Корабль дураков; Избранное
Шрифт:
И я решил, не ожидая,
Бежать, ее опередить
И горожан предупредить,
Что к вечеру придет к ним в гости
Подагра, поедать их кости.
Мол, кто себя решил сберечь,
Того спешу предостеречь.
Петрарку 183 помните всегда:
Работа, скромная еда
Подагру гонит и гнетет;
У богачей она живет,
Но коль богач не допускает
Излишеств, он ее пугает.
Беги, кто может, этой хвори,
Не то появится и вскоре
183
Петрарка
Она тебя живьем сожрет! —
Такой совет Ганс Сакс дает!
Забыл, в году каком,
В монастыре одном
Послушница жила,
Мила и весела.
Девицу Лизой звали
И знатною считали.
Ей нравился один
Красивый дворянин,
Но он не мог с девицей
Любовью насладиться:
Она-то взаперти,
Никак к ней не пройти!
184
Аббатиса, штаны и юная монахиня. — 30 января 1546 года. Сюжет заимствован у Боккаччо («Декамерон», IX день, 2 новелла).
Аббатиса — настоятельница женского католического монастыря.
Но способ наконец
Придумал молодец:
Не раз в тиши ночей
Он в келью лазил к ней,
И там они шалили…
Их шашни уследили
Монашенки случайно,
И вот раскрылась тайна.
Злодейки к аббатисе
Сейчас же понеслися,
Кричат: «У Лизы в келье
Дружок лежит в постели!»
Старуха не дремала
(Сама с попом лежала!),
И вот она в сердцах
Оделась впопыхах,
Штаны попа схватила,
На чепчик водрузила
Заместо покрывала
И быстро зашагала
Походкою сердитой
К преступнице со свитой.
Затем рыча, как зверь,
Она толкнула дверь,
И Лизы тайный грех
Открылся взорам всех.
Под возмущенья гул
Собрался капитул. 185
Ослушнице — беда!
Не деться никуда!
Беснуется старуха:
«Ты тварь и потаскуха!
Ты что ж тут натворила?
Обитель осрамила!»
Но, выслушав укоры,
Подъемлет дева взоры,
185
Капитул — в данном случае речь идет о собрании монахинь в монастыре.
И стали ей видны
На чепчике штаны.
«Ах, матушка, взгляните…
Да крепче подвяжите
Свой чепчик поскорей,
Он съехал до ушей!»
Тогда слова такие
Монашки остальные,
Услышав, осмелели,
Взглянули и узрели,
Что грех — соблазн для всех!
Ну и поднялся смех!
Старуха
За голову схватилась
И молвила: «Ну что ж,
Свой клад не сбережешь!
Хоть нам любить мужчину
Не велено по чину,
Пусть каждая девица
Отныне насладится
Любовью с молодцом,
И досыта притом!»
Тут блуд, не утаю я,
Пошел напропалую,
Ему предались с жаром…
Ведь говорят недаром:
Коль поп из игроков,
То и приход таков!
Вот то-то и оно!
Боккаччо уж давно
Писал об этом вам,
Мирянам и попам.
Карать людей жестоко
За мерзости порока
Достоин только тот,
Кто праведно живет.
Не то дождется скоро
Он срама и позора.
Напоминает сам
Ганс Сакс об этом вам!
Крестьянин бедный полон дум:
Ему понадобился кум.
Он было в путь, но к воротам
Подходит вдруг Всевышний сам
И вопрошает: «Ты куда?»
«Да кум мне нужен, вот беда!»
«Возьми меня», — господь в ответ,
Но мужичонка молвит: «Нет!
Ты делишь блага кое-как:
186
Крестьянин и Смерть. — 20 ноября 1547 года.
Один — богач, другой — бедняк!»
Идет навстречу Смерть: «А я
Не подойду ли в кумовья?
Коли меня захочешь взять,
То научу я врачевать,
И вскорости ты — богатей!»
«Коль так, нет кума мне милей!»
Вот и дитя окрещено.
Смерть куманьку твердит одно:
«Придешь к больному — так гляди,
За мною только и следи!
Коль в головах я у больного,
То ждать ему конца худого,
Но коли я в ногах стою,
Поборет он болезнь свою».
Раз заболел мужик богатый.
Пришел наш лекарь, кисловато
Взглянул, ответил на поклон,
А сам на кума — где же он?
Глядит — а он в ногах стоит.
Больному лекарь говорит:
«Дай мне двенадцать золотых,
И ты здоров». — «Не жаль мне их!»
Мужик поправился, и вот
О лекаре молва идет,
А тот знай лечит — всякий раз
Лишь с кума не спуская глаз:
Кум в головах — больной не встанет,
В ногах — опять здоровым станет!
Разбогател наш врач: за ним
Лишь посылают за одним.
Чрез десять лет — увы и ах! —
Смерть уж у кума в головах
Стоит и речь к нему ведет.
«Теперь настал и твой черед!»
Но лекарь просит погодить:
«Дай мне молитву сотворитиь!
Вот «Отче наш» прочту, — тогда
Уйду с тобою навсегда!»
Согласна Смерть: «Пусть будет так!»
Молиться принялся бедняк.
Но только первые слова
Он произнес едва-едва…