Командир полка
Шрифт:
– Как хочешь, так и считай.
Дальке взял свою лопату и пошел к окопу. Обернулся на ходу и сказал:
– Можете не сомневаться, я тоже не хуже вас могу работать.
– Ну, вот видишь!
– Лахман радостно улыбнулся.
Солдаты принялись за работу.
Хаук задумался. Ему не давала покоя мысль, почему Дальке так ведет себя. Унтер-офицер пожалел, что не смог своевременно поговорить с ним. Когда штабс-ефрейтор принялся за работу, Хаук решил, что, видимо, Дальке осознал свою ошибку и исправился, но до конца унтер-офицер не был в этом уверен.
…Хаук встал. Тело ломило от усталости. Застегнув френч и взяв автомат, он не спеша пошел к командиру.
Брауэр сидел в окопе на вещмешке. Напротив него прямо на земле пристроился Бауман. Оба беззаботно смеялись.
Хаук доложил по всем правилам.
– Ну как, спит расчет?
– спросил Брауэр.
– Еще нет, товарищ унтер-лейтенант.
– Заходи, садись, - предложил Бауман Хауку, отодвигаясь немного в сторону.
Хауку показалось, что офицер о чем-то спросил его, но о чем именно, он не расслышал.
– Вы что-то сказали, товарищ унтер-лейтенант?
– переспросил Хаук.
– Я сказал, что у меня очень болят губы.
– Офицер осторожно потрогал губы языком.
– Самое скверное, что я не захватил никакой мази.
Бауман полез в планшетку и, достав из нее белый тюбик, протянул его офицеру со словами:
– У хорошего солдата все есть!
– И Бауман улыбнулся.
– Спасибо, это означает, что я плохой солдат.
– Брауэр смазал губы кремом.
Послышались чьи-то шаги. Это шел командир второго взвода, а с ним командиры орудий и Герман.
– Товарищи, - начал Брауэр, - я был у командира. Взвод управления свою позицию полностью оборудовал. Я хочу знать, как у вас обстоят дела. Сможем ли мы завтра доложить командиру о полной готовности?
Унтер- лейтенант Витинг доложил, что второй огневой взвод сможет закончить все работы через три-четыре часа.
Хуже всего обстояли дела в третьем расчете. Герман рассказал, что они разыскали старый окоп и начали оборудовать его, но стенки все время осыпаются.
Товарищи дали ему несколько советов относительно того, как можно укрепить стенки старого окопа.
– Я спрашиваю вас об этом вот почему, - заметил Брауэр.
– Унтер-офицер Бауман несколько раньше сказал мне о том, что он со своим расчетом закончит все работы через час-два. Он попросил разрешение сначала закончить работу, а уж потом спать.
У Хаука легче стало на душе: он боялся, как бы из-за такого предложения не возник скандал, а теперь об этом заговорил сам Брауэр.
– Мы должны внимательно обсудить предложение товарища Баумана. Здесь есть свой плюс и свой минус, - продолжал Брауэр.
– Солдаты работали целый день и устали. С предложением можно согласиться только в том случае, если солдаты сами хотят этого. Если мы за ночь покончим с работами, утром будем иметь передышку. И тогда вертолет, который до этого все время загонял нас в укрытия, сколько угодно может кружить над нашими позициями.
Брауэр,
– А вам, товарищ Герман, мы поможем. Я сам сейчас пойду к вам на позицию. Хотя мы еще не выслушали мнения других товарищей. Вы что-то хотите сказать, товарищ Витинг?
Витинг обменялся взглядом с командирами орудий, которые закивали ему.
– Мои ребята, насколько я знаю, уже работают. Они сами так решили, - заявил он.
Унтер- офицер Бас подтвердил его слова.
– Ну, а вы, товарищ Хаук, почему так молчаливы сегодня? Что-нибудь не ладится?
Хаук улыбнулся во весь рот и сказал:
– Напротив, товарищ унтер-лейтенант. Я пришел к вам с таким же предложением, только опасался, что вы не согласитесь. Моим солдатам для завершения всех земляных работ потребуется часа три.
– Прекрасно, товарищи. Тогда обсуждать больше нечего - за работу! Я иду в третий расчет.
Все разошлись по своим местам. Хаука удивило, что Бауману удалось добиться больших результатов, хотя вид у него был отнюдь не рабочий. «Выглядит он так, будто и пальцем не пошевелил. Нужно будет утром спросить у него, как ему это удалось».
Хаук шел за Германом и говорил:
– Давай, дружище, давай! Поднажми! Если я управлюсь раньше, то охотно помогу тебе.
– Ответа он не слышал, так как Герман шел впереди него. Придя на позицию, Хаук громко крикнул:
– Товарищи, слушайте меня! Вся батарея высказалась за продолжение работ! Завтра утром нас уже никто не заметит, мы зароемся в землю и замаскируемся.
– Он снял с плеча автомат, противогаз и, поплевав на руки, взялся за лопату. Хаук с таким рвением принялся за работу, что скоро вспотел. Пот заливал глаза, попадал на губы. Слыша дыхание солдат, унтер-офицер понимал, что они тоже работают вовсю. «Хорошие ребята!
– подумал он.
– Вот только этот Дальке! Нужно будет заняться им».
Хаук глазами отыскал Дальке. Солдат стоял, прислонившись к стене окопа, и курил. Остальные работали.
– Опять этот Дальке!
– в сердцах произнес Хаук.
Когда солдаты отрыли ниши для боеприпасов и натянули маскировочную сетку над орудием, к Хауку пришел Бауман.
– Ну, как тут у вас дела?
– поинтересовался он и усмехнулся.
– Мы уже закончили. А вы разве не хотите быть в числе передовых?
Бауману никто не ответил, и он хотел уйти, но его остановил Хаук:
– Унтер-офицер Бауман! Раз ты закончил, помоги Герману!
Бауман ничего не ответил и пошел дальше, Хаук едва догнал его.
– Ты что, не слышал, о чем я прошу? Дружище, помоги Герману, а то ему очень трудный участок достался.
– Мне никто не помогал, - резко ответил Бауман.
– Пусть мои солдаты спят.
– А ты их разбуди!
– Не кричи так громко, а то ты сам всех перебудишь.
– Почему ты не хочешь помочь ему?
– С меня довольно. Спокойной ночи!
– Бауман пошел в свое убежище.
– Ну и товарищ!
– бросил вслед Хаук и с досадой плюнул на землю.