Когда погиб Милован. Часть 2
Шрифт:
— Установить пока не удалось. Рация совершенно нового типа, маленькая по размеру, но довольно мощная.
— Как вел себя шпион при аресте?
— Он тан увлекся передачей, что не услышал, как к нему подошли.
— Давно этот человек в абвере?
— Два года.
— Кто занимается им?
— Сам начальник управления, кроме Штольца никто во время допросов не допускается.
— Начальника управления ожидают большие неприятности в связи с этим?
— Не думаю. Он сумеет выжать из шпиона признание.
— Спасибо,
В салон вошел бортрадист.
— Господа офицеры, идем на посадку, пристегните ремни.
Как только самолет приземлился, Герфт первым спустился по трапу вниз, подождал Эльзу и сказал:
— Фрау гауптман, нас ждут, все едем в управление. Это — приказ.
Подошел Гардекопф с тяжелым чемоданом в руке, Эльза огляделась и увидела приближающихся быстрыми шагами секретаря начальника управления и шофера Штольца.
— С благополучным прибытием в Берлин, фрау гауптман, — приветствовал секретарь, улыбаясь Миллер так, словно они были старыми друзьями. От обычной надменности не осталось и следа.
— Спасибо.
На Герфта секретарь не обратил внимания, будто его и не было.
Все направились к автомобилю. Замыкал группу Герфт.
Миллер заметила, что он нахмурился, и позвала его:
— Герфт, что вы плететесь сзади в одиночестве, догоняйте нас.
Майору, видно, понравилось, что Миллер обратила на него внимание. Он догнал ее и зашагал рядом.
Эльза приказала Гардекопфу садиться впереди, а чемодан взять на колени. Она никому не доверяла его содержимое, кроме своего заместителя.
Шофер лихо развернул автомобиль и помчался к Берлину. Эльза смотрела в окно. Ничто не напоминало о том, что война продолжается, жестокая и кровопролитная. Поля, расчерченные на правильные квадраты и прямоугольники, ярко зеленели под июльским солнцем. Вдали виднелись нечеткие фигурки людей, обрабатывающих землю. Все вокруг дышало спокойствием и миром. Эльзе приятно было смотреть на эту благодать, но неожиданно все кончилось: по дороге на полевые работы гнали узников концлагеря, и вмиг померкли краски полей, унеслось романтическое настроение. Эльза плотно сжала губы: колонна пленных вернула ее к действительности.
Чем ближе подъезжали к городу, тем больше встречалось автомобилей с военными, а в одном месте, в километрах шести от Берлина, регулировщики остановили движение: дорогу пересекали танки. Минут пятнадцать все стояли и смотрели на грохочущие стальные громадины.
— Впечатляющее зрелище, фрау гауптман. Вам приходилось раньше видеть подобную картину? — спросил секретарь начальника управления.
— Я видела эти танки после боя с противником. Только выглядели они, как разбросанный по полю металлолом.
— Что за техника у русских?
— Я в этом мало смыслю, но офицеры вермахта отзываются о ней неплохо. У многих немецких офицеров я видела русские автоматы ППШ.
— Что особенного в этом оружии?
— Большой
— Это я слышу впервые. В Европе хвалили наш шмайсер.
— Они просто были не знакомы с русским оружием.
Подъехали к управлению. На крыльце стоял штандартенфюрер Штольц. Миллер улыбнулась ему приветливо.
— Рада видеть вас, господин штандартенфюрер.
— Я тоже очень рад, что ты благополучно долетела; Советы совсем обнаглели. Добираются до Берлина. Позавчера вражеские бомбардировщики сбросили бомбы в двадцати двух километрах от столицы рейха.
— Нам повезло, мы не встретили в воздухе их самолеты.
— Слава Богу.
У входа в здание управления Миллер тотчас бросилось в глаза, что вместо двух часовых, как было раньше, здесь находилось теперь четыре и два офицера сидели за столом дежурного. Штольц, шедший впереди, что-то сказал часовым, и те молча расступились, пропуская всех. У кабинета начальника управления остановились.
— Подождите меня здесь, — сказал Штольц.
Спустя несколько минут он вышел.
— Миллер и Гардекопф, вас ждет начальник управления. Когда освободитесь, зайдете ко мне.
— Хорошо, господин штандартенфюрер.
У шефа они пробыли недолго. Он попросил рассказать, как была осуществлена операция по доставке ценностей в Германию. Эльза все подробно изложила.
Выслушав Миллер, начальник управления поинтересовался:
— У вас были какие-то неувязки?
— Да так, мелочи…
— Конкретнее, фрау гауптман.
— Герфт, не посоветовавшись со мной, застрелил моего шофера.
— У него не было другого выхода.
— Я согласна, но этим он чуть не провалил операцию. Для нас такой ход событий был неожиданный, и лишь чудом Герфт остался жив. Я даже не могу сказать, что удержало меня от ответного выстрела.
— Понимаю, Герфт допустил промах, который мог стоить ему жизни.
— Меня волнует другое.
— Что именно?
— Могла провалиться операция, которой вы придаете большое значение. Я хочу, чтобы впредь, при выполнении подобных операций, во мне видели прямого соучастника, чтобы со мной и моим заместителем Гардекопфом считались, а не ставили нас перед свершившимся фактом.
— Этот вопрос я утрясу. Вам с Герфтом еще придется работать вместе, поверьте мне, больше подобных недоразумений не будет.
— Благодарю вас.
— А теперь дайте мне инвентарную ведомость ценностей.
Эльза вынула из кармана два листа бумаги, сложенные вчетверо, и протянула начальнику управления. Он просмотрел ровные ряды строк и, довольный, улыбнулся.
— Вы поработали неплохо, оберст-лейтенант Миллер.
— Гауптман Миллер, — поправила шефа Эльза.
— С этого момента — оберст-лейтенант. За отличную службу по сбору ценностей вам и Гардекопфу присвоено внеочередное звание. Приказ — у Штольца. Он же дает новое задание.