Кольца Джудекки
Шрифт:
Двое замыкающих шли неспеша: не толкались, не лезли вперед. Один остановился у самого входа и посмотрел на безмолвно застывшую группу у стены. Илья стоял столбом. Сергей наоборот, низко склонился, сложив руки лодочкой.
– Рабы?
– спросил первый.
– Странные какие-то, - отозвался его спутник.
– Сейчас тут полно всякого сброда. Гаслан таскает из города, кого ни попадя.
– Прикончить?
– Видишь мешки? Наверное, послали. Пусть топают. Эй, отродье, двигайте, куда шли.
Проваливайте!
Опять пронесло.
– Руслик в себя приходит, - толкнул его в бок Сергей.
– Да, - тихо откликнулся парень.
– Молчи. Не напрягайся. Отсидимся маленько, и двигать надо, пока еще кто бдительный по дороге не попался.
Но спокойно перевести дух не удалось. С дальнего конца улицы долетел грохот.
Такое впечатление, между домами, рождая дробное эхо, катилась небольшая лавина.
Все трое разом вскочили и вжались в стену. Руслик слабо трепыхнул руками, но тут же опустил свое бесполезное оружие. Сергей прикрыл его плечом. Не нарочно, не демонстративно - инстинктивно.
Лошадь пронеслась мимо, обдав брызгами пота. За ней по брусчатке прыгала, привязанная к хвосту, железная болванка. Животное взбрыкивало задними ногами, трясло необычно маленькой, круглой головой. Грохот катился за ней, подгоняя, и она мчалась дальше обезумев от страха. На повороте животное попало в полосу света. Железная болванка подскочила, загремев особенно сильно. Лошадь в очередной раз подкинула крупом. К людям обернулось бородатое ощеренное лицо с, выпученными, совершенно безумными глазами. Мгновение, и несчастный кентавр исчез за поворотом.
– Ну, паскуды!
– Сергей бессильно привалился к стене и начал сползать вниз.
– Я им тут за эту лошадку всем ноги повыдергаю.
Посидели еще немного теперь уже в тишине. Но покой теплой ночи был ненадежен.
Все каменное вокруг мелко подрагивало, не то от далекого землетрясения, не то от звуковой какофонии, исходящей из центра здания. Да и гуляки могли возвратиться в любой момент.
– Вставай, - скомандовал Углов.
– Пошли.
Илья даже не спросил как обычно: "Куда?" В темноте могло прилететь от доброго друга по башке.
Аллея утопала в зелени. Над высокими густыми кронами по обеим сторонам улицы поднимались стены домов. На фасадах темнели стрельчатые окна. Руслан окончательно пришел в себя и топал наравне с остальными. Только мешок ему Углов так и не отдал.
Пройдя немного по прямой, они свернули в переулок, и двинулись вверх по пологому подъему. В конце переулка чуть брезжило.
Широкая дверь была распахнута прямо на улицу. Порожек вел с брусчатки в большую комнату, пришибленную низким потолком. У дальней стены, за столом, над пластом папира восседал благообразный старик. На шум он поднял голову, безразлично покосился в сторону незваных гостей и вернулся к своей работе, будто ни глумилось, ни гуляло, ни совокуплялось и жрало все в округе. Прибежище мыслителя и гуманиста.
Комнату поперек перегораживала, натянутая в несколько
Однако над своим манускриптом он пребывал не долго. Тут же и оторвался, вытаращился на гостей.
– Откуда будете?
– спросил хозяин комнаты.
– Издалека, - брякнул Сергей, и смело шагнул через порог. За ним втянулись остальные. Углов посунулся, было, к проволочной сетке, но его остановил Руслан:
– Не ходи.
Старик усмехнувшись чуть подвинул светильник. По проволоке заиграли знакомые зеленоватые блики.
Илья попятился. Хороша загородочка!
– Мы - с миром, - устало сказал Сергей и опустился на приступочку у стены.
– Здесь с миром не ходят. Или впервые довелось попасть в Джудекку?
– в голосе старика слышалась откровенная издевка.
– Угадал.
– И друг твой в первый раз?
– Оба.
– Я про человека спрашиваю. Выродок с вами зачем увязался? Они здесь дохнут как мухи - Они?
– переспросил ошарашенный Илья.
– Черепахи изредка приносят.
Руслан слабо шевельнулся. В глазах парня смешались надежда с долей не свойственной ему неприязни, и даже ненависти. Он качнулся в сторону заграждения.
Сергей остановил, спросил у хозяина комнаты с нажимом:
– Может, расскажешь, про черепах-то?
– Зачем тебе?
– Интересуюсь.
– Спроси у выродка.
– У него память отшибло. Зато у тебя, смотрю, все с этим в порядке, мемуары пишешь.
– Ничего я тебе не скажу. Не хочу. Дознавайся сам. А мне недосуг. Убирайтесь!
Ленивое любопытство сменилось у старика внезапным приступом раздражения. Лицо потемнело. Глаза засверкали.
– Не надо его спрашивать, - внезапно вмешался в разговор Руслан.
– Ему неприятно мое присутствие. Пойдемте. Я и так узнал все что хотел.
– Зато я - не все!
– рыкнул Сергей.
– Придется тебе, хрен собачий, все же со мной поговорить.
Углов достал из-за голенища плоское, короткое почти без рукояти лезвие. Лепесток привычно лег в ладонь. Такому способу дознания не могла помешать ни какая решетка. Но старик, паче чаяния, не испугался, наоборот, расхохотался издевательским, каркающим смехом. А когда просмеялся, резво как молодой вскочил, задрал рубаху и выставил гостям тощий, голый зад:
– Поцелуй меня в гузно! Если попадешь!
Железный лепесток вместе с кистью двинулся вперед, но движению помешал Руслан:
– Нельзя!
Пожалуй, Илья в первый раз слышал, как парень кричит. Сергей обернулся. Илье показалось, тот сейчас кинется на Руслика. Но Углов как всегда не оправдал.
Отшатнулся, руку с ножом спрятал за спину.
– Зачем ты меня остановил?
– вопрос прозвучал не зло, скорее, с досадой.
– Здесь другие физические законы, - сообразил Илья.
– Да, Руслик?
– Тот кивнул.