Когда она искушает
Шрифт:
Я кусаю внутреннюю часть рта.
— Что? — говорит она, пораженная. На ее лбу пятно грязи.
— Здесь все в порядке?
Она переводит взгляд на меня. — Нет.
В ушах звенит тревога. — В чем дело?
Поднявшись на ноги, она прижимает свою корзинку с ягодами к моей груди. — Не думай, что я не вижу, что ты делаешь.
— Что я делаю?
— Пытаешься меня отвлечь.
Ой. Ухмылка дразнит мои губы. — Кажется, отвлекающие факторы работают. Поло не просил тебя об этом, не так ли?
Она смотрит на клубнику. — Они
— А ты? — Я возвращаю ей корзину. — Твой брат сказал мне, что ты тоже любишь готовить.
Она качает головой. — Еще попытки отвлечь меня? Поверь мне, Джорджио, мои нынешние интересы начинаются и заканчиваются поиском телефона, прежде чем я окончательно сойду с ума здесь.
Где-то петух издает громкий крик, словно подчеркивая ее последнее слово.
Сойду с ума.
Я уже сошел с ума здесь один раз. Или, по крайней мере, это то, что я чувствовал.
Мой взгляд скользит по лесу, и я немедленно переношусь обратно в ту ночь. Часы копания. Земля, розовые черви и запах старой разлагающейся плоти. Ярость, которую я испытал, когда мне снова пришлось столкнуться с обстоятельствами, приведшими к смерти моей матери, была одной из самых тревожных вещей, которые я когда-либо испытывал.
Я поддался гневу. Пусть он овладеет мной. И когда я, наконец, вырвался из этого, я обнаружил след разрушения.
Когда я рос, я всегда знал, что внутри меня есть что-то больное. Та ночь просто послужила напоминанием о том, что болезнь никуда не ушла.
Сокращая мое путешествие по переулкам воспоминаний, Мартина пытается обойти меня плечом, но я протягиваю руку и хватаю ее за предплечье.
Она смотрит на мою руку, потом на мое лицо, ее глаза широко раскрыты и вопрошают.
Почему я снова прикасаюсь к ней? Потому что я не могу, кажется, нет, но я должен привести более вескую причину, чем эта. Я ищу оправдание и использую первое, что нахожу.
— У тебя грязь на лбу.
Она моргает и пытается стереть его грубым движением ладони. — Я вытерла?
— Нет.
Я подношу большой палец к ее коже.
Ее рот слегка приоткрывается. — Тебе не обязательно этого делать.
Я знаю, что нет. Аккуратно вытираю грязь. У нее перехватывает дыхание, и когда я встречаюсь с ней взглядом, на ее веснушчатых щеках появляется румянец.
Ее широко распахнутый взгляд заставляет меня думать, что она никогда не была так близка с другим мужчиной. Возможно. Де Росси, возможно, был к ней снисходителен, но он ни за что не позволил бы какому-то случайному испанцу прикоснуться к его младшей сестре. Он знает ей цену. Он знает, что ему придется воспользоваться ее невинностью, когда дело дойдет до создания союзов, которые укрепят его власть.
Мартина девственница, это точно.
Во мне разгорается злое любопытство. Что бы она сделала, если бы я обнял ее за шею и прижал ее губы к своим? Будет ли она бороться с этим? Стоять, замерев
Или она станет податливой и позволит мне попробовать ее рот?
Ты никогда не узнаешь.
Я опускаю руку и отхожу. — Его больше нет.
Она сглатывает. — Спасибо.
Я оставляю ее и ее перепачканные клубникой губы в этой жалкой грязи и иду обратно в кастелло.
ГЛАВА 9
МАРТИНА
Несмотря на то, что я была уверена, что Джорджио держит мой телефон в своем кабинете, следующие два дня я безуспешно пыталась придумать способ взломать его.
Два. Длинных. Дня.
Две. Длинные. Ночи.
Замок на двери не из тех замков с хлипкой ручкой, которые можно взломать шпилькой. Наверное, с моей стороны было оптимистично надеяться, что так оно и будет, учитывая, что мы говорим о Джорджио. Замочная скважина странной формы. Похоже, у него есть какой-то навороченный ключ, который он должен постоянно держать при себе.
На третью ночь я прошу поужинать в своей спальне и провести вечер, пытаясь придумать какие-нибудь осуществимые идеи, но в итоге у меня просто начинает болеть голова от разочарования.
Я плохо спала, и я устала.
Поло каждый день приглашал меня в сад, чтобы помочь ему — да, скорее приглашал, чем приказывал. Сначала я подумала, что он делает это, потому что Джорджио попросил его, но вчера, когда Джорджио увидел, что мы вышли из замка и направились в сад, он не выглядел слишком счастливым. Он рявкнул на Поло что-то на неаполитанском диалекте, которого я не поняла, и Поло коротко ответил ему, прежде чем вывести меня на улицу. Когда я спросила, что это такое, Поло отмахнулся от моего вопроса.
Может, Поло просто пользуется моим согласием помочь ему, но, по правде говоря, я не против. Я разогрелась до того, что копалась в грязи и собирала овощи и ягоды.
Поло и я в основном работаем на противоположных сторонах сада, так что его компания не беспокоит. Он в порядке. Если не считать случайных кокетливых замечаний, от которых у меня неприятно покалывает затылок, с ним было нетрудно поладить.
Мои проблемы начинаются, когда я возвращаюсь в свою комнату в конце дня, и мне нечего делать, кроме как сидеть со своими мыслями. Уродливые, болезненные мысли. Мне нужен выход. До сих пор у меня всегда была Имоджен.
Тот сверхмощный замок снова мелькает перед моими глазами. Как мне это пройти? Могу ли я пройти через это? Или Джорджио дал мне невыполнимую задачу?
Ударившись головой о матрас, я громко вздыхаю. Чем меньше я сплю, тем больше я устаю, а чем больше я устаю, тем больше я размышляю и не засыпаю. Это порочный круг.
Может быть, пришло время для плана Б. В этом доме должно быть что-то еще, что поможет мне заснуть.
Мои сумки все еще нужно распаковать, поэтому я занимаюсь этой задачей до тех пор, пока часы не тикают за полночь, а затем, когда в доме становится тихо, я выхожу в коридор. Из-под спальни Джорджио светит свет, и я представляю, как он читает одну из тех книг по истории.