Книга пяти колец. Том 8
Шрифт:
Я знал, что тут нет времени и пространства. Есть лишь октагон. Место, что своими границами отделяет жизнь от смерти. Здесь нет прошлого и будущего. Есть только миг. Только поединок.
К демонам все. Я хочу этого боя!
Разгон.
Мои ноги отталкиваются от пола, и мир на мгновение исчезает. Передо мной — высокая стальная клетка, но я уже не вижу её как преграду.
Толчок.
Я взмываю в воздух, пальцы нащупывают верхнюю перекладину, и в одно мгновение я переношу тело вперед, отпуская хват. Вращение — сальто, резкий разворот, адреналин
Приземление — мягко, точно, идеально.
Чемпион вернулся.
На другой стороне клетки, за зыбкой пеленой мрака, возникла знакомая фигура. Высокий, массивный, сложенный, словно сама природа вылепила его для убийства. От одного вида этого человека в моей душе всколыхнулась безумная ярость.
Аллигатор. Эбеново-черная кожа натянутая на гипертрофированные мускулы, которым мог бы позавидовать даже демон-они. Его вены вздулись, пульсируя дикой, необузданной яростью. Я слышал его тяжелое дыхание. Он выглядел словно дикий зверь готовый прыгнуть прямо сейчас.
Это был не человек, это была суть этого ринга. Безжалостное стремление побеждать любой ценой.
Однажды мы уже убили друг друга. И мы снова здесь. И клянусь всеми демонами Дзигоку, сегодня ни у кого не останется сомнения кто здесь настоящий чемпион!
В глазах этого выродка сломавшего спину моему другу нет никаких эмоций, только хищная пустота. Толстые губы раскрылись в жестокой ухмылке показывая белые как снег зубы. Он наслаждается этим моментом. Его пальцы сжимаются и разжимаются, готовые рвать и ломать. Он не ждёт боя — он жаждет его.
Так же как и я.
Я закрываю глаза и слышу. Как пещера вздыхает, как воздух вибрирует от напряжения, как сама земля замерла в предвкушении. Как пламя жизни сталкивается с холодом смерти.
Этот бой — не просто схватка. Это последнее испытание. Я прошел долгий путь, и каждый шаг вел меня к этой точке. Ошибки, падения, страхи — все слилось в единое целое, формируя меня таким, какой я есть. Я стою на границе миров, и только я могу ее пересечь. Стать чем-то больше чем Ян.
Я чувствую, как грань между жизнью и смертью становится тонкой, как самый дорогой шелк. Страха нет. Путь воина — это путь к смерти, но не в страхе перед ней, а в осознании ее неизбежности.
Мы все идем к ней. Вопрос только в том, как мы встретим свой последний миг. Я выбрал смотреть ей в лицо.
Если это мой последний бой — я приму его с открытым сердцем. Потому что только тот, кто осознает свою смерть, может по-настоящему жить. Здесь и сейчас решается достоин ли я выбранного пути.
Глупцы. Это испытание бессмысленно. Я давно знаю ответ.
Мои губы искривляются в ответной улыбке. Где-то за гранью своего сознания я слышу грай бесчисленного сонма воронов, которому вторят жуткие литании голодных духов.
Я знаю, кем я стал. Этот мир больше не диктует мне правил. Я не просто живу — я существую за гранью, в месте, где страх исчезает, а воля становится абсолютом.
Гонг.
Аллигатор бросается вперед, словно хищник, чьи клыки алчут моей плоти. Его тело —
Вдох. Выдох.
— Неужели ты думал, что я буду вновь тратить свое время на глупый поединок? — мой голос прозвучал холодно, как лезвие, рассекающее разгоряченную плоть.
Я поднял руку, и воздух вокруг затрепетал, наполнившись густой, тягучей энергией пустоты. Мои пальцы сомкнулись в древнем жесте, и мир вокруг словно замер, затаив дыхание.
— Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху, — прошептал я, и слова молитвы, словно черные змеи, поползли по воздуху, окутывая всё вокруг мрачным сиянием.
И тогда они пришли. Мои верные спутники чьи жуткие литании испытывают мое сознание каждый день.
С диким, леденящим душу хохотом, свора голодных духов вырвалась на свободу желая лишь одного — убивать. Нефритовые черепа с острыми, как бритва, клыками, кружили вокруг меня, как стая хищных птиц, их смех разрывал тишину, наполняя пространство безумием.
Аллигатор даже не успел понять, что происходит. Его глаза расширились от ужаса, когда духи набросились на него. Они впились в его плоть, как голодные звери, разрывая кожу, мышцы, сухожилия. Кровь брызнула в воздух, но не упала на землю — её поглотили духи, жадно втягивая в себя каждую каплю.
Он закричал. Но звука не было. Только безмолвие, тяжелое и давящее, как камень на груди. Его тело дергалось в судорогах, но он не мог пошевелиться, не мог убежать. Духи пожирали его, кусок за куском, и с каждым мгновением его крик становился всё тише, пока не исчез совсем.
Я наблюдал за этим, не моргнув. Холодная исцеляющая энергия омыла мое тело, наполняя ядро новой энергией.
За моим левым плечом раздался легкий, веселый смех.
Белая дева была довольна. Я все правильно понял и вновь оказался достойным ее внимания.
Пустота — это всё. И одновременно ничего.
А я вновь подтвердил свое право на титул….
Мир изменился в одно мгновение.
Я снова ощущал нашу пятёрку — всех до единого. Мы стояли в проеме Храма Пустоты, места, которого нет, но которое является центром Вселенной. Ведь Храм Пустоты существует в душе каждого человека.
Лиан грустно улыбалась, её испытание, похоже, оказалось нелёгким. По выглядел отрешенным, но вокруг него витала энергия его бога. Мэйлин лучилась довольством, в ее глазах все еще полыхал огонь недавней битвы. А из глаз Хэй медленно стекали слезы — не физическая, но душевная боль разрывала ее изнутри.
— Сестра? — Я повернулся к паучихе.
— Не надо, Регуми. Все в порядке. Просто… — Она замолчала, собираясь с духом, а затем все же продолжила: — Я снова увидела родителей. И их смерть… — Слёзы мгновенно высохли, и вместо боли в ее глазах вспыхнула нечеловеческая жестокость. — Клянусь Небом и Адом, Пауки либо отринут скверну, либо будут уничтожены. — В её голосе звучала такая сила, что я поверил: она не дрогнет перед войной даже против целого клана.