Король Муравьев
Шрифт:
У роя противника не было такого разнообразия боевых кораблей, а всего лишь два вида: остроконечные авианосцы, напоминавшие раскрытые клешни гигантских ракообразных, в два раза меньше наших, и похожие на наконечники стрел треугольные истребители, чьи угловатые силуэты мерцали в космической тьме словно стая хищных рыб. Эти "машины" были значительно меньше наших истребителей, но их численность внушала тревогу - когда первые волны вражеских кораблей появились на сенсорах Адама, позаимствованных у Салезино и встроенных в его авианосец, экраны буквально залило кроваво-красными метками. Только вот, если нас было около шести тысяч, то армия врагов состояла из десятков тысяч боевых единиц с тридцатью живыми авианосцами местного разлива, чьи пульсирующие тела было видно даже на далеком расстояние.
Мы быстро и без особых потерь прорвались через оборону тараканов (я буду их так называть, чтобы
Из плюсов: мы могли пополнять наши потери из биомассы погибших существ с обеих сторон, так как наши флагманские корабли были по сути автономными, способными к самообеспечению.
Из минусов: у врага была подобная способность.
С идеей перенести поле боя в пояс астероидов я мирился долго. Хоть я её и предложил, но сам в ней сомневался. Это сомнение видела и королева, и близнецы. Очевидно, вдохновившись рассказами Салезино, я понял, что это можно использовать как уникальную местность, подобно лесам, в которых прятались корвалы и устраивали нам засады. С одной стороны, мы были отрезаны от возможного подкрепления, ведь противник моментально направил свои силы к вратам, рассчитывая дать нам бой там. С другой стороны, у нас было преимущество местности. В лучшем случае мы своим неожиданным манёвром могли выиграть пару дней на подготовку, в худшем — пару часов.
Мы стали "минировать" астероиды, чтобы взорвать их в нужные моменты. За самыми большими стали прятать истребители и осадные турели. Самой большой брешью в моём плане было то, что наши корветы с мощным вооружением были не столь эффективны — в таких условиях достаточно проблематично вести прицельный огонь, поэтому мы их отвели слегка поодаль, где больше свободного пространства.
И теперь, когда все фигуры на доске стояли на своих местах, мы остались в томительном ожидании хода врага. Нам нельзя было проигрывать ни в коем случае — проигрыш мог поставить нас под удар вторжения, пока мы будем ослабленными. Следовало принимать грамотные, взвешенные решения — нас было меньше, и права на ошибку мы не имели.
Глава 25: Полымя Битвы
Мы смогли отвоевать лишь сутки, всего двадцать четыре часа на подготовку к засаде. И вот на нас надвигается целая армада с, казалось, нескончаемым потоком вражеских истребителей.
Пять вражеских авианосцев погрязли в этой атаке, словно в зыбучем болоте. Мы подрывали, рассекали и разрывали стройные порядки неприятеля, разделяя поле боя на отдельные очаги столкновений. Специально создавали хаос и дезорганизацию, заманивая группы истребителей в наши сети. Порой нам удавалось уничтожить лишний десяток космических кораблей, иногда, с большими потерями, враг прорывался через засады и уходил вглубь. Флагман Адама стал нашим живым щитом, принимая на себя основной удар, а наши фрегаты, отчаянно маневрируя в астероидном поле с небольшой поддержкой в несколько сотен истребителей, зашли в тыл к противнику, нанося ему ощутимый урон. Вытесняя авианосцы "тараканов", они как раз отступали на открытое пространство, где наши корветы уничтожили сначала один мощными залпами, а затем еще два, при поддержке изрядно потрепанного корабля Адама и его орудий. Повсюду мерцали вспышки плазмы, разлетались обломки некогда боеспособных космических истребителей, устилая любую ближайшую поверхность, будь то астероид или крупный корабль. Враг давил числом, пытаясь рассредоточиться на каждую нашу боевую единицу, но безуспешно. Несмотря на численное превосходство, рой противника начал отступать, чтобы сохранить остатки своей армии. Этого мы и добивались. Мы все же отразили эту атаку, не без потерь, но сражение осталось за нами. При отступлении был уничтожен еще один авианосец неприятеля, за последним не угнались. В итоге, четыре из пяти крупных космических кораблей врага уничтожены. С нашей стороны, авианосец Адама получил критические повреждения, и ему пришлось пересесть на корабль Лилит, что стало ощутимой потерей в обмен на отбитие атаки пяти флагманов противника.
Мы потеряли еще около трех тысяч наших небольших истребителей и два фрегата. Но останавливаться было нельзя. Это лишь начало изнурительной войны. Как можно быстрее мы собрали часть биомассы, рассеянной по округе, и двинулись обратно к вратам. Я старался запутать противника своими маневрами, и это играло нам на руку: врата в этой системе защищали всего два авианосца после нашего прорыва, которые не должны доставить проблем. Так и вышло – одним мощным ударом, сначала отработав по позициям вражеского флота издалека, а затем стремительно ворвавшись в клинч, наш рой планомерно, шаг за шагом, продавливал чужие позиции. Вовремя подоспевшее подкрепление
Когда два авианосца, или, возможно, точнее "носителя" "тараканов", были уничтожены, мы сделали передышку, пополняя ряды из чужой биомассы, столь щедро разбросанной повсюду. Наши истребители ушли на перезарядку, которую проводили каждые шесть часов полета. Мы укрепляли позиции, восстанавливали потери и ожидали подкрепления. Из минусов: из врат в любой момент могли появиться корабли из других, чужих систем, что могло ударить по нашим тылам, оставалось надеяться, что этого не произойдет в ближайшее время.
Противник перешел к глухой обороне около одной из своих захваченных планет. Ему тоже в спешном порядке приходилось восстанавливать потери и перераспределять ресурсы между двадцатью четырьмя оставшимися главными кораблями.
Мы заметили, что после потери ближайших авианосцев-носителей, истребители "тараканов" становятся неуправляемыми и с безумной агрессией атакуют все вокруг, даже своих, и могут спокойно врезаться во что угодно, теряя контроль. Вероятно, они не отправили все свои силы единой мощной, сметающей все на своем пути волной на нашу армию именно из-за этого, боясь потерять управление армией. Переоценив свои возможности, "тараканы" хотели справиться с нами меньшими усилиями, рассчитывая, что своим и так огромным превосходством просто и быстро разберутся с нами в тот момент, когда мы только появились из врат.
После всех этих боевых действий, когда мы уже восполнили свои потери, у нас осталось около 4000 истребителей, 48 маневренных фрегатов (считая те, которые пришли к нам на помощь) и 7 артиллерийских корветов (один прибыл через врата, когда мы уже прочно закрепились на своих позициях). Около двух недель мы потратили только на восстановление и укрепление наших сил, попутно отбиваясь дальними залпами корветов от небольших атакующих отрядов. Враг прощупывал нашу оборону, стараясь выманить наши силы, и теперь уже он хотел рассредоточить нашу армию.
Наконец, настало время для финальной битвы. Мы двинулись в бой всеми нашими силами, словно единым кулаком. Все или ничего, победа или поражение, жизнь или смерть.
Наши силы стали приближаться к врагу, на дистанции нанося артиллерийские удары. Мы рассчитывали издалека уничтожать вражеские силы, попутно выманивая их на себя и разбивая сплоченные построения. Но рой "тараканов" приготовил нам небольшой сюрприз…
Как только мы начали сближаться, все двадцать четыре оставшихся флагмана выпустили по нам залпы плазмы в форме длинных лучей из носовой части кораблей. Мы понесли от этого сокрушительного огня огромные потери, четыре наших артиллерийских корабля, которых мы так берегли, были мгновенно уничтожены. К счастью, огонь был неприцельным и часто залпы промахивались, но нас все равно вынудили пойти на сближение. Сформировав новый, узкий клин, мы на всех парах стали еще быстрее сокращать дистанцию, выставив вперед наши крепкие два авианосца, которые принимали на себя основной урон и сносили все на своем пути тараном. Прорезая вражеские порядки словно нож масло, мы ворвались в гущу сражения. Теперь настало время для нашего припасенного сюрприза.
Шесть десятков специальных, раза в полтора больше обычных, истребителей, припасенных как раз на такой случай, когда вражеский рой поверит в свои силы и станет оттеснять нас огромными скоплениями, вылетели из ангаров. Врываясь в центр боя, в самое пекло позиций неприятеля, управляемые самой королевой и ее волей, они стали разбрасывать металлическую стружку вокруг, больше похожую издалека на пыль или дымовую завесу. Ограничение обзора противнику было, конечно, важно, но это не было нашей главной целью. Пятьдесят оставшихся специализированных жуков-истребителей, выживших в этой самоубийственной авантюре, которые едва справились с задачей, стали одновременно генерировать мощные электрические импульсы, настолько сильные, что мы стали видеть повсюду сверкающие молнии, передающиеся по металлической пыли, словно по проводнику. Такой мощный выброс энергии превратил эти корабли буквально в пепел, но смог поразить и в прямом смысле обездвижить значительную часть сил соперника. После сильнейшего электрического импульса тысячи вражеских кораблей застыли недвижимо в шоковом состоянии. Нельзя было упускать момент, и мы стали резко наращивать темп атаки, уничтожая всех обездвиженных противников. После, распределяя боевые действия на три фланга, центральный из которых был самым большим, битва продолжилась уже в обычном темпе.