Книжные люди
Шрифт:
— О, ясно, — говорит мистер Парсонс, беря книгу и бегло её изучая. — Он будет делать чтение?
Мистер Парсонс обожает книжные чтения.
— Да, — отвечаю я. — И ещё будет секция вопросов и ответов.
Мистер Парсонс обожает секции вопросов и ответов.
— Хм. — Он кладёт книгу поверх Шекспира. — Беру. Но если меня не зацепят первые две страницы, я её верну.
Мистер Парсонс также обожает своё правило двух страниц. А вот я — нет. Особенно когда он приносит книги обратно. Но я с ним не
— Разумеется, — спокойно отвечаю я и пробиваю покупки.
Пока он расплачивается, в магазин заходит Беверли из Уичтри Армс, и после ухода мистера Парсонса мы обсуждаем детали поэтического вечера на фестивале. Этот конкретный ивент продаётся не так хорошо, как мне хотелось бы, хотя мне удалось пригласить Августу Геройн (псевдоним, конечно) с её эпическим романом в стихах «Когда мы были героями» — пересказом Илиады с точки зрения Одиссея… в женском обличье.
Её выступления в Лондоне всегда проходят с аншлагом, так что я надеюсь, что интерес всё же появится. До фестиваля ещё несколько недель.
Когда Беверли уходит, наступают долгие часы дневного затишья. И снова я нахожу себя глядящим в окно, на Портабл Мэджик.
Мисс Джонс добавляет в витрину ещё несколько книг. Яркие обложки с мультяшными человечками. Она аккуратно расставляет их на низком столике рядом с чашкой, блюдцем и чайником.
Перед её витриной собирается группа подростков. Они рассматривают книги, а мисс Джонс улыбается им, затем берёт книги по одной и показывает девочкам. Они смеются, показывают пальцем, кивают.
Я смотрю на них с плохо скрываемым презрением. Какой же это абсурдный спектакль.
И когда девочки в восторге забегают в её магазин, я едва не закипаю.
Она использует свою витрину как стенд в универмаге. Как игрушечный магазин. Она воображает себя неким Гамельнским крысоловом Уичтри, заманивающим детей в свой магазин, откуда они уже не выходят.
А затем, как будто чувствуя мой взгляд, мисс Джонс выпрямляется у витрины и насмешливо отдаёт мне салют.
Мои челюсти сжимаются. Зубы скрипят.
Я поворачиваюсь к своему магазину, пытаясь вернуть привычное хладнокровие.
Это место всегда было моим убежищем, с самого детства. Отец взял управление после смерти деда, и я рос среди этих полок, разбрасывая игрушки по ковру. Здесь я научился читать, узнал о мире из страниц книг. И когда умерла мама, этот магазин стал для меня спасением. Она тоже любила это место, как и мой прадед. И именно ради неё я хочу, чтобы Блэквуд Букс жил дальше.
Он должен жить дальше.
Оставшуюся часть дня я пытаюсь сосредоточиться на бюджете фестиваля, но продолжаю замечать, как в магазин мисс Джонс заходят люди в костюмах.
Сначала я думаю, что это только дети. Но нет. Среди
Придётся с ней поговорить, понимаю я. Придётся раз и навсегда дать понять, что я не позволю ей участвовать в фестивале. Ни напрямую, ни исподтишка.
Когда она только приехала в Уичтри, деревенские сплетни разнеслись мгновенно — и не только потому, что она правнучка первой Кейт Джонс, владевшей чайной, которая теперь стала её книжным магазином. Говорили ещё что-то про расставание, про увольнение в Лондоне. Она работала в какой-то корпорации.
Наверняка амбициозная. В корпоративном мире иначе не выжить — рано или поздно приходится идти по головам. И я ни на секунду не сомневаюсь, что она может попытаться влезть в мой фестиваль. Или сорвать его.
Поэтому, незадолго до закрытия, я выхожу из Блэквуд Букс, пересекаю улицу и направляюсь к Портабл Мэджик.
Я никогда не заходил в этот магазин и никогда не хотел. Бесит, что приходится это делать сейчас, но выбора нет. Она должна понять, что я не допущу, чтобы она украла мой фестиваль.
Я открываю дверь и сразу же оказываюсь в окружении людей, одетых как мультяшные персонажи. Или супергерои. Или герои видеоигр. Или чёрт знает кто ещё.
Мне это не нравится. Совсем.
Все громко разговаривают, невозможно сосредоточиться, и они без разбора передают друг другу комиксы и графические романы. Какой-то ребёнок выхватывает из кобуры игрушечный пистолет и «стреляет» в меня.
Я сурово на него смотрю. Он тут же переключается на друга.
— Мистер Блэквуд, — раздаётся женский голос. — Какой неожиданный визит.
Я поворачиваюсь и вижу мисс Джонс за стойкой.
На ней не её розовая юбка.
Она в серебристом комбинезоне. Обтягивающем. На бёдрах — кобуры с ножами. На поясе — чёрный тактический ремень. Я говорю себе, что это смешно, и не позволяю взгляду опуститься ниже её лица.
Она приподнимает золотистую бровь.
— Что же привело вас наконец-то пересечь порог моего магазина?
— Мне нужно с тобой поговорить, — отвечаю я.
— О? О чём же?
— О фестивале.
Её улыбка становится сладкой, почти приторной.
— Какой фестиваль? О каком ты говоришь? Ах, о том самом, в который ты меня не пригласил?
Я игнорирую творящийся вокруг цирк так же, как и её сарказм, скрещиваю руки на груди и холодно смотрю на неё. Её взгляд на секунду опускается к моей груди — интересно. И совсем не желательно. Определённо нет.
— Ты знаешь, о каком фестивале я говорю, мисс Джонс. «Весь мир — страница». Ты не была приглашена по причине — я хочу, чтобы Блэквуд Букс был единственным поставщиком книг на фестивале. Так что я здесь, чтобы ещё раз напомнить: ни ты, ни твой магазин не должны иметь к нему никакого отношения.