Когда она искушает
Шрифт:
— И какие у тебя планы, пока ты здесь? — спрашивает Поло, переводя взгляд с Джорджио на меня.
— Мартина здесь, чтобы воссоединиться с природой, — говорит Джорджио.
Я поджимаю губы в его сторону. Воссоединиться с природой? Серьезно?
— Замечательно, — говорит Аллегра. — Вы не могли бы выбрать лучшего места. Вы увидите, это свойство действительно что-то особенное.
ГЛАВА 7
МАРТИНА
Завтрак заканчивается вскоре после этого, и когда я допила капучино, Джорджио увёл
— Персонал знает, что лучше не задавать много вопросов, но, похоже, они забыли свои манеры из-за своего волнения, — говорит он, как только мы оказываемся вне пределов слышимости.
— Спасибо, что ответили на них, — тихо говорю я. — Я действительно не знала, что сказать.
— Если сомневаешься, говори меньше, — советует он, когда мы входим в гостиную.
— Это жизненная философия?
Его губы дергаются. — Что-то вроде того.
Мы останавливаемся у огромного арочного окна, откуда я получаю еще один захватывающий вид на лес, который я видела сегодня утром из своей спальни. Небо серое, но кое-где пробивается солнечный свет и рисует золотые пятна на верхушках деревьев.
Краем глаза я вижу, как Джорджио поворачивается ко мне. — Я должен прояснить одну вещь. Ты не должна покидать территорию ни при каких обстоятельствах.
Я сопротивляюсь желанию закатить глаза от его серьезного тона. Я имею в виду, куда бы я вообще пошла? Когда я ехала сюда прошлой ночью, это место казалось таким, будто оно было в глуши. Отсюда я вижу небольшое количество домов на холмах вдалеке, но они на другой стороне леса. — Отлично.
— Кроме того, ты можешь свободно бродить по территории, за исключением леса. В нем легко заблудиться.
Я хмуро смотрю в его сторону. — Аллегра сказала, что Томмазо и Поло бегают туда.
Выражение его лица сужается с предупреждением. — Они знают землю. Ты этого не сделаешь.
Я отпустила его, не в настроении спорить о том, что не имеет для меня большого значения. Пешие прогулки не входят в мои планы.
Ближе к замку находится большой прямоугольный бассейн с каменной площадкой вокруг него. Маленькая птичка с ярко-желтым клювом покачивается на поверхности воды.
— Тебе нравится плавать? — спрашивает Джорджио.
Я смотрю на него. Он стоит лицом к окну, сцепив руки за спиной.
— Я прожила на Ибице большую часть своей жизни. Конечно, я люблю плавать. Ты?
— Не особенно.
— Действительно? Но ты из Неаполя, и это прямо на берегу моря.
— Моя мама боялась воды, поэтому мы редко ходили туда, когда я был ребенком.
— Почему она этого боялась?
Он все еще смотрит в окно и говорит: — Однажды у нее был плохой опыт. Чуть не утонула. Должно быть, я подсознательно уловил ее отвращение.
— Хм. Моя мама очень боялась пчел. Дем сказала мне, что это из-за того, что ее двоюродный брат был ужален и умер. Мой брат тоже боится пчел, хотя никогда не признается в этом вслух.
Джорджио
Я бледнею. — Дерьмо. Забудь, что я это сказала?
— Боюсь, у меня исключительно хорошая память.
— Ты серьезно?
Он кивает. — Она почти фотографично.
О, круто. Что ж, я надеюсь, что он забудет все глупости, которые я ему наговорила до сих пор.
Мы выходим из гостиной и проходим через несколько зон отдыха, прежде чем остановиться в следующей комнате.
— Это спортзал, — говорит Джорджио, придержав дверь, чтобы я могла заглянуть.
Я заглядываю внутрь. — Вау, он большой.
— Это самая большая комната на этом этаже, не считая гостиной. Раньше это была главная спальня, но я переоборудовал ее после того, как купил недвижимость. Теперь все спальни находятся на втором и третьем этажах, но используются только те, что на втором этаже.
Он позволяет захлопнуть дверь.
— Наверху не так уж много спален, не так ли? Где живет персонал?
— В восточной части участка есть гостевой дом, — объясняет Джорджио. — Он новее, чем остальная часть замка — ему всего около семидесяти лет. Мы отремонтировали его пять лет назад и сделали интерьер более современным. Аллегра предпочитает именно так.
Последняя комната, которую мы посещаем на этом этаже, — библиотека. Множество деревянных полок с искусной лепкой, старинные тома с красными и черными корешками и окно из витражного стекла. На ней изображен лебедь, плывущий по озеру, над ним большая круглая луна. Когда луч солнца попадает в окно, цвета оживают.
Это до боли красиво. Что-то успокаивается в моей груди на мгновение, когда я смотрю на изображение. — Ты сюда часто ходишь?
Краем глаза я вижу, как Джорджио кивает. — Я люблю читать здесь по вечерам, хотя редко нахожу время.
Мой взгляд падает на два кожаных кресла у кофейного столика, и я полностью вижу Джорджио, сидящего в одном из них и потягивающего стакан…
— Ты пьешь виски?
Его внимание переключается на меня. — Иногда. Но я предпочитаю хороший негрони.
— Хм. Слишком горько для меня. Мне нравится розовое.
— Ты не слишком молода, чтобы пить?
Я хмурюсь. Он думает, что мне меньше шестнадцати? Конечно, я не выгляжу так молодо.
Его губы изгибаются, и я понимаю, что он шутит.
— Я уже говорила тебе вчера, мне почти девятнадцать, — надменно говорю я ему. — Мой день рождения на следующей неделе.
— Прошу прощения, — говорит он сквозь теплый смешок. — Я прослежу, чтобы Томмазо держал в холодильнике розовое вино.
— Теперь ты выставляешь меня алкоголиком, — ворчу я, следуя за ним из комнаты, но почему-то тоже улыбаюсь.