Клоака. Станция потери

Муссен Анна

— Человек… Подстрекатель, выведший нас из поезда, повел нас в лагерь. Скорее всего доехать до улицы и выйти наружу было самым безопасным и умным решением, которое только могло прийти в наши головы… — повторяет он вслух то, о чем я только что подумала. — Конечно, если бы мы доехали до конечной…

Костя замолкает.

Знает ли он о том, что находится на конечной станции? Могу ли я рассказать ему о том, что уже была на ней? Пожалуй, рассказать бы стоило, но я боюсь его реакции. Мое молчание может быть воспринято им желанием обмануть

его, ввести в заблуждение. Просить о помощи, а самой… Иметь на руках ровно столько жетонов, сколько нужно для «покупки» обратного билета…

Все же иногда правду лучше умалчивать. Во всяком случае, до определенного момента.

— К нам приставили Вано. Князь оценил мои способности… Благодаря отцу я был хорошо знаком с оружием, — поясняет Костя.

Твой брат, скорее всего, тоже, если вспомнить и о пистолете, и о шоу, которое он устроил. Теперь понятно, откуда Тихоня взял оружие. Наверняка в их доме хранится целый арсенал различных пушек и ножиков. Так, на всякий случай. Мало ли пригодятся при апокалипсисе?

Мне хочется надеяться лишь на то, что у Костиного отца имелась соответствующая лицензия на хранение и использование подобных «игрушек» для больших мальчиков.

— Поэтому меня и моего друга отправили на разведку города. Первые два месяца все было нормально. Вылазки, кое-какие трофеи, новые пометки на картах. Нам казалось это какой-то игрой. Будто мы очутились в виртуальной реальности, где все максимально реально.

Весело, наверное, парням попасть в такое место. Настоящие компьютерные стрелялки! А вот я бы хотела попасть на необитаемый остров. Кокосы, бананы, море, солнце и никаких аборигенов-каннибалов. И никакой опасной живности. И насекомых. В общем, чтобы остров, в самом деле, был необитаемым. Я бы на нем так похудела… И загорела бы.

— А потом случился первый сбой, — говорит Костя, прервав мои мечтания об отдыхе в земном Раю.

То есть как «первый» сбой?

— Свет уже отключался? — спрашиваю я.

— Да. Но буквально на минуту. Это было похоже на перезагрузку. Если бы системы отключились ночью, то никто бы и не заметил. Но электричества не стало утром, во время завтрака.

— Но это было два года назад, так?

Почти два года, если хорошо все подсчитать. Сейчас была весна, а это значит, что Костя в Клоаке находится чуть больше полутора лет.

— Система жизнеобеспечения Клоаки много раз давала сбои. Но так, как сегодня… Это впервые. И это плохо.

Это очень плохо.

— А что Князь? Раз он тут главный, то он и должен думать, как решить эту проблему.

— Он и думает. С самого первого отключения.

Оказалось, что именно первый сбой и стал одной из множества причин, по которым Костя и Князь повздорили.

— Он испугался того, что система полностью прекратит функционировать. Поэтому после первого отключения Князь ощутимо урезал наши ресурсы. Мы ели один раз в день, на человека выдавалась бутылка в пол литра воды. И если отсутствие еды

еще можно было пережить, то вода… Без нее было тяжелее всего. В лагере начинали поговаривать о том, что Князя пора сместить с его «должности».

И не ты ли стал тем, кто толкнул эту мысль душегубам?

— Нет, это был не я.

— Я что, вслух спросила?..

— Нет, но твой вопрос был очевиден. Я ведь уже говорил о том, что пытался саботировать против Князя остальных. Не я был тем, кто продвигал такие мысли, но я стал тем, кто их поддерживал.

— А твой друг?

— Он… На тот момент он был заодно со мной. Впоследствии оказалось, что я ошибался.

Костя поднимается с пола.

— В чем дело? — спрашиваю я, собираясь подняться следом за ним.

— Ни в чем. Устал сидеть, — отвечает мне Костя. — Так… На чем?..

— Твой друг тебя предал, — подсказываю я, оставаясь на месте.

Лишь после я понимаю, как жестоко это прозвучало.

— Да, ты права. Наша мини-революция не удалась. В частности из-за моего друга, решившего все рассказать Князю. Правда тогда я еще ни о чем не знал. Князь… С предателями он быстро расправляется. Не будь я на месте тех, от кого нужно было избавиться, я бы даже восхитился его хладнокровию и решительностью. Но…

Но жертвой Его царского величия должен был стать ты, да?

— Когда я понял, что все пропало, я сбежал из лагеря.

— Только ты?

— Мой предатель-друг нашел меня у водоканала спустя несколько дней, — произносит Костя, и в его голосе явно чувствуется раздражение. — Он сказал мне, что тоже сбежал, и предложил вместе искать жетоны. Но на этот раз уже лично для себя.

И я догадываюсь, чем закончились их поиски.

— Он обворовал тебя?

— Да. Однажды я проснулся и обнаружил, что и он и собранные нами жетоны пропали. Все. А их уже было четырнадцать.

Он же мог оставить лишние. Зачем забрал все?

— Я бродил по городу, пытался его найти, но не смог. Не знаю, выбрался ли он из Клоаки или с ним случилось что-то еще…

— Я думаю, он выбрался, — произношу я. — Твой брат ведь как-то узнал, где ты, верно? И… Слушай, наверняка и твой брат знает способ… Точнее он знает место… Как бы…

— Он должен знать, как спастись отсюда, — заканчивает мои несвязные мысли Костя. — Я надеюсь на это. Но чтобы узнать наверняка, нам нужно вызволить его из лагеря. А в такой темноте…

Я слышу рядом с собой шаги. Костя подходит к окну.

— Ничего не видно, — констатирует он.

Это и так понятно.

Я все же встаю с пола, потягиваясь и разминая затекшие ступни.

— Нам ведь не выбраться, да?

— Не выбраться, — говорит Костя. — Поэтому, давай узнавать друг друга получше.

— А-а?..

Он хотя бы осознает, как это прозвучало?

— Я о себе рассказал…

— Ты только сказал, что неудачно сходил на футбольный матч, — перебиваю я его. — Это называется «о себе рассказал»?