Клоуны водного цирка
Шрифт:
— Думаю, не стоит ждать какой-то очереди. Да и публика уже в предвкушении зрелища. Отправим ее следующей.
Тибо открыл рот, чтобы что-то сказать, но Селестина отчеканила:
— Это приказ!
Первый на сегодня окровавленный бассейн уплывал наверх. Победитель стоял на площадке, его трясло мелкой дрожью, но и он, когда его уводили, оглядывался на происходящее под ним.
Новый бассейн опустился, залился водой.
Валери завели или почти занесли на площадку и спихнули в воду.
— И
Селестина удивленно посмотрела на вопрошающего Тибо.
— Вы здесь распоряжаетесь, не я. Выбирайте сами, кого хотите.
С другой площадки в бассейн скинули одного из бедолаг, стоявших в очереди. Щелкнув, из бортиков выпрыгнули шипы. Валери, которую приходилось удерживать в воде с помощью тупой стороны копья, отпрыгнула.
— Принимаем ставки, — раздалось над ареной.
«Та-тат-тат-та-та-ту-у-у-у-у, ту-ту» — пропела труба.
Глаза любовницы князя расширились. Она только сейчас стала понимать, что все происходящее — это всерьез.
Туника на ней намокла, липла к ногам и животу. Она с ужасом смотрела на трибуны, где раздались первые неуверенные хлопки, в несколько мгновений переросшие в аплодисменты. Они заглушили треск шестеренок и Валери, вздрогнув, обернулась лишь, когда по воде пошли круги от шлепнувшегося стеклянного шара. Тварь в нем прислонилась ртом к прозрачной стенке и открыла рот. Огромные зубы заскрипели по стеклу.
— Держи.
Валери вскинула голову. Ей в руки бросили трезубец. Ее соперник получил такой же.
— Резвая какая, — Селестина удобнее устроилась в кресле, — глядишь, она еще и выиграет.
Шар раскрылся.
Глава 17
Холода Валери не чувствовала, хоть и стояла по пояс в воде. И дрожала не от холода, хотя дрожать было нельзя.
Кайкап бил хвостом по воде, но плыть никуда не собирался. Соперник в зеленом не шевелился и не сводил с него глаз. Лопоухий, со скошенным набок носом он держал трезубец, как крестьянин вилы.
Полминуты зубастая тварь неподвижно лежала в воде, потом раскрыла пасть. Зевала или дышала. Закрыла пасть, перевернулась на спину и выставив белесый живот, снова замерла.
Валери почувствовала, как ее дрожь усилилась. Это же почувствовал и какйкап. Перевернулся обратно на живот и повернул в ее сторону голову.
Валери перестала дрожать. Дышать тоже.
Публика оживилась. Она не то, что бы болела за девушку, но стала шумно и в подробностях обсуждать ее облепленные мокрой тканью достоинства и рассуждать, что с ними будет, когда кайкап бросится.
Кайкап поплыл в ее сторону. Лицо лопоухого радостно озарилось, и он икнул.
Кайкап развернулся и поплыл в его сторону.
Валери пыталась заставить себя не дрожать, но как только тварь от
Зубастик остановился.
Со стороны центрального входа послышался шум. Что происходит, Валери не видела, боялась повернуть голову.
Шум нарастал. Послышался топот нескольких сапогов.
— Прекратить! Остановить это, немедленно!!
Валери узнала голос Армана. Неужели?!
— У меня приказ, — этот придурок Тибо.
— Засунь его себе… — Арман обычно изыскан и не позволяет таких выражений.
— Но…
— А у меня лично распоряжение князя! И не отдавал он таких приказов!
— Сейчас вытащим! Черт! Но как?! Там эта тварь…
Договорить он не успел. Что-то просвистело в воздухе и соперник Валери, вскрикнув, упал в воду. На него тут же бросился кайкап.
— Валери, цепляйся за поручень.
Сверху заскрипело.
— Валери!
Она стояла, с ужасом смотря, как тварь рядом с ней, с глухим рычанием вгрызается в плечо лопоухого и не могла пошевелиться.
— Валери!!!
— Сейчас Ваше Благородие — голос Тибо.
— Стой идиот!
Тибо влез в бассейн и по пояс в воде направился к Валери.
— Стой! Слишком близко!
Кайкап бросил терзать лопоухого и кинулся на крейклинга, вцепившись ему в бедро. Звякнула кольчужная юбка. Тибо бешено матерясь, схватил тварь за нос, выхватил другой рукой гросс-мессер и ударил. Меч в воде рубил плохо. Подскочили остальные крейклинги и стали колоть протазанами. Кайкап не огрызался, но и ногу Тибо не отпускал. Тот, сжав зубы, перехватил меч обратным хватом, колол зубастика в бок.
Снова плеск. Арман прыгнул в бассейн, схватил Валери на руки. Она взвизгнула и прижала к себе трезубец.
— Да выкинь ты его! — он выдрал копье из ее рук и откинул в сторону. Она прижалась к нему и убирая с лица прилипшие волосы, стала тихо подвывать.
— Все! Готов, — крейклинги перестали колоть дохлого, изрубленного кайкапа, а Тибо надсадно дыша, разжал мечом его зубы, вытянул ногу и покачал головой:
— Вот ведь! Если б не доспех. Но похромать придется… — он осекся на полуслове, глядя перед собой.
Лопоухий «артист» в рванной зеленой тунике, которого все считали мертвым стоял в бассейне, выставив вперед рванное же плечо. Из ноги торчал кинжал Армана. В руке сжимал трезубец.
— Ненавижу! — выдохнул он и ударил.
Тибо рухнул, захлебываясь кровью из пробитого горла. Крейклинги в несколько ударов убили лопоухого и кололи труп в воде, как минуту назад кайкапа. Тело Тибо свешивалось с бортика бассейна и покачивалась в такт поднимаемых ударами волн.
Арман уносил Валери наверх.