Ключи от кадиллака
Шрифт:
— Могла бы уведомить меня, — он вошел не спрашивая разрешения. Просто отпихнул ее и вломился в номер, где Мейбл была явно не одна.
Она посторонилась, пропуская его и не ответила на грубость. Золотистые волосы каскадом упали ей за спину, когда она тряхнула головой, чтобы откинуть их с лица.
— Ты хоть представь меня.
Его всего трясло. Мейбл стояла перед ним совершенно спокойная. Глаза ее смотрели на него с интересом ученого, изучающего редкого зверька. Она тоже засунула руки в карманы. Губы ее снова дрогнули.
— Кларк
Он сел на кровать, чтобы сдержать желание ее задушить. Сел, и понял, что кровать эта была ложем любви, и сегодня ночью, может быть уже через час, Мейбл ляжет на нее с другим.
— И имя мое тебе не подходит? — голос его прозвучал неожиданно тихо, — итальянская фамилия не смотрится рядом с аристократическим именем?
Она снова подняла брови.
— Ты же сам хотел, чтобы я научилась рисовать, чтобы я прошла все ступени конкурсов, чтобы мои картины не попадали на выставки только из-за имени. Я взяла псевдоним. И прошла все конкурсы прежде, чем оказаться здесь. А чего добился ты?
Голос ее стал насмешливым. Ральф сжал зубы, чтобы не вскочить и не ударить ее. Она стояла перед ним ничего не стесняясь. Она не раскаивалась в том, что спит совсем с другим в их волшебном городе, и не собиралась оправдываться. Тонкий пеньюар не скрывал изгибов ее тела, которое больше ему не принадлежит. Он постарался выровнить дыхание.
— Тебе-то что?
Она улыбнулась. Так, что у него вспотели ладони.
— Мы расстались, чтобы совершенствоваться. Я достигла того, чего хотела. А ты? Не зря же столько времени ты посвятил поискам... себя.
И потерял ее и семью, — закончил про себя он ее мысль.
— Оно того стоило, Ральф? Ты нашел свою славу? Заработал денег так, чтобы купить замок? — голос ее звучал едко, и ему с огромным трудом удавалось сдержать себя, — стал знаменитым настолько, что оно было важнее...
Он резко поднялся.
— Ты сама знаешь все ответы! — прорычал он, — да, я добился того, чего хотел! — он отвернулся и прошелся по комнате, — и я не стремлюсь выбиться в люди, используя семейные связи! Я не стою рядом с французским президентом потому, что он знаком с моим дядей!
Мейбл засмеялась.
— А мог бы стоять, пользуясь тем, что ты — мой муж. Но ведь никто не заставляет тебя этого делать. Не хочешь, не стой. Ты достаточно добился в жизни, чтобы позволить себе делать только то, что хочешь. Я желаю тебе удачи, — она подошла к двери и распахнула ее настежь, — желаю сняться в главной роли в каком-нибудь блокбастере. Тогда тебя примет президент Америки и ты утрешь наконец-то мне нос. Если это было настолько важно, что ради высочайшей цели ты разрушил все, что было между нами и оставил собственных детей без отца, то я тебе искренне желаю удачи! А теперь уходи!
Щеки ее раскраснелись, и Мейбл стала настолько красива, что самые яркие красавицы Голливуда с их силиконовыми губами померкли рядом с ней. Как могла она показаться когда-то
Они смотрели друг на друга. Когда-то влюбленные, а теперь враги.
В этот момент в коридоре послышались шаги. Мейбл обернулась и вдруг заулыбалась так, как когда-то улыбалась ему. Кларк Ричмон показался в проеме двери с ноутбуком под мышкой. Лицо его вытянулось при виде Ральфа.
Ральф снова засунул руки в карманы. Лицо его стало бледнее мела. Жаль, что на дворе не средние века. Он бы с радостью проткнул этого типа шпагой.
— Это Ральф Ригарди, — услышал он спокойный голос Мейбл, заглушаемый шумом в ушах, — я обещала вас представить.
Она перевела глаза на Ральфа и улыбка ее погасла.
— Это профессор Кларк Ричмон, Ральф. Спокойной ночи.
Ральф медленно вышел из комнаты. Дверь за ним захлопнулась, и он оказался в один в длинном освещенном коридоре. Перед ним было большое окно, и он подошел к нему, оперся на подоконник и долго смотрел на Париж. В груди разрастался холодный душный ком, не дававший ему спокойно дышать.
Город любви, в котором он был так счастлив, и тот предал его.
Глава 17
Ральф стоял перед домом деда и казался сам себе героем игры Homescapes. С тех пор, как он уехал учиться в колледж, он ни разу не был в этом доме. Сейчас ему придется бороться с бытовыми проблемами, сметать паутину и чинить кран...
Он усмехнулся.
Окна были закрыты ставнями, дверь – заколочена. Сунув руки в карманы, Ральф лицезрел свое наследство и размышлял, что же ему делать дальше. Ни секунды не сомневаясь, что внутри дом выглядит ничем не лучше, чем снаружи, он медленно пошел к гаражу, где была небольшая дверка без замка. Интересно, зачем забивать входную дверь, если дом все равно не заперт? Дернув ручку, он оказался внутри.
Было совершенно темно, но Ральф сделал шаг вперед, тут же споткнувшись обо что-то и чуть не улетев в глубину тьмы. Пробравшись к выключателю, он нажал кнопку, и старые ворота со скрежетом и завыванием тронулись с места и поехали вверх, впуская в гараж свет и являя глазам Ральфа старый дедов автомобиль. Старый кадиллак блеснул алой краской, будто подмигивая Ральфу и приветствуя своего внука, стоявшего поодаль.
Ральф обернулся на свою машину, вдруг ососзнав, что круг замкнулся. Вот он стоит между двумя кадиллаками, запутавшийся в жизни не менее, чем его дед. Перед ним старый дом и старая машина, которую так любил дед. Но ведь когда дед купил эту машину, она была новенькой, приблизительно как сейчас его. И дед сам был тоже молод.