Король Муравьев
Шрифт:
— Ой, давай без спектаклей. Ты включаешь эмоции, свою «человечность», только когда тебе это выгодно. Особенно если что-то нужно от меня. — Я говорил уже спокойнее, стараясь не поддаваться на провокации. — Просто скажи честно: зачем я тебе?
— Я правда не знаю. — Голос Фаэлиры изменился, будто в ответ на моё раздражение, потеряла прежнюю мягкость и смущение. — Ты всё ещё полезен рою, полезен мне, но не настолько, чтобы я не могла заменить тебя Адамом или Лилит. Они уже достаточно сформировались как личности и способны мыслить здраво. — После паузы, будто обдумывая слова, она продолжила: —
— Привыкла?
— Да. Моя… вернее, твоя человеческая часть как-то особенно дополняет меня и весь наш рой. Будто в моей жизни появилась неосязаемая цель: когда ты рядом, мне кажется, что у меня есть великий смысл. А когда тебя нет — во время твоего долгого сна в перелётах или отлучаешься в долгие путешествия — я чувствую пустоту. — Самое странное, что королева говорила это абсолютно бесстрастно, и это меня слегка пугало.
— Не понимаю… Ты снова говоришь мне то, что я хочу услышать?
— Определённо нет. Мне нравится наблюдать за твоими действиями, интересно видеть, к чему приведут твои решения. Хотя я знаю все твои мысли, я не могу предугадать, к чему ты придёшь в следующий момент. Это противоречит моей сущности, ведь у меня нет бессознательных порывов.
Я наблюдал за её образом, следил за мыслями, проносившимися в её - для меня непостижимом - сознании. Она не лгала. Всё сказанное было правдой. Всё, что могла чувствовать королева роя - эту странную человеческую привязанность ко мне, из которой рождались другие её эмоции. Чем дальше я отдалялся от своей человеческой сути, тем ближе становилась она. Я превратился в её друга, в самое близкое существо, способное хотя бы отчасти понять такую, как она.
— Видимо, взращивая нашу связь, твою зависимость от меня, я сама невольно к тебе привязалась. Это было единственным бессознательным поступком за всё моё существование, — говорила она, постепенно осознавая не только свою роль владычицы роя, но и ту часть себя, что неразрывно переплелась с моей судьбой.
Знаю, знаю, всё это звучит как минимум странно. Ну и что? Я намеренно оттягивал этот момент, чтобы вы в полной мере ощутили ту неловкость и смятение, что испытал я. Симбиоз человека и разумного роя... А чего вы ещё ожидали? Но вернёмся к осаде планеты.
Пять лет ушло на переброску наших сил на поверхность. Противостояние было долгим и тяжёлым из-за особенностей обоих роев. Хотя мы и нашли главный улей, пробиться к управляющей разумной особи так и не удавалось.
Это была война эволюций: пока мы адаптировались к наземным силам врага, он приспосабливался к нашим. Мы создавали всё новые боевые формы - от стрелковых отрядов с плазменными пушками до диких охотников. В ход шло всё наше "вооружение", включая геномы корвалов. И всё же через два года мы едва продвинулись в захвате территорий.
Не стану утомлять вас подробностями осадной войны. Всё равно последнюю точку в этом конфликте поставила Фаэлира.
В захваченную нами систему прибыл корабль-жук, вдвое превосходящий размером наши флагманы. На нём находилось то самое секретное оружие, которое королева добыла на водном спутнике Нептуна. Как ей это удалось - я тогда не понимал, но был безмерно рад и решил пока
На безымянную планету мы спустили существо непостижимых масштабов - Колосса, сотканного из генетики глубинных чудовищ Нептуна.
Жук-Колосс — создание, попирающее все законы биологии и физики, сама материя стонала под его чудовищным весом, словно пространство не могло выдержать его присутствия. Он будто становился больше с каждым мгновение своего прибывания на поверхности. Его тело, словно материализованный кошмар из глубин космического безумия, простиралось на километры, а каждый шаг вызывал тектонические сдвиги, разламывая континентальные плиты подобно хрупкому стеклу. Панцирь — не просто броня, а дышащая живая крепость из пульсирующих хитиновых пластин, между которыми змеились биолюминесцентные прожилки, мерцающие в такт древнему, непостижимому ритму — словно сама тьма между звёзд обрела плоть и начала отсчитывать обратный отсчёт до конца всего сущего.
Щупальца - сотни, тысячи - извивались вокруг, словно корни мирового древа, врастающие в саму плоть планеты. Они не хватали - они растворяли: скалы, металл, плоть - всё разлагалось в едкой слизи ещё до попадания в пасть.
А эта пасть...Зияющая бездна чернее космоса, шире небольшого города. Внутри - не зубы, а бесконечные спирали кристаллических шипов, вращающихся как жернова судьбы. Из глубины доносился гул - не звук, а вибрация, от которой трескались кости и рассыпался разум.
И глаза...Множество озёроподобных очей, каждый зрачок - портал в иную реальность. Ядовито-зелёный свет, независимое движение - они видели всё. Взор Колосса прожигал не только плоть, но и душу, оставляя после себя лишь пустоту.
Он не просто существовал.Он пожирал само мироздание.
Это создание было выношено тысячелетиями с единственной целью - разрушать. У тараканьего роя не осталось ни шанса - по собственному опыту знаю, к такому невозможно быстро приспособиться.
И что делать с такой громадиной, когда она выполнит свою функцию? Поднять его обратно на корабль было бы невозможно. Но это и не требовалось - после выполнения миссии Колосс буквально распадался на части, его гигантское тело превращалось в готовый улей, идеально приспособленный для заселения. Его смерть давала начало новой жизни - внутренности монстра становились чертогами для роя, а его панцирь - неприступной крепостью.
Так оно и вышло — рой тараканов быстро пал под натиском этого огромного чуда эволюции. Его чудовищная пасть, шире всего вообразимого, разверзлась в жуткой ухмылке, поглощая целые армии в одном скользящем движении — хитиновые тела тараканов хрустели, как сухие ветки, растворяясь в кислоте его пищеварительных желобов. Ему даже не пришлось стараться, чтобы снести всё на своем пути — достаточно было просто идти вперед, оставляя за собой лишь пульсирующую массу полупереваренной биомассы, в которой копошились последние, обреченные на гибель особи. И когда не осталось ничего живого, колосс, удовлетворенный своей работой, в конце своего жизненного цикла осел на подходящей для этого местности, его исполинское тело уже начало превращаться в будущую колыбель для нового роя.