Когда она искушает
Шрифт:
Его вопрос застал меня врасплох. — Нет. Зачем мне? У меня всю жизнь были телохранители.
— А что происходит, когда они становятся недееспособными или отделяются от тебя?
— Кажется, я попадаю в неприятности.
Он поправляет запонки. — Ты не можешь привыкнуть полагаться на других людей. Ты должна быть в состоянии позаботиться о себе, если до этого дойдет.
Мои глаза расширяются. Я согласна с ним… но Дем определенно нет. Однажды я попросила брата показать мне, как обращаться с оружием, а он категорически отказался. Он
Но все пошло не так.
— Что ты думаешь о том, чтобы попробовать? — спрашивает Джорджио.
— Я не знаю. — Если бы я знала некоторые способы самообороны, могло бы это действительно помочь мне отбиться от Лазаро, когда он появился на Ибице? Может быть. С другой стороны, он был так силен, что его рука казалась сделанной из твердой стали, когда она обвивала меня. Я чувствовала себя совершенно бессильной. Нахлынули яркие воспоминания о том дне.
— Я просто… — вздыхаю я, опуская взгляд на свои колени. — Человек, который напал на меня, был очень сильным.
— Есть методы, которые позволяют тебе использовать силу вашего противника против него самого.
Я качаю головой, все еще глядя на свои колени. Я бы, наверное, не справилась с этим и опозорилась бы перед Джорджио. Разве я не успела сделать это достаточно за последние двадцать четыре часа?
Что-то давит на нижнюю часть моего подбородка — его пальцы. Он заставляет меня встретиться с ним взглядом.
— Я мог бы научить тебя, — говорит он таким тихим голосом, что я едва слышу его из-за жжения от его прикосновения. У меня трепет в животе. Оно умножается, когда он говорит: — У меня такое чувство, что ты быстро научишься.
Он вглядывается в мое выражение, и мне интересно, может ли он прочесть всю нерешительность, написанную на моем лице.
— Я подумаю, — говорю я.
Он выглядит так, будто готов спорить дальше, но затем голос Аллегры возвращается в комнату, и он быстро опускает руку.
Когда Аллегра возвращается, она не одна. Томмазо следует за ней вместе с молодым человеком.
Томмазо приветствует меня так же тепло, как и прошлой ночью, а затем указывает на Аллегру.
— Мы женаты, — говорит он, — хотя она уже десять лет угрожает мне разводом.
— Тихо, Тома, — отчитывает Аллегра, протягивая мне капучино. — Мартина только что приехала сюда. Ты можешь подождать несколько дней, прежде чем вытряхнешь перед ней все грязное белье.
— Спасибо, — говорю я, беря у нее стакан.
Пока Томмазо занимает свое место, я смотрю на мужчину, который пришел с ним.
Кудрявые ореховые волосы, острые черты лица и юношеский румянец, который, кажется, делает его примерно моего возраста. Его губы расплываются в озорной улыбке. Меня охватывает странное чувство. Есть что-то знакомое в этом парне, но я не могу его определить. Мы никогда раньше не встречались.
Джорджио ставит кофе и встает, чтобы поприветствовать вошедшего. — Поло.
Они
— Мы не были уверены, действительно ли ты придешь, — говорит Поло. — Обычно ты уделяешь больше внимания.
— Это было спонтанное решение.
— Да, ты известен этим. — То, как говорит Поло, ясно дает понять, что он имеет в виду обратное. Его внимание возвращается ко мне. — И ты привел гостя.
Джорджио кивает, опускаясь обратно в кресло. — Это Мартина Де Росси, сестра одного из моих коллег. Она останется у нас на некоторое время.
— Приятно познакомиться, — говорю я.
Поло сканирует меня своим взглядом. — Удовольствие оказывают мне. Как вы, наверное, слышали, у нас не бывает много гостей. Ты уверен, что не похитил ее, Джорджио? Моргни дважды, если тебе нужна помощь.
Аллегра и Томмазо посмеиваются, но для меня его шутка слишком близка к цели, и я даже не могу изобразить фальшивый смех. Я смотрю на свою тарелку.
Повисает неловкое молчание, пока Джорджио не говорит: — Присаживайся, Поло. Мартина слишком устала от вчерашнего путешествия, чтобы шутить с тобой.
Я смотрю на Джорджио из-под ресниц, и он слегка кивает мне. Я ценю то, что он снял с меня всеобщее внимание. Думаю, еще слишком рано для шуток о похищениях.
— Давайте есть, еда остынет. — говорит Аллегра, снимая крышки с тарелок. Есть яичница, йогурт, свежеиспеченный хлеб, мясное ассорти и блюдо с ягодами.
— Это из нашего сада, — говорит она о последнем. — Они сладкие, как конфеты.
Мой аппетит пробуждается при виде еды. В последний раз я ела, когда еще была на Ибице.
Пока мы по очереди наполняем тарелки, за столом снова начинается разговор.
— Мартина, вам провели экскурсию по дому? Здесь легко заблудиться, если не знаешь дорогу, — говорит Аллегра.
— Нет, не проводили.
Она улыбается мне. — Как насчет после завтрака? Поло может показать вам про…
— Я проведу ей, — прерывает Джорджио, протыкая вилкой кусочек помидора.
Я с облегчением слышу, как он это говорит. Я не знаю, почему меня так беспокоит общение с новыми людьми, но мысль о том, чтобы завязать разговор с Поло, наполняет меня тревогой. По крайней мере, с Джорджио я знаю, чего ожидать.
— Звучит неплохо, — говорю я. Экскурсия поможет мне сориентироваться, чтобы понять, где он мог спрятать мой телефон.
— Почему твой брат послал тебя сюда? — спрашивает Поло через стол. — Странное место для молодой девушки, чтобы провести лето в полном одиночестве.
— Она не одна, — отвечает Джорджио. — Она со мной.
Эм. Он может так говорить? Я стреляю в него взглядом.
Его глаза встречаются с моими, и мой разум, вероятно, играет со мной злую шутку, потому что на секунду мне кажется, что внутри них вспыхивает что-то собственническое.