Ключи от кадиллака

Аристова Валерия

Дом миссис Линден был совсем рядом. Он медленно шел по дорожке, вспоминая, как шел когда-то зимой, закутанный в шарф, и пинал снег. Там, на пороге дома, ждала его маленькая девочка с алмазами в золотых кудрях. Он нахмурился. Теперь она его не ждет. Но он должен попробовать наладить отношения с ней прежде, чем они станут друг другу чужими. Не просто наладить отношения, но заставить ее играть по его правилам.

— Что тебе надо?

Мейбл открыла дверь и смотрела на Ральфа без всякого дружелюбия. Лицо ее оставалось холодным и раздраженным,

а золотистые кудри были собраны в хвостик.

— Я хочу объясниться, — сказал он.

Мейбл подняла брови.

— Не нужно, Ральф. Мне и так все предельно ясно.

— Можно мне войти?

— Нет.

Она хотела закрыть дверь, но Ральф уперся в нее рукой. Мейбл попыталась оттолкнуть его, но не смогла.

— Я все же объяснюсь, — сказал Ральф.

Мейбл отступила в глубь дома, вынужденная пропустить его.

— Мне нужно везти детей в сад. Поэтому постарайся быть кратким, - сказала она, будто он пришел к ней с деловым отчетом.

Он прошел следом за ней в кухню, где она принялась разливать только что приготовленный апельсиновый сок по стаканам и поджаривать тосты.

Ральф сел на стул, скинув рюкзак.

— Мне завтрака не найдется? — спросил он.

Мейбл пожала плечами, и положила тосты перед ним, будто делала это изо дня в день. Он вдруг ощутил, что жизнь идет без него. Он не встает утром, чтобы позавтракать с семьей, не будит Мейбл поцелуем, не бежит одевать своих чертенят. Им же уже скоро пять...

— Мамочка, доброе утро!

Маленькая девочка стояла в дверях, взирая на Ральфа с испугом. Следом вошел мальчик, и тоже уставился на него.

— Доброе утро, сэр, — сказал малыш, прячась за сестру.

— Садитесь есть, - Мейбл отодвинула стулья для детей, — скоро выезжать.

Дети прошли к столу, косясь на Ральфа. Конечно, они не помнят его, понял он, ведь виделись они на прошлое Рождество, а для детей - это целая жизнь.

— Я ваш папа, — сказал он, подсаживаясь к детям, и только тут понял, что не привез им никаких подарков.

На него уставились две пары черных глаз. Потом эти глаза метнулись в сторону Мейбл, и та только кивнула.

— А мы думали, ты на войне, — сказал Себастьян.

Аманда спокойно принялась за тост, будто Ральфа тут и не было.

— Учительница сказала, что сегодня мы будем вырезать лошадок, — сказала она, — а я хочу поехать к бабушке на ферму и покататься на лошади. Я не хочу в садик!

— Все дети должны ходить в сад, — сказала Мейбл спокойно. Она пила сок стоя, следя глазами за детьми, — вечером поедем к бабушке.

— Может быть, к черту садик, и я свожу детей на ферму? — спросил Ральф.

Дети смотрели на него с недоверием.

— Дети ходят в садик, — сказала Мейбл, — и, прошу, не лезь не в свое дело.

Ральф сдержался. Он соскучился по ней, и не хотел ссориться, вдруг оказавшись частью семьи. Волк-одиночка неожиданно обредший свое логово. Он откинулся на спинку стула, и следил за Мейбл, наслаждаясь

каждым ее движением. Он обязательно найдет слова, чтобы заставить ее понять, что она обязана простить его, обязана взять детей и ехать за ним в Нью-Йорк. Он хотел иметь семью, но не готов был поменять ее на карьеру. Поэтому семья просто поедет за ним.

— Дети, собираемся, - Мейбл поставила пустой стакан в раковину и помогла чертенятам спрыгнуть со стульев.

Все трое вышли в коридор, надели кофточки и ушли в гараж. Ральф слышал, как завелся мотор машины. Мейбл отправилась отвозить детей в сад. Оставалось только дождаться ее, и... и придумать, как оправдаться.

Ждал он долго. Сначала он сидел на кухне, потом вышел на веранду, и смотрел на дорогу, ожидая, когда машина Мейбл появится на дороге. Но машина не появлялась, и он начал понимать, что, видимо, и не появится. Мейбл уехала на весь день, оставив его в доме.

В душе начало подниматься раздражение. Кто она такая, чтобы игнорировать его? Кто она такая, чтобы издеваться над ним, будто он ее лакей? Герцогская племянница? Она смотрит на него свысока, позволяет себе не замечать его, позволяет...

Он встал. Так и быть, он дождется ее. До вечера у него много времени, а самолет в Лос-Анджелес будет только ночью. Ральф улегся спать в гостиной на диване, и проспал несколько часов. Потом достал компьютер и стал работать, набрасывая статью про жизнь звезд в Нью-Йорке. Приятель его из модного журнала хотел видеть статью за его подписью, и Ральф наконец-то решил окончательно сменить свои темы. Нужно быть разносторонней личностью, не зацикливаться на чем-то одном, решил он. Вчера война, сегодня красная дорожка. В конце концов, деньги сами себя на заработают. А за статью ему обещали солидный гонорар.

К вечеру Мейбл тоже не явилась. Когда стало темнеть, Ральфа трясло от ненависти к ней. Наверняка отправилась на ферму к старой ведьме и там будет ночевать! Ему хотелось вызвать такси и мчать на ферму, но он передумал. Гордость не позволяла бегать за Мейбл по всему штату! Он приехал к ней с покаянием. Не хочет... Значит так тому и быть. И теперь это ее выбор.

Ральф закинул за плечи рюкзак и вышел из дома, хлопнув дверью.

Впереди его ждал Голливуд.

А позади оставался апельсиновый сок с тостами в компании двух черноволосых детей и красивой женщины, его жены.

Глава 14

Наконец-то он купил кадиллак. Машина блестела черным боком, а белый кожаный салон, казалось, отливал перламутром. Ральф провел рукой по рулю. Мечта сбылась, но на душе было пусто. Кадиллак нужен был ему в семнадцать лет, чтобы катать Мейбл по городку на зависть всем, а не позориться на старом ДжиЭме... Мечта сбылась слишком поздно. Слишком долго ждал он, чтобы воплотить ее в жизнь. Так долго, что имя Мейбл стало вызывать у него не страсть или любовь, а боль и тоску. И кадиллак стал ему не нужен.