Клетка для лжецов
Шрифт:
По одному звуку было понятно, насколько ему сейчас больно, а смотреть на это было еще невыносимее. Не окажись рядом плеча, на которое можно было бы опереться, Най едва ли удержался бы на ногах, а может, даже потерял бы сознание.
Такое ведь уже случалось — тогда, после нападения лицедеев на “Атлантику”.
Лорента понимала, что с каждой секундой незнакомец в черном уходит все дальше, но вот незадача — в гостинице, среди мало-мальски знакомых людей, или на корабле, где Вэйл был полноправным царем и богом, девушка без раздумий бы покинула Ная, но
Но Най явно был о девушке худшего мнения. Едва восстановив дыхание, он, истекая потом и побледнев до состояния свежего снега, продолжил свою тираду:
—Эти люди… опасны. Они сидели в дурмане и говорили о каком-то Бастарде…
Не успев закончить фразу, он снова зашелся в кашле, на этот раз еще и сдобренном кровью. Платок его, очевидно, остался в сюртуке, и без него Наю пришлось запачкать руку, но он не обращал на это никакого внимания.
—Нам лучше… с ними не связываться, —Продолжил он с прежним упорством.
Лорента давно подставила ему плечо, но опираться на него ученый принципиально не желал. Все, что он сделал — это взял ее за руку, которую от напряжения сжал так сильно, что у девушки онемели пальцы.
—Успокойся, я не пойду за ним, —Заверила его Лорента, —Сейчас нам нужно как-то утихомирить твой приступ.
К тому моменту на них, застывших посреди улицы, уже стали оборачиваться прохожие — но никто так и не предложил помощи.
—С-само пройдет, —Най прикрыл рот окровавленной ладонью.
—Может, вернемся в гостиницу? Ты выпьешь свое снадобье..?
Най со свистом втягивал воздух. Когда он заговорил, голос его напоминал сухой скрежет:
—Это все лишнее. Дай мне минуту.
Снова эта идиотская твердолобая гордость! И когда только ему надоест строить из себя героя там, где никто не просит!?
—Ты уверен? —Лорента внимательно посмотрела на него — волосы прилипли ко взмокшему лбу, глаза слезились, а все тело колотила такая дрожь, что ее было видно невооруженным глазом, —По-моему, ты еле стоишь на ногах…
—Мне лучше знать! —Огрызнулся ученый.
Лорента выдернула пальцы из его хватки и показательно отвернулась. За всю жизнь судьба не посылала ей более невыносимого человека! И как он только умудрялся так виртуозно менять впечатление о себе?
—Я живу с этой болезнью четыре года, —После паузы сказал он намного мягче. Неужели одумался? —Думаешь, я в первый раз оказался в такой ситуации?
Из-за него она упустила того странного незнакомца, а вместо благодарности получила… это!
—Если ты в порядке, забери свой сюртук, —Не поворачиваясь, напомнила Лорента, —И побыстрее, нам еще выбирать наряды на вечер.
Он не сделал ни шага.
—Я… я не хотел показаться грубым, —Вдруг заявил его тихий голос.
—Но показался, —Лорента резко развернулась, —И если не хочешь сделать еще хуже, то прошу — иди. Я буду ждать здесь.
Потупив голову, Най развернулся и поплелся
Лорента поймала себя на мысли, что вполне могла бы сходить с ним, но вместо этого выбрала торчать посреди улицы в полном одиночестве. Наверное, ей хотелось побыть наедине с собой и обдумать все, что случилось за последний час — например, то, как она осмелилась во что-то поверить, а спустя пять минут со всей силы врезалась в знакомую каменную стену.
*
Еще никогда Най не проклинал свою болезнь так искренне и так яростно, как сегодня. Впрочем, конечно, приступ был только лишь отговоркой, дающей ему возможность винить что-то еще, кроме самого себя — несдержанного идиота, неспособного держать язык за зубами!
Он собственными руками разрушил все, чего удалось добиться в кофейне — и вот Лорента снова превратилась в раздраженную обиженную девицу, которой была на протяжении всего времени.
Стоя перед зеркалом, Най завязывал новенький шейный платок. Руки не слушались его, пальцы дрожали, как у старика, а разум не мог сосредоточиться ни на чем, кроме сегодняшнего утра.
Он должен был детально обдумать прием у мецената Коллиса, мысленно проработать любой вариант развития событий, решить, как себя вести и что говорить, чтобы вновь не показаться идиотом ни Лоренте, ни кому бы то ни было еще, но ни на чем из этого его разум не задерживался дольше минуты.
“Ты ошибаешься” — сказала ему Лорента. Впрочем, тут она права — он и не смог бы угадать, что она за человек на самом деле. Для этого он знал о ней слишком мало правды.
Поправив жилет, Най накинул на плечи новенький сюртук — тяжелый, из плотной темно-серой ткани, способной уберечь от любого ветра. В плечах он был немного великоват, но зато создавал впечатление, что его хозяин несколько крупнее, чем есть на самом деле.
В общем, выглядел он вполне сносно для светского приема — особенно учитывая, что этот прием был для него вторым в жизни.
—Эй, ты готова? —Крикнул Най, выйдя из ванной.
Лорента собиралась уже по меньшей мере час, и это при том, что платьев у нее было всего два — то, в котором она ходила каждый день, и купленное сегодня. Най слабо представлял, чем можно заниматься столько времени, но вмешиваться в ее приготовления не собирался, а потому уселся в гостиной и принялся ждать.
Девушка соизволила явить себя миру минут через пять, и Най мысленно пожурил себя за раздражение. Потому что то, что он увидел, стоило потраченного времени.
В бутике он смог поглядеть на ее платье лишь мельком — Лорента не посчитала нужным посоветоваться с “мужем” насчет вечернего наряда, и под восторженные вздохи продавщицы приобрела объемистый бумажный сверток, скрывающий содержимое от посторонних глаз.
Теперь же покупка предстала перед ним во всей красе, и все же, несмотря на изящество и роскошь этого платья из иссиня-черных перьев и лоснящегося шелка того же цвета, Наю не было до него никакого дела. Все, что осталось сейчас на свете важного — это девушка, надевшая этот наряд.