Когда догорает закат

Хадсон Дана

Она снова повторила тусклым эхом:

— Обсудим… — До ее сознания не сразу доходили его бравурные речи.

Ник ласково провел ладонью по ее поникшей голове, успокаивая, как неразумного ребенка.

— Что ты предлагаешь?

Очнувшись, она выпалила:

— Я не могу выйти за вас замуж! Я вас не помню!

Он спокойно укорил:

— Давай говори мне «ты», а то это уже фанаберией попахивает. Мы знаем каждую частичку тела друг друга, не надо этой дурости! — Не обращая внимания на ее покрасневшие щеки, вполголоса добавил: — И я не шутил насчет беременности. Это вполне возможно.

Так что давай не будем тянуть резину и поженимся побыстрее…

Не зная, как остановить его напор, Джоанна нервно пролепетала:

— Теперь беременность не является поводом для вступления в брак…

Он подтвердил это с мрачной усмешкой на затвердевших губах:

— Ну да. Но как ты представляешь себя в роли матери-одиночки? Хочешь, чтобы наш ребенок повторил твою судьбу? Хотя ты и родилась в законном браке, но прекрасно знаешь, что чувствует брошенный ребенок. Или аборт устраивает тебя куда больше? Но знай — этого я тебе не позволю!

Не решаясь сказать, что она и сама не станет делать ничего подобного, она обессиленно прикрыла глаза. Воспользовавшись этим, Ник склонился над ней, уперся руками по обе стороны ее головы и приник к ее губам. Она не отвечала, пытаясь остаться равнодушной, но не смогла. Кончилось тем, что она снова обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом, невзирая на боль от ушибов.

Если бы он не отшатнулся первым, это кончилось бы гораздо серьезней, чем в первый раз. Посмотрев в ее мутные от страсти глаза, он серьезно заметил:

— Вот видишь, твое тело помнит куда больше, чем ты… Ведь не будешь же ты утверждать, что ведешь себя так со всеми незнакомцами, вздумавшими тебя поцеловать?..

Джоанна отвернулась, глядя в сторону и с трудом дыша. Приходилось признавать то, что признавать вовсе не хотелось: Ник был прав. Она не могла понять, что с ней происходит, — ее тянуло к этому мужчине на каком-то инстинктивном, чисто животном уровне. Тянуло так, что она вряд ли могла сопротивляться. Но вместе с тем ей было страшно. Едва он выпустил ее из своих объятий, как все ее существо завопило: беги, спасайся! Эта двойственность угнетала и не давала решить такой просто с виду вопрос: что же ей делать?

Джоанна решила взять тайм-аут. Повернувшись к нему, томно попросила:

— Извини, ты не мог бы уйти? Что-то я так устала…

Ник понятливо усмехнулся.

— Убегаешь? Не физически, так морально? Ну-ну, отдыхай, а мне нужно переговорить с Джулиусом о нашей свадьбе.

Ей не хотелось, чтобы он обсуждал с братом их мифическую свадьбу, но она ничего не успела предпринять — в дверь зашел сам Джулиус. Ткнувшись носом в щеку Джоанны, спросил с мрачноватым облегчением:

— Так зачем ты мчалась ко мне посреди ночи?

Ник терпеливо объяснил:

— Она не знает. Она и меня забыла. Вот теперь вспоминает заново.

Джулиус с изумлением посмотрел на сестру, но та лишь виновато развела руками.

— Ну и ну! А я-то думал, что такое бывает только в кино да детективах… А что ты помнишь?

— Я думала, что все, пока не пришел Ник.

Ник обрадовался, что она наконец-то назвала его по имени, но виду не подал. Джулиус продолжал допытываться:

— А что ты помнишь последнее?

Она перевела печальный взгляд за окно,

будто пробегающие по небу игривые облачка могли напомнить ей забытое.

— Я помню, как мы с тобой немного повздорили в доме Нельсонов, потом глупое поведение Поля, и все…

Мужчины переглянулись. Молчаливо согласившись не говорить ей ничего огорчительного, засобирались. Пообещав заехать к ней завтра, вышли на улицу. Ник посмотрел на часы, оценивая ситуацию, и предложил:

— Давай поговорим. У тебя, у меня или, может быть, в пабе?

— Лучше у меня. Если понадобятся документы, то хорошо бы иметь их под рукой.

Ник согласно кивнул, и они разошлись по своим машинам. Джулиус в качестве хозяина поехал впереди, показывая дорогу. Через полчаса, объехав центральные улицы по маленьким, незнакомым Нику боковым улочкам и благополучно миновав городские пробки, они остановились у уже знакомого ему приземистого длинного дома.

Молча пройдя через широкую прихожую, поднялись в гостиную на второй этаж. Здесь Ник еще не был, и он с интересом осмотрел комнату. Под высоким потолком с побеленными балками стояла старинная мебель в хорошем состоянии. Он прикинул, сколько может стоить весь этот антиквариат. Получилось весьма прилично.

Как примерный хозяин Джулиус двинулся к бару, устроенному в большом громоздком буфете красного дерева, и спросил гостя, чего бы тому хотелось выпить.

Согласившись на виски с содовой, Ник устроился в огромном кресле, вертя в ладонях бокал и закинув ногу на ногу. Лицо у него было непроницаемым, как у профессионального игрока в покер.

Джулиус сел напротив, опершись локтями о колени и подавшись вперед. По его мнению, гость никак не походил на счастливого жениха. Если бы Тайлер не выглядел столь неприступным, он, Джулиус, давно бы уже выведал, что же произошло между ним и сестрой, но сейчас, глядя на его мрачноватое лицо, торопливо подбирал безболезненную, нейтральную тему для разговора.

— Вижу, ты здесь уже бывал. Так?

Ник согласно кивнул головой, считая нужным даже подчеркнуть данное обстоятельство.

— Отвозил Джоанну в пятницу. Она угостила меня какой-то жуткой бурдой, которую почему-то называла кофе.

Джулиус усмехнулся.

— Да уж, повариха из нее, прямо сказать, не из лучших. Но зато масса других достоинств… — И он лукаво посмотрел на Ника, ожидая хоть какого-то признания.

Тот не стал отпираться. Но и говорить ни о чем не стал. Джулиус решил приписать это хорошему воспитанию предполагаемого родственника. В конце концов, джентльмены ничего не говорят о своих подругах.

Они еще немного помолчали, думая каждый о своем, пока Ник подозрительно не поинтересовался:

— Кто такой Пол?

Ободренный его интересом, Джулиус быстро ответил:

— Одноклассник Джоанны. По очереди влюбляется во всех, на кого взгляд упадет. Теперь пришла очередь сестры. Я уже не раз его предупреждал, чтобы не лез, но он не унимается. Говорит, что раньше и не понимал, что такое любовь. Джоанна ему не верит, не беспокойся…

Ник сухо заметил:

— Я не о себе беспокоюсь. Не будет ли он ее донимать? Что за тип?

Джулиус неопределенно пожал плечами, уверенный, что в этом случае беспокоиться не о чем.