Кольца Джудекки
Шрифт:
– Все целы, не побились?
– спросил Сергей.
– Я руку подвернул. Руслик, ты как?
– Нормально.
– Слышите хорошо?
– продолжал допытываться Углов.
– Так себе.
– И я, как сквозь подушку. Чем она нас?
– Специальная… - Руслан замешкался, не умея объяснить.
– Машина? Приспособление? Да черт с ним. Для чего она нужна-то? Людей пугать или Дуру гонять от решетки?
– Для призыва черепахи.
– Не далековато ли от моря?
– Манок можно перенести с берега.
– А и хрен с ним! Живы
Есть хочется, спасу нет.
– Плохо, - невпопад, отозвался Руслан. На памяти Илии мальчик впервые заикнулся о еде. Но Руслик, как оказалось, говорил о другом:
– Плохо, что они умеют пользоваться манком.
– Почему?
– насторожился Сергей.
– Если правильно позвать - любой отзовется. Не справится никто. Даже глухой…
Даже мертвый. Помнишь, в сельве…
– Призывают как?
– По имени, - просто ответил парень.
– А ведь нам кранты, - констатировал Сергей, немного подумав. Надо уходить в город. За стеной, думаю, нас не достанут.
– Надо, - согласились с ним, без всякой, впрочем, надежды на успех. Сюда они попали совершенно случайно. Выходов не знают. Но сидеть и ждать… Нет!
– Встали!
– скомандовал Углов и первый зашевелился. Получилось не сразу. Пока корячился, поднимаясь из пыли, окончательно извозил белые штаны. Кроссовки уже покрылись толстой коркой грязи. Рубашка на локтях порвалась. На груди расползлось зеленоватое пятно.
Илья начал подниматься вослед, и тут понял, от чего Сергей так кряхтел. Тело не слушалось. Организм сопротивлялся на грани с полным отключением. Если бы ни Руслан, Илья бы улегся обратно в пыль.
Они ковыляли вдоль стены, переходя из одного тупичка в другой. Такое впечатление: все дома отвернулись. То стояли все передом. Раз - и уже все - задом. Ни двери, ни подвальчика - забиться, отлежаться, сховаться. Так и ковыляли сквозь налезающую дурноту, поворачивали, опять забредали в тупики.
Одно хорошо - деревянная задубелось в мышцах прошла, стало легче двигаться.
Остановившись в одном из переулков, Сергей задрал голову. По солнцу хотел сориентироваться? Забыл, что вблизи моря солнце сидит за толстым слоем сплошной дымки? Илья и Руслик тоже встали, подивиться на безгласный небосвод.
– Руслан, - вдруг строго обратился к парню Сергей, - когда нас позовут, когда мы пойдем на манок, за нами не ходи. Выбирайся в город. Дальше - как-нибудь.
Главное - добраться до сельвы. За стеной твои силы вернуться. Там им тебя не взять. За нам не ходи! Слышишь?
– Его тоже позовут, - безнадежно вставил Илья.
– Они его имени не знают. Наши с тобой известны, а его - шиш. Никто не знает, как парня зовут. Русланом тебя нарек осетин, который в горах нашел?
– Да. Но…
ШРАМ!!! Шра… Шра… Шра-м-м!
Донков!!! Донко… Донко-в-в!
Шея Углова вывернулась так, что затрещали позвонки. Он сопротивлялся: лицо побагровело, на лбу вздулись вены. Илью развернуло. И он заскользил. Движение происходило само по себе, без приложения
Углов опять оказался прав…
– ДИТ!!! Дит…Дит…Дит-т-т!
Руслан двигался с закрытыми глазами. Ноги шли сами. Даже колени не сгибались. На свои Илья не смотрел, не чувствовал, не хотел ничего чувствовать.
Площадь, та, что перед морской стеной, оказалась за ближайшим поворотом. Так долго блуждали, и - вот оно. Людей на ней толпилось не в пример больше нежели в переулках. Как сквозь глицерин, искаженно-отчетливо, проступили лица. Отдельно, рядком, даже двумя, с обеих сторон стояли мордовороты, которые спешили на помощь своей хозяйке, да не поспели. Отдельно вылепился и проплыл рядом вчерашний лидер под ручку в козлоногом. У сатира отвисла губа. Илья разглядел тонкую нить слюны, свисающую на подбородок. У самой стены стояли двое. Они вчера крикнули их рабами и велели убираться.
Сил обернуться, посмотреть, что с Русланом не было. Илья скоро перестал о нем думать. В голове поместилось только собственное имя, разбухавшее по мере приближения к морской стене.
Потом перед ними растворились монументальные ворота и трое вошли в портал.
Лязганье и грохот, запираемой двери, слились с последним аккордом призыва. Люди на миг остановились, а потом рухнули на плиты.
– Мать ее ети!
– первое, что услышал Илья, придя в сознание. Сергей как всегда очухался первым.
– Да сколько ж меня тут будут таскать!? Чуть что, сразу по башке и волокут. Илюха! Руслика толкни, он, что, заснул?
Но толкать Руслана было бесполезно. К тому же из темноты прилетел хлесткий удар, вскользь по плечу. Били не разбирая, лишь бы острастить.
– Эй, кто тут?
– спросил Сергей, пока Илья поднимал ушибленную голову с пола.
– Молчать! Не разговаривать! Владыка придет, тогда наговоритесь. Наперегонки.
Они полежали в неудобных позах еще некоторое время.
Постепенно к Илье вернулось сумеречное зрение. Так, после короткого обморока, не сразу начинаешь ощущать запахи. Сначала - ничего, потом - предвестники, и только через некоторое время возвращается обоняние.
Вокруг них происходило тихое копошение, туда сюда неслышно перемещались темные фигуры. Готовится спектакль, долженствующий вогнать преступников в последний смертельный ужас? И так, вроде, настроение не самое лучшее. А с другой стороны - понятно и извинительно: надо же хозяевам как-то развлекаться. Праздник позади, а тут - дармовое представление.
Пространство осветилось мгновенно и ярко, до рези в глазах. Сразу потекли слезы.
Илья кинулся их вытирать, за что тут же получил по затылку. На слезную пелену наложились разноцветные круги. Но даже когда они уплыли, он еще некоторое время ничего не видел. Зато услышал: им приказали подняться. Голос, хоть и не черепаший манок, но таков, что от него хочется, или как можно дальше убраться, или, наоборот, выполнить все, что прикажет.