Ключевой лабиринт философии
Шрифт:
Прутский поход показал действительное состояние русской армии, которое иначе, чем плачевным назвать было нельзя. Сам Пётр сделал такой вывод, и очистил армию от бездарей и трусов! Уволил 15 генералов, 14 полковников, 22 подполковника и 156 капитанов из числа иностранцев. Отсюда вопрос - откуда же взялась Полтава, позволившая отсталой, темной России ворваться в компанию передовых европейских государств!? С неба упала! В буквальном смысле этого слова!
На земле же ей места не было. И общественность, и философская мысль того времени считала, что удел Швеции - колонизация бесконечно отсталых просторов России. И она ждала только победных реляций великого полководца. Но, одно
Победа же русских не просматривалась, потому что Карл действительно был замечательным полководцем, а шведы отличными солдатами. А ключевой исторический момент, погубивший их всех, произошел, когда король располагался в Смоленске. Там он отдыхал, и ждал Левенгаупта с обозом в пятьсот возов и с подкреплением в десять тысяч солдат. После чего, имея вдоволь продовольствия и боеприпасов, пушек и солдат, ему ничего не оставалось, кроме как пойти и взять Москву!
И он непременно бы ее взял, иначе не получил бы "письмо-счастье" от некоего Ивана Степановича Мазепы. Вряд ли король был знаком с гетманом, пригласившем его в гости, потому остается только удивляться - Карл XII все бросил, и помчал на Украину! И, первым делом потерял драгоценный обоз, доставшийся русским. И в дальнейшем, он только и делал, что побеждал, но армия его таяла и таяла, а встреча с Мазепой ничем ее не подкрепила. Тут достаточно сказать, что под Полтавой шведы палили всего из двух пушек, в то время как русские, как минимум, из ста!
Тем не менее, даже с такими огрызками армии Карл был опасен, потому его вывело из строя ранение в пятку. В целом же, его поход на Украину ничем, кроме затмения разума объяснить невозможно. И последствия того затмения были печальны, они перечеркнули и его карьеру и военные, и политические перспективы Швеции. Из самой грозной военной силы Европы она превратилась в ни что - в нечто аморфное, нейтральное. Наверное, в составе авангарда цивилизации лишнего места не нашлось, потому России пришлось выгнать Швецию, чтобы самой туда протиснуться.
3. Следующий на очереди несравненно более великий полководец Наполеон Бонапарт. Именно такой был востребован "сценарием", поскольку задача перед ним стояла грандиозная. Он должен был покорить Европу, и зарядить ее импульсом безбожия. Но сама его власть, превратившая континент в некое подобие нынешнего, монолитного Евросоюза, была вредна, бесперспективна. Она тормозила бы процесс развития, подпитываемый противостоянием.
С другой стороны, России безбожие было ни к чему, потому, не удивительно, что именно об нее Бонапарт и сломал свои зубы. Причем, устранить его можно было без проблем - той же шальной пулей, перечеркнувшей карьеру Карла XII. Однако интрига требовала живого Наполеона, но с обломанными зубами - погубленной Великой армией. Эту задачу "сценарий" и решил в 1912 году, решил руками командующего первой русской армии Барклай де Толли. Вернее, конечно, руками Александра Благословенного, который "случайно" посетил раненного генерала, побеседовал часок, и Россия получила военного министра, командующего и спасителя.
Сам же Наполеон в 1912 году пробираться вглубь России не собирался. Он собрал громадную армию, для демонстрации могущества, но для дальнего похода армия в шестьсот тысяч и не нужна была, и не годилась. Попробуй-ка, прокорми такую прорву, и зачем, если Наполеон, громил армии, как правило, превышавшие по численности его силы. А Россия, даже по всем сусекам не наскребла бы и ста
Так или иначе, события, последовавшие за вторжением Наполеона, сопровождаются такими сентенциями - русских спасло то, это, спасло пятое, десятое. Плюс к тому, все спасла стратегическая ошибка Наполеона, продолжившего лобовой штурм Смоленска, начатый бесшабашным маршалом Леем. И русские благополучно продолжили отступление, и Смоленск сгорел. Но дело даже не в просчетах великого полководца, не позволивших ему окружить и уничтожить русскую армию. Он, как известно, упустил такую возможность и в Смоленском, и в Бородинском сражении, но интереснее другое - почему на место замечательного Михаила Богдановича "сценарий" востребовал выжившего из ума старика Кутузова!?
Тут в силу вступает исходная задача - оставить Наполеону жизнь и императорскую корону, а отобрать победу и армию. Для этого Кутузов совершил ошибку, которая больше, чем преступление, он оставил Петербург без защиты. Представьте, если бы Наполеон пошел этой дорогой на Питер, это был бы поход "и домой, и за победой, и за славой"! Если бы пошел, то вся русская армия оказалась бы не у дел, а Кутузов, так просто обязан был застрелиться. Но Бог рассудил иначе, затмил разум Наполеона, и он, сначала, чуть не сорок дней торчал в Москве, потом повел армию знакомой, разоренной дорогой на Смоленск.
Осталось упомянуть Гитлера, и тот факт, что Сталин не случайно не верил никому из тех, кто предупреждал о его нападении. Он рассуждал так - Гитлер же не дурак, чтобы открывать губительный второй фронт, имея Сталина, в качестве лучшего друга. То есть, Сталин рассуждал правильно, но не глубоко. Громадная военная машина гитлеровской Германии, захватившая уже всю континентальную Европу, не могла простаивать, и другой достойной задачи, кроме как напасть Россию у нее не было! Причем, Гитлер не фантазер-какой, у него был шанс на победу, правда, всего один - сорок первый год должен был закончится взятием Москвы.
Тут же надо понимать, что Москва, кроме всего прочего, главный железнодорожный узел, взятие которого отозвалось бы параличом всей оставшейся неоккупированной территории. А не хватило-то немцам буквально нескольких километров, дней, несколько тысяч солдат. И как тут не вспомнить место, где они все это растеряли, они же могли проскочить Ленинград сходу, а не тратиться на его осаду. А то, что Гитлер запретил это делать, есть ошибка, есть преступление против блицкрига. У него, кроме запрета на пустую трату времени, есть и такое правило - сужать линию фронта, а не расширять. Тут, как говориться, раз не захотел Гитлер брать Питер, то ни Москвы, ни победы этому парню не видать. В свою очередь, запрет на взятие Ленинграда ничем, кроме как затмением разума объяснить невозможно.
Глава 16. Черт с вами
"- Мне ничего не трудно сделать, - ответил Воланд, - и тебе это хорошо известно.
– Он помолчал и добавил: - А что же вы не берете его к себе, в свет?
– Он не заслужил света, он заслужил покой, - печальным голосом проговорил Левий.
– Предай, что будет сделано, - ответил Воланд и прибавил, причем глаз его вспыхнул% - И покинь меня немедленно.