Король Муравьев
Шрифт:
Я не решался. Не мог вымолвить приказ об отступлении, потому что это означало бы — все было зря. Все эти месяцы боев, все смерти, вся боль... просто чтобы в итоге сбежать?
Гнев подкатывал к горлу, жгучий и беспомощный. Я злился — на себя, на врага, на эту проклятую войну. Злился, что не смог найти лучший путь, не смог сохранить их.
А потом пришло самое страшное — осознание.
Мы проиграли.
Я не хотел верить, что все наши усилия прошли даром, я злился, сокрушался, разочаровывался...— Фаэлира!
– Лилит буквально выла в ментальной сети. — Выдерни его оттуда! Он в ступоре, а мы все умрем из-за его трусости! Отдай ты приказ!Но Королева лишь покачала головой, ее хитиновая маска не дрогнула:—
Я ненавидел, когда королева жуков, в такие самые ответственные и тяжелые моменты, старалась давить на мою человечность. Она знала все, знала как я возгордился от череды побед и воплощённых идей и знала, как я не хотел признавать свою несовершенность. Уже тогда я чувствовал в себе эту натуру, часть самого роя, часть идеальной эволюционной машины...
В этот момент я вдруг отчетливо представил Салезино. Его ехидную, ушастую ухмылку. Его любимую фразу: "Когда все варианты плохи - тарань врага посреди морды". Я явно вдохновлялся его жизнью, завидуя его свободе. Поэтому его рассказы постоянно крутились у меня в голове и я представлял себя их героем.—Полный вперед, — мой голос скрипел, будто ржавый механизм. — На таран. Адам и Лилит — прикрывай наш тыл. Фаэлира... Дай нашим жукам-двигателям "Ярость", мы должны выжить всю мощь. Пусть горят в аду, может нам и суждено здесь погибнуть, но мы возьмем их с собой.— Ты... Ты совсем рехнулся! — Лилит задохнулась от ярости.
– Это же самоубийство!Адам рассмеялся. Горько, но искренне:— Зато какое красивое. Ну что, сестренка, помрешь как герой?
Я не стал ждать их ответа. Мой авианосец, изрядно потрёпанный, развернулся к вражескому флагману. На последних каплях "Ярости", на последнем издыхании двигателей. На последней надежде... Авианосец нёсся на всех парах, прорываясь сквозь вражеские ряды и принимая на себя десятки выстрелов. На полном ходу мы врезались в главный корабль-носитель роя тараканов, буквально расколов его надвое и начав абордаж. Мой корабль получил чудовищные повреждения, но ещё держался на плаву и отбивался турелями, хотя и потерял возможность двигаться. Даже королева в боевом облике бросилась в атаку, желая своими «руками» разобраться с заклятым врагом.
Пробираясь в самую защищённую часть корабля, она нашла там вражескую матку. Фаэлира, взяв с собой несколько сотен боевых жуков, прорвалась в центр, пока царили хаос и неразбериха. Сопротивления при абордаже почти не было — да и остановить разъярённую боевую королеву в тот момент было невозможно.
Добравшись до центра, она обнаружила королеву врага — огромного червеобразного монстра с мерзкой головой, покрытой щупальцами, ртами и жвалами. Описывать, как Фаэлира долго и жестоко убивала это существо, я не стану. Это было отвратительное зрелище, сопровождавшееся душераздирающими воплями существа, которого пожирали заживо.
Как и планировалось, с гибелью королевы-матки вражеский рой погрузился в хаос. Лишенные единой воли, тараканьи корабли начали метаться как ослепшие, сталкиваясь друг с другом в слепой ярости. Их некогда слаженные построения превратились в кровавую бойню - огромные авианосцы, лишенные управления, давили собственные истребители, а те в свою очередь впивались клешнями в любую движущуюся цель. Космос наполнился взрывами биомассы и клубами кислотного тумана, где обреченные существа продолжали сражаться, уже не понимая, кто враг, а кто собрат.
Нам оставалось лишь методично добивать уцелевших. Наши ударные группы, израненные, но не сломленные, расчищали пространство от последних очагов сопротивления. Каждый новый взрыв вражеского корабля отдавался болью в моей
Когда последний тараканий носитель, извергая потоки черной жидкости, разорвался на части, наступила неестественная тишина. Мы победили. Эта мысль казалась нереальной после моей отчаянной, последней атаки. Но триумф был горьким - вокруг плавали обломки наших лучших кораблей. Победа, оплаченная такой кровью, больше походила на пиррову.
Я приказал Адаму и Лилит вернуться к вратам после восстановления сил, собрав остатки биомассы с космического поля боя. Мой же корабль был слишком повреждён и ещё долго не мог сдвинуться с места. Но этого и не требовалось — мы вышли на орбиту планеты, и теперь нам предстояло осадить её, планомерно захватывая территории.
В итоге один авианосец, два фрегата и два корвета, уцелевшие в бою, отправились защищать врата и укреплять оборону. Этого должно было хватить, чтобы отразить возможные атаки. Они уже там смогут до конца восстановится и дождаться нашего подкрепления. Риск еще был, мы могли в любой момент снова попасть под удар. Если вражеский рой придет на помощь силами из других систем, мы должны были быть готовы сдерживать новый натиск. Мне же с королевой предстояло захватывать поверхность планеты, сражаясь уже не в космосе, а на земле. Осада могла затянуться на годы — у нас не было эффективного орбитального оружия. Впрочем, и у роя тараканов не было орбитальной защиты.
Глава 27: О Разговорах
— Чёрт возьми, до сих пор не могу поверить, что это сработало… — настаивала Лилит. — Этот план был слишком опрометчивым, ненадёжным.
— А по-моему, как раз для нас. Чувствуя близость смерти, я наконец ощутил ценность жизни. — С явной иронией, но не без доли правды, выразил свою позицию Адам.
Да, такое поведение было мне совершенно несвойственно. Я до сих пор не понимаю, почему меня охватила такая злость. На самом деле, за долгие годы жизни я уже давно утратил множество эмоций, стал смотреть на многие вещи проще. Даже истребление стольких живых существ, пусть даже роя бессмысленных тараканов, но всё же живых — совсем не трогало струны моей души. Я начал чувствовать какую-то праведность и правильность в своих действиях. Может, всё это было из-за скуки? Да, скорее всего, я просто потерял интерес к жизни, и такие поступки хоть как-то подогревали нутро.
— Лилит правильно говорит, ты слишком рисковал, — раздался голос королевы в моём воображаемом мире. Она стояла поодаль, будто намеренно держала дистанцию, словно брала аудиенцию у моего сознания. — Ты действовал опрометчиво…
— Главное, что всё получилось. Для тебя ведь важен результат, верно? — холодно ответил я, не признавая своей вины. — Вот тебе результат, не благодари.
— Тебе могло и не повезти. Слишком глупо было полагаться на удачу. Мы оказались на краю гибели, если бы у тебя не получилось, то мы бы имели слишком много проблем в будущем. И снова — безрассудство и риск…
— Да как же я от вас устал! Риск! Риск! Что вы заладили одно и то же?! — мысленно закричал я. — Хоть у кого-то был план лучше? План, в котором мы не погибаем? Или хотя бы одна стоящая идея?! И Разве не ради моих рискованных идей ты до сих пор держишься за меня? Разве не в этом смысл моей продлённой жизни? Потому что ты — да, именно ты! — не способна рисковать! — В мгновение ока я осознал, что сорвался, и тут же взял себя в руки. — Тогда зачем всё это?
— Я… не знаю… — ответила королева с наигранной, как мне показалось, смущённостью.