Ключи от кадиллака
Шрифт:
— У тебя никого не было? — вдруг спросила она.
Он мотнул головой, вспыхнув.
— И у меня.
Ральф обернулся. Глаза ее сияли ярче диадемы.
— Я хочу, чтобы мы поженились, — сказал он глухо. Сердце стучало так, что, казалось, выскочит из груди.
— Хорошо.
— Хорошо? — он резко притянул ее к себе, — ты так просто говоришь, хорошо?
— А что я должна еще сказать?
— Я не знаю, — он замер, любуясь ею, — наверно послать меня убить дракона.
Губы их соединились в страстном поцелуе, диадема покатилась
— Мы обязательно поженимся, — сказал он, — как только сможем!
Страсть затмила разум, но оба, неопытные в любовной игре, долго боялись подойти к тому, что стало неизбежно. То, что писали в книжках и показывали на стащенных у деда кассетах, ничем не могло помочь. Мейбл была так же неопытна, как и он сам, они смеялись, смущались и боялись навредить друг другу. Наконец соединившись, и впервые познав страсть, оба заснули, завернувшись в плед, после долгого счастливого дня.
Рассвет застал их сидящими у потухшего костра. Оба ужасно замерзли, но идти за ветками никому не хотелось. Ральф обнимал Мейбл, прижимая к себе девушку, которая теперь навсегда принадлежала только ему. А перед ними раскинулся невероятной красоты пейзаж, заливаемый рассветным солнцем. Горы, поднимающийся с гор туман, и озеро внизу, все покрытое белыми облаками.
— Я люблю тебя, — прошептала Мейбл ему на ухо, — и всегда буду любить!
...
После окончания школы Мейбл собралась к родственникам в Париж. Она поступала Парижскую художественную академию, и была ужасно вдохновлена перспективами учиться в городе мечты.
Ральф потерял сон. Он никогда не расставался с Мейбл больше, чем на несколько дней, и теперь не знал, как без нее жить. Он понимал, что им придется расстаться, но когда пришло время, оказался к этому совершенно не готов. Мейбл улыбалась ему, утешая тем, что они просто проверят свои чувства, будут много друг другу писать и постоянно звонить. Но он смотрел на нее и понимал, что такая красивая и богатая девушка не вернется к нему из Парижа. Она найдет себе там красивого и веселого француза, и забудет мальчика из американской глуши.
— Мы поженимся сразу после того, как я закончу академию, — говорила она, обнимая его, — не переживай, я никуда не денусь.
То, что Мейбл казалось смешным, Ральфу смешно совсем не было. Он ненавидел Париж. Он ненавидел художественные академии, не понимая, чему там можно учиться.
— А ты? — спрашивала она, — ты что решил?
Он молчал. И молчал до того, как проводил ее на самолет, и смотрел, как она взлетает в небеса. Миссис Линден, стоявшая рядом с ним, сжимала его руку. На глазах ее он увидел слезы.
— Я тоже буду скучать, — сказала Джекки, — вытирая слезы рукой, — буду скучать по моей малышке.
Ральф отвернулся, боясь, что предательские слезы покатятся из глаз.
— Пойдем, — миссис Линден потащила его в автомобилю, и они ехали молча, не сводя глаз с дороги, — зайдешь ко мне, поговорим.
Дом
— На Рождество мои родственники ждут меня в Париже, — сказала миссис Линден, наливая кофе, — я уверена, что ты тоже захочешь навестить Мейбл.
Очередная ее милость свалилась на Ральфа тогда, когда он не мог ее принять. Впервые, он вынужден был отказать пожилой даме.
— Я не поеду, — сказал он, опуская голову.
— Почему? Ты никогда не говорил, какие у тебя планы.
Она поставила перед ним чашку с кофе, пахнувшим так привычно. Казалось, Мейбл присоединится к ним, выйдет из гостиной, станет смеяться, увидев их постные лица. Но Мейбл больше не было с ними. Еще несколько часов, и она приземлится во Франции, навсегда забыв о старом добром Денвере...
Ральф закончил школу с отличием, и получил несколько предложений на стипендии от дешевых вузов. Но все это не входило в его планы. Долго думая, что делать со своей жизнью, он пришел однажды к выводу, что ему необходимо сначала познать жизнь во всех ее проявлениях.
— Я уезжаю на тренировочную базу морских котиков, — сказал он, и миссис Линден широко раскрыла глаза.
Она поставила чашку на стол и смотрела на него, будто он вдруг превратился в индейца с перьями на голове.
— Котиков? — переспросила она.
Он кивнул.
— Я сумел удивить вас, да? — засмеялся он натянуто.
— Сумел.
Лицо миссис Линден стало серьезным. Она поднялась со стула, и оставила Ральфа одного на кухне. Он сидел, уставившись в кружку с кофе, и ждал, пока старая дама вернется, чтобы уйти к себе, и сообщить деду эту же новость. Дед наверняка будет против, но у него нет средства его удержать.
Миссис Линден вернулась спустя несколько минут. В руках у нее были какие-то письма, которые она положила на стол.
— Вот что, Ральф, — она не стала садиться, а уперлась в стол руками, — у меня к тебе предложение.
Он поднял голову, удивленно смотря на нее.
— Я тут переписывалась со своей родственницей из Бостона... Она преподает в Гарварде. Я хотела просить ее взять Мейбл, но девочка решила иначе. Я предлагаю тебе это место.
Он медленно поднялся, бледнея.
— Это очень хорошее предложение, миссис Линден, — сказал он глухо, — но для меня это невозможно. Это слишком дорого. Я не могу принять его.
— Подумай. Факультет журналистики. Мейбл не стала поступать туда, но место ее не занято. Расходы я беру на себя. Отдашь, когда разбогатеешь.
Он молчал.
— Понимаешь, Ральф, — миссис Линден смотрела на него в упор, — у меня очень много денег. И куда мне их девать? Я знаю, как трудно выбиться человеку без средств. Соглашайся. Потому что другого шанса у тебя не будет.
— Но я не хочу быть журналистом, — наконец сказал он, боясь, что сойдет с ума.
— Другого места нет. Если бы я знала, что вместо Мейбл будешь ты... я бы...