю конфликты и драки. И я всегда выхожу победителем.
Странно, говорят, что боковое зрение развито только у женщин, а для мужчин оно несвойственно. Но ведь я только что прекрасно уловил боковым зрением, как Мэя восхищенно посмотрела на Креза. Хотя изо всех сил старался смотреть в другую сторону.
— Дэлвису, конечно, это… он больше любит наблюдать за миром насекомых, — рассуждал Крез. — Норки, там, брачный сезон. Дэл — талантливый ботаник. Жаль, что он родился аристократом, он прекрасно работал бы в какой-нибудь лаборатории. Я всегда удивлялся, захожу в лабораторию — а там такая вонь! — как там люди работают? Я всегда ими восхищался, я так не умею. Не то, что Дэлвис.
— Марк, вы устали? — заботливо спросила Мэя, и кровь темной волной ударила мне в голову.
"Марк!"
— Мы дошли, — наконец сказал Крез и остановился, снова приняв перед Мэей картинную позу бичары с плаката.
— Куда? — проворковала она ему с очаровательной улыбкой, видимо, от этого зрелища забыв о моем существовании.
— Куда? — задумчиво повторил я, оглядываясь.
Вокруг была миленькая полянка, заросшая фиолетовыми цветами.
— Это чанка? — спросила догадливая Мэя и сорвала один цветок.
В то же мгновение Крез прыгнул к ней и сжал руку.
— Не вздумай его есть, — сказал он бархатистым мужественным голосом, почти прислоняясь к ней. — Не сможешь уснуть неделю, потом умрешь от нервного истощения.
Испуганная Мэя выронила цветок и отшатнулась.
— Зачем же нужна эта отрава?
— Эх, детка… только доза делает яд, — сказал Крез и масляно улыбнулся ей. — На берегу из этого делают классную настойку. Мы как-нибудь с тобой попробуем ее, и будем танцевать до утра…
Он подмигнул ей, даже не глядя на меня. От бешенства у меня чуть не выскочили глаза из орбит.
Мэя сделала неуверенное движение, Крез снова взял ее за руку.
— Осторожно, ты стоишь на мокрой земле. Здесь полно червей чанка, которые своими … гм, в общем помогают расти этой траве.
Изображая из себя галантность, это потное чудище осторожно вывело Мэю с такой, безусловно, крайне опасной полянки на сухую землю.
Почувствовав, что черепная крышка вот-вот сорвется и улетит вверх под мощным давлением пара, я сорвал первую попавшуюся под руку травинку и стал жевать.
Крез что-то еще говорил Мэе, но я уже не слушал, погруженный в свои мысли. Вскоре мои спутники вооружились ножами и начали осторожно срезать стебли чанки, собирать ее в пучки и укладывать в мешки.
Глубоко внутри меня созрело какое-то решение, и спокойствие снова вернулось в мою душу.
Я заметил, что вокруг стало как-то шумно. Вроде бы поднялся ветер и зашуршал листьями деревьев, закопошились насекомые.
Все стало ясно.
— Надвигается ураган, — сказал я, пытаясь не вкладывать в свой голос соответствующее моменту презрительное сострадание.
Крез с недоумением оглянулся на меня, потом на небо, и громко спросил.
— Ураган?
— Ты не слышишь, как шумят деревья? — я поморщился, удивляясь глухости Креза.
Шум становился все сильнее.
На этот раз встала Мэя и закричала, видимо от испуга.
— Ваше величество?!!
Ага, она снова зовет меня так! Но зачем же так кричать?
— Собирайте свою чанку, Хозяйке хватит, — не терпя возражений, я повелительно махнул рукой, — и пошли.